Житие птенца

Жил да был Птенец забитый,
был он нищ, убог и слеп.
Грезил чудо-Афродитой,
домом для него был склеп.

Он влюблен был в манекеншу,
ручку целовал попу,
и сочувствующий Леший
постучался в скорлупу.

Он сказал: не зря ты, Птенчик,
сердце бедное томил.
Знаю, на кого потратить
невостребованный пыл!

Пролетел весь месяц аськи,
будто пара звонких стрел,
и от судорожной страсти
Птенчик жарко покраснел.

Он писал стихи и драмы
На посмешище толпе,
Бил в подпольные тамтамы
И стучал по скорлупе.

Но напрасно бил он в бубен
и светился, как пятак:
объявив, что он безумен,
Леший выразился так:

"Мне тебя, конечно, жалко,
но пургу ты не гони.
Я давно живу с русалкой,
так пойди ее плени".

И помчалась резво Птаха,
как ощипыш - Дон Жуан,
взяв уверенность ГосСтраха
и манеры обезьян.

Проживая в Водопаде,
та хранила Водопой
и была сыта по горло
всей яичной скорлупой
(ведь в лесу давно был слышен
громкий писк, плыл птичий дух
и витал средь лип и вишен
несерьезный желтый пух).

Обалдевшая Русалка
Обнаглевшего Птенца
Отхлестала спозаранку
по всем впадинам лица.

Но певец Русалок строгих
не завис на мелочах.
Он строчил свои эклоги,
без которых бы зачах.

А тем временем Русалка
стала Лешего искать,
для возмездия, со скалкой,
и за бороду таскать.

А Птенец за нею гнался
и шаманил по ночам,
В бубен бил, плясал чечетку
для Русалки, для красотки,
бросил все к ее ногам
и причислен был к врагам.

Распаляясь над тетрадкой,
Потеряв ночной покой,
он к Судьбе ходил украдкой
и ответ там был такой:

"Прекрати же излиянья.
Сколько можно петь и ныть?
Ведь стихи не заклинанья.
Что ты хочешь изменить?
Нищий будет жить на свалке,
хоть отдай меня под суд.
В водопаде - дом Русалки.
Место Лешего - в лесу.
Ты в учении не тонок,
тебя учит подзатыльник;
был Цыпленок ты с пеленок,
позже стал Петух-будильник".

Знал он, что в яйце родился,
что овес ел из мешка,
грозным клекотом гордился
и давая петушка,

На коньке дырявой крыши,
Лес, - куда ни посмотри,-
Пусть его никто не слышит,
Кукарекал до зари.