Яма

Когда я беззаботен и рад,
У меня ясный, незамутненный взгляд.
Но мужчина определяется делом,
Значит должен закрыть исполинистым телом
Летящий намертво уныния снаряд.
Но что если сам беспробудно уныл?
Как сделать так, мой милый приятель,
Чтобы ты от этих строчек волком не взвыл?

И внутри как три кошки скребут -
Поп малолетний, крести-не-крести.
Еле закрадывается ощущение,
Что уже нечего там скрести.

И слякоть как спрут твои мысли обвила,
Бредешь как в тумане, дорога хлюп-хлюп.
Друзья, закусите покрепче мои удила, (мудила!)
Когда я так беспомощен и беззуб.

И нету больше твоей зажигалки,
По карманам души своей сколько ни шарь.
Выходит из бескислородной жаровни
Одна только едкая, пошлая гарь.

От безликой бездны угрюмых людишек,
Бросает то в холод, то в жар.
Хорошие мои, подкиньте своих самых лучших дровишек
В неокрепший сердца пожар.

Воздуха дни потеряли всю сочность,
В горле грязных машин затор.
Приятели, заведите на полную мощность
Легких моих барахлящий мотор.

Даже с ней сам не свой,
Улетучился в миг энергичный запас:
Не упасть в веселья омут с головой,
Не почувствовать больше манящий экстаз.
Так постепенно чистый взор превращается
В уголки воспаленных глаз.