Русь

Гладила локоны мамы и папы. Мне три года. Осталась жива по случайности. Удивительное дело – в той жизни родилась по случайности)))) Сначала плакала, потом слёзы высохли и пришло понимание, что всё идёт своим чередом и каждый из нас создаёт свою жизнь. Родные навсегда останутся для меня живыми, присутствующими рядом. Они успели взглянуть в глаза друг друга с любовью перед тем, как их не стало. Точнее тела их перестали жить.

Ну да, их убили фанатики-христиане. Люди, которым перекрыли большинство энергетических каналов, дали чёткую установку на борьбу и т. д. и т. п. Неважно это сейчас, всё уже произошло. Хранить в душ обиды – только приносить себе ещё большую боль, помимо утери физического общения с родными людьми.

Простилась с мамой и папой, со всеми, кто остался в поле. Вернулась в дом родителей. Стала жить. Вспоминая всё, что знали и умели родные. К двадцати годам ткала и шила одежду, вышивала на ней узоры. Всё естественно, с помощью подручных средств. Питалась как бы сейчас сказали «дикоросами»: плодами, кореньями, грибами, ягодами. Была здоровой и жизнерадостной. Придумала, как восстанавливать энергетические каналы людям: через пение. Чистое, полное любви и ласки пение. Эта мысль красной нитью прошла через все мои воспоминания о прошлом.

Итак в двадцать лет я собрала корзину (сплела её сама из ивы), положив в неё глиняные горшочки со свежими  ягодами (горшочки так же лепила в поместье), и отправилась на ярмарку. Общаться-то тоже хочется. У меня дома какое общение? С растениями, птицами, зверьём. Иногда охотники заходили в гости. Рассказывала им о полезном питании, пробовала на них метод с пением – здоровье у них восстанавливалось, и по возвращении домой они включали свою мысль на созидание, и образ жизни в их семьях менялся положительно. Потом некоторые приходили в гости целыми семьями, знакомится и дружить.

Но всё же что-то мне нужно было на той ярмарке, что-то большее, чем гости-друзья. Кажется, я желала встретить своего любимого. Пришла на ярмарку в селение, подарила все горшочки добрым людям. В конце подошёл священник с семьёй, попросил горшочек с ягодами, а у меня как раз все закончились. Предложила ему взять корзину – взял. Стал спрашивать меня православная ли я и откуда пришла. Честно сказала, что не исповедую религий никаких и из поместья Назвала имя отца и мамы. Он удивился сначала, но остался таким же добрым. А я пела песни и у всех, кто был рядом, прочищались энергии, люди радовались от души, взгляд у них прояснялся.

Я сказала священнику, что умею водить хороводы. Он согласился их поводить. Было весело и интересно всем. А под вечер священник пригласил меня в монастырь присматривать за детьми-сиротами, учить их тому, что знаю. Я согласилась. Только непостоянно, а когда будет желание приходить. С семинаристами было весело очень. Научила и всему, что умела. Вместе с ними ходили на стройки новых изб, учились строить, помогали мастерам.

А одну стройку посетил местный воевода. Молодой, красивый, горячий. Увидел меня и стал звать замуж. Я постаралась объяснить ему ситуацию: что благословения у родителей нужно попросить, у моих, у его. Что венчаться желаю по старинному обряду. Он сначала загрустил. А я ему говорю: «Сходи домой, обдумай всё. Надумаешь венчаться, приходи сюда». Пришёл он. Всё сделали мы как полагается. И благословение получили и венчание устроили, и жить стали в домике с садом.

Трудно, конечно, воеводе приходилось. С одной стороны я и совесть, а с другой - законы государства молодого. Но он справился. Придумал налоги брать очень просто: кто, что вырастил, тот оставлял себе на жизнь в достатке, а излишки отдавал. Разрешил он селиться людям по принципу хуторов. То есть не друг у друга на глазах, да под носом. А с простором и свободой для жизни. Также всячески поощрялись ремесла, помощь в строительстве, помощь с саженцами, семенами. И добрососедские отношения укреплялись.

Ну у нас потом детки, конечно, родились. Да всё мысль посещала ненароком, обязательно ли было родителям умирать тогда. Или можно было остаться живыми и с помощью пения или других методов (например, откровенной речи, правдивой), или ещё как, остановить тех людей, пришлых.