Минутное, суицидальное, живое

Бледный-бледный. Белый-белый.
Над рассветом свет летает.
Над рассветом звезды лают.
Бледный-бледный. Белый-белый.
Белый-белый. Бледный-бледный.
Над тобою снег кружится.
Так играет и резвится,
Тает, тает... Бедный-бедный.

Где-то, где-то солнце светит.
Где-то, где-то листья скачут.
На неведомой планете
Средь пустыни дети плачут.
Плачут, плачут. Горько-горько.
И зовут домой, обратно
Тех, кто далеко настолько,
Тех, кто так невероятно,
Что нельзя достать глазами.
Что нельзя допеться песней,
Что нельзя сказать словами...
И подумал я: «Да черт с ней!»

Бросил зиму под колеса,
Оседлал веселый ветер.
Оторвался от планеты.
И понесся. И понесся...

Не найти того кто рядом.
Не найти того кто нужен.
Электрическим разрядом
Промелькнула сталь... Натужен
И протяжен стон от боли
Руки – красные полотна.
Снова не хватает воли.
И прижавшись к стенке плотно
Рву зубами кожу, вены.
Почему ее нет рядом?
На забрызганные стены,
Словно праздничным обрядом
Тень ложится как спасенье.
Слышу звук шагов знакомых,
Оживляющее пенье,
Стук о плитку слез никчемных.

Ничего. На пол обильно
Залитый недавней кровью
Опущусь. В бреду, бессильный
Вижу образ, как с любовью
В белой-белой круговерти
Над тобою снег кружится.
Как в пустыне рады дети
Вновь вернувшимся, их лица.
Таю, таю. Бледный-бледный.
Над рассветом звезды лают...
Над рассветом свет летает.
Умираю. Умираю.