Пирсинг

Твоя красивая одежда тела,
Одета в белый теплый пуховик,
Пупок твой в ярком чувстве спелый,
Во рту цветком из алой розы твой язык.
И запахи духов любимых ароматов,
Украсят волосы красивого лица,
Все снадобья духовных препаратов,
Красою спелой восхищают чувство до конца.
Когда в спокойствии раскованном смеешься,
Покровом из тепла... озарена.
Не пирсингу ты славы отдаешься,
Ты счастью, ты свободе отдана.
Что, пирсигом ловить чужие взгляды,
Их чувства не узнаешь все равно..
Лишь ощущать железки в теле складом,
Весомым тяжестью страстей.. озарено.
В тени улыбке мертвой восхищаться,
Что похваляться в качестве себя,
Теплу ведь этим, в счастье невстречаться,
Утечкой чувства в тень любви...
Ты не подвластна воле, в страсти лишний,
Твоя свеча тускнеет
Под тяжестью туманных взглядов,
И в этих взглядах есть сознанье, ты.. озарена.
Что джинсы, туфли... лишь штрихи новизны,
Они одеждой надобной,
Важны, что знак нужды..
А пирсинг, это не отрада, он ведь,
Помеха телу, чувству, взгляду,
Снимайте кольца, кольца тоже не нужны..
Ну а сережки красотой пусть вашей остаются,
Они не тянут жестко уши в легкости своей,
Они прекрасны тем, что стали лучше,
Вы прекрасней и милей..
Вы стройным несказанным покрывалом,
Что нитями из чувств расшили празднично
Одежду для мужчин, а что,
Быть может вам бы стоило покрасочней одеться,
В кругу в дизайне украшения живых витрин.
Наверно в древности мужчина наделил вас лишней красотою,
Из всяких теплых украшений, для духовного огня,
Что б ярче смысл знать,
Что быть счастливым, ты красотою в украшениях...озарена.
Не стал мужчина ярко наряжаться,
Лишь в отделении инстинкта инь и янь.
Но что бы стало, если бы мужчина начал украшаться,
Не только чаркой доброго вина.
И стал бы он холеным, нежным,
Все не смывая с тканей краски, стал бы
Тяжкую работу обходить,
И стал бы он как женщина прекрасным,
И стала б женщина за ним ходить.
А может быть уравновесить все,
Да стать естественной природе в правде маяка,
Мужчина ведь он славный парень,
И душа в нем важных странствий моряка.
Он парень в чувстве сильном страсти,
Он жаждет с детства покорить для славы мир,
И все живет в нем суть хвалебной сласти,
И трепетно в душе его пищал сапфир.
Мужчина он по ходу никогда не отстает от моды...
Он знает одеваться ясно в такт,
Что носят все... ему носить все нужно точно так....
А если б мода повернула быть всем холостыми
То стал бы наш мужчина...холостяк.
Но дети...здесь явленье жизни вечной в паре,
Ведь дети это люди, люди надобны земле,
И  живы в паре мы из стареньких прелюдий,
Что б, не быть нам без жизни,каждому,
Что соответственно быть духу,
И не быть, беде.
Явленье моды ходит спозаранку,
Растет пристрастием духовным процветанием  благ,
Себе ли красят женщины ресницы, иль в приманку...
Лишь знать, что я красива, ее флаг.
То истины второе ощущенье,
А суть всегда ей быть собой,
Для жизни теплой  просветленья,
Мужчина должен быть герой....
Он страстен быть в похвалу смелым. 
Сильным, честным, справедливым...
Лишь насмотревшись фильмы,
В подразуменье из высоких лир...
И жизнь не фильм, бывают не сомненья,
И трепетно вмещает яркий свет сапфир.
Я знаю, чем мужчина есть мужчина,
А женщина собою велика,
Мне отдал смысл от иска трепет моего сапфира,
В не тщетной жажде славы маяка.
Все жизнь живет, и светит солнце,
Да вечно мудрость ясная сильна,
Из тех неведомых времен, в любви красивого оконца,
В прекрасном смысле жизнь собой озарена.
Искусством страсти отражаясь,
В не искушении особого штриха,
В чем женщины живут купаясь.. 
Мужчина отвернется, скажет....никогда