Огни и блики

...

Слишком  долго  заря  на  востоке
Говорила  о  близкой  беде.
Помоги же  мне, зверь  одинокий,
Не мечтать  о  далёкой  звезде.

Я не знаю, кто выдумал  это.
Я не знаю, кто нас разделил.
Есть холодные, словно планеты.
Есть и впрямь из разряда  светил.

Как  же  мало  людей откровенных,
Откровенных  с  тобой  до  конца.
Только  в  тайных  спиралях  Вселенной
Получают  такие  сердца.

И  нельзя  разобраться  сначала:
Где  огонь? А  где блик? Где  огонь?
Только  время  нас  всех  различало.
Только  время. А время  не  тронь.

...

Ночь  остывала  долго,
Свою  глотая  темень.
Оставьте, ради  Бога,
Тоску  по  этой  теме.

Огни  сквозили  в  окнах
И  гасли  на  картинах.
И  было  им  что  блёкло,
Что  ярко – всё  едино.

На  что  им  ветра  старость?
На  что  им  утра  сырость?
А  блики  разгорались,
Они  собой  гордились…

Ах, эта  поэтичность
Картинной  галереи!
Как  любим  мы  вторичность
Подсказанной  идеи.

Давно  испита  чаша.
На  что  теперь  надеяться?
Всё  во  Вселенной  нашей
На  два  разряда  делится.

...

Когда  остыла  за  плечами
Последней  полночи  тоска,
Когда  зажжёнными  свечами
Сверкнула  первая  роса

И  утра  радость  опустилась,
И  цепь  любви  оборвалась ,
Я  оступилась. Оступилась
И  с  тьмой  вечернею  слилась.

Звучит  неясная  молитва
Листвы  увядшей, но  живой.
Опять  душа  моя  открыта
Как будто  раной  ножевой.

Одно  лицо  из  лиц  желанных
Из  тьмы  сияет  и  зовёт.
Одни  глаза  в  ночи  пылают.
Кто  силу  эту  им  даёт?

И  я  иду  в  кромешном  мраке
Полуслепа, полуглуха.
Кто  виноват,  что  я  во  мраке
Опять  коснулась  светляка?

Холодной  плоскости  частица,
Когда  взойдёт  над  миром  день,
Твоё  сиянье  растворится
И  ты  исчезнешь,  словно  тень.

А  то  Лицо  с  планетой  сонной
Опять  задумало  играть.
И  я  лечу. Я невесома…
Я  не  смогла  его  догнать.


...

Лишь  прикоснёшься  щекою  к  руке –
Искру  оставит  звезда  в  кулаке.
Но  разожмёшь – потеряешь  навеки
Сказку  о  близком  тебе  человеке.
Долго  в  ночном  фиолетовом  сне
Будет  лицо  улыбаться  в  пространстве.
Будет  звезда  над  тобою  краснеть
В  самом  обычном  квартирном  убранстве.
И  на невидимых  стёклах  сверкать
Неповторима   и  далека.

...

Мир  разметался  по  сонным  равнинам.
Цена  равновесию – боль  и  удар.
Белый  рояль  отдыхал  у  камина.
Чёрный  камин  у  рояля  рыдал.

Вторили  скрипками  двери  входные.
Хлопали  шторы  в  порыве  сквозном…
Просто  друзья  забрели  в  выходные.
Просто  квартира  застыла  вверх  дном.

И  в  тишине  на  скрипучем  топчане
Он  всё  рукою  водил  и  водил.
Тени  шептались. Часы  замолчали.
Боль  клокотала  и  пела  в  груди.

Спали  соседи  за  тонкой  стеною.
Где-то  вдали  прокричал  тепловоз.
Что  там  случится  за  новой  волною?
Взрыв  одиночества? Радуга  слёз?

Утром  дела  уведут  на  работу.
Холод  скуёт  неземные  глаза.
Только  на  сердце  останется  что-то:
Непрогремевшая  утром  гроза,

Несостоявшейся  встречи  волненье
И  невозможной  любви  торжество.
Где, ты, души  неземной  откровенье?
Где, ты, с  любимой  земное  родство?


...

Мы  разве  встретимся
На  параллелях?
Горим  и  светимся
На  разных  целях.

К  нам  словно  бабочки
На  свет  слетаются
В  порыве  радости
И  обжигаются.

Нас  молча  потчуют
К  любви  советами.
И  травят  точками
Слова  запретные:

«Глаза  не  встретятся.
Сердца  не  слюбятся.
Судьба  не  слепится.
И  боль  забудется…»

...

У  окошка  две  дорожки.
Два  пути.
Заболели  мои  ножки.
Как  идти?

Ни  ползком, ни  крадучись
Не  смогу  теперь.
Заблудилась  в  полночи –
Верь, не верь.

А  прямая  тропочка –
Впереди.
А  кривая  тропочка –
Позади.

Где-то  сон  колышется.
Счёт не  в  счёт.
Дышит  не  надышится
В  речке  лёд.

Скоро  ему  тронуться.
Скоро  в  путь.
Кто  в  реке  отмоется,
С  тем и  будь.


...

Зашевелились  в  окнах  тени.
Зашевелились  в  окнах  шторы.
«Ты  снова  с  нами, или  с  теми
Кто  застревает  на  повторах?»

Срослись  у  памяти  страницы.
А  я  осталась  на  обложке.
Всё  те  же  дни. Всё  те  же  лица.
Всё  та же  глупая  гармошка.

Стой, заржавелая  машина!
Побудь  за  семь  десятилетий
Хотя бы раз  на  той  вершине,
Куда  зовёшь  из  тьмы  столетий.

Твоя  звезда  давно  погасла.
Мы  лишь  живём  холодным  светом.
Не  подливайте  в лампу  масла,
Молвой  вскормлённые  поэты.

На  вас  глядят  святые  лики
Людей   свободных, но  ослепших.
А  ваши  души – только  блики.
Вы – только  блики… Ну  вас  к  лешим…


...

Разбив  условные  миры
И  ледяные  паралелли,
Меня  однажды  привели
В  его  живое  откровенье.

Пустая  сцена  не  могла
Вместить  великого  артиста.
И  он  потух. Царила  мгла
В  его  глазах больших и чистых.

И  я  зажгла  его  опять.
И  где  бы  ни  был  он, я знаю:
Живую  связь  не  разорвать.
И  не  сокрыть  святую  тайну.

Огни  сливаются  в  огни
И  вечно  светят  во  Вселенной.
А  блики – блики  созданы
Простой  зеркальною  системой.

Сплошной  повтор, сплошная  ложь.
Но  тает  лёд  зеркальных  линий,
Едва  потухшего  зажжёшь
Своею  собственною  силой.


...

Мутно-серые  дни
Разбрелись, разбежались.
Снова  в  небе  огни
До  зари  задержались.

Снова  звёздный  поток
Ярко  хлынул  на  плечи,
Чтобы  новый  платок
Мне  накинуть  на  плечи.

И  легли  вечера 
На осеннюю  сырость…
Вот   и  всё. Я  играть
Навсегда  разучилась

1991-2012 г.