Я, словно раб, окованный цепями...

Страстей земных разыгрывая драму,
Из них густой выстраивая лес,
Меня, потомка Евы и Адама,
Как их тогда, испытывает бес.

В моем мозгу рукой очарованья
Рисует он запретный сладкий плод,
Будя во мне животные желанья,
Чтоб плоть мою насытить и живот.

К себе манит картина, как блудница,
Дыханьем, источающим соблазн.         
Мне невдомек, что прячется убийца
В ней, тщательно скрывающий  обман.

Я, словно раб, окованный цепями –
Невольника нетрудно искусить, –
Бреду туда, куда меня потянут,
Плода того запретного вкусить.

А немощь воли – скрученная жертва,
Податлива, безмолвна, чуть жива, –
Мне совесть, убаюкивая: тщетно,
Раскручены для жертвы жернова.

Где взять мне сил противиться заразе,         
От чар страстей избавиться и пут?    
А раны и мучительные язвы –
В душе моей смущение и бунт.

Очнись! – бужу слабеющую совесть. –
Не дай себя без боя усыпить!
За сладость сна – мучительную горесть –
Сполна тебе придется  заплатить.

И предвкушеньем вечной адской муки
Селится в сердце раненое страх,
Судьбу свою и душу в Божьи Руки
Я отдаю, покаявшись в грехах.

И над собою делая усердие,
В себе свершая важный поворот,
На Божие надеясь милосердие,
Блудницы отвергаю сладкий плод.

28 января 2012 г.