пушкинской строкой

 Мой дядя
.
Мой дядя, самых честных правил
 (у дяди правила в честИ),
 письмо в редакцию направил
 (я сохраняю дядин стиль):
 - Я сына вырастил и внука,
 и мой пример - другим наука.
 Чтоб шалости перебороть,
 детишек следует пороть!
 Капризам их не потакая,
 попытки к бунту пресекать.
 (пусть против бабушка и мать -
 порода женская такая).
 Пори! И в мир ещё один
 придёт достойный господин!

 Перечитав письмо три раза,
 редактор опус сей издал.
 (Заметить смею, что маразмом
 мой дядя смолоду страдал.)
 Весть разлетается по школам:
 детишек сечь любого пола!
 Чуть кто провинность совершит,
 немилосердно будет бит!
 Невероятная жестокость,
 но напечатанному - верь.
 И к исполнению теперь
 повсюду принят этот опус.
 Жаль, не учёл никто при том
 обратный адрес - Жёлтый дом.

---
Голос
.
На свете жил поэт успешный
 и все на свете рифмовал.
 Он про скворешню и черешню
 стихи в редакцию сдавал.

 Слова ему являлись парой:
 обед-омлет, бокал-скандал.
 Он рифмовал и гонорары
 за каждый опус ожидал.

 Был увлечен поэт балетом:
 воздушной легкостью наяд.
 Какие ножки! Но, при этом,
 что ж эти грации молчат?!

 На достиженье важной цели
 решил потратить гонорар -
 чтобы ему наяды спели!
 (У нас купец, у вас товар.)

 Собрал друзей. И я, конечно,
 на том собрании была.
 Звучал мне долго голос нежный.
 Наяда пела, как ...пила.
*
Поэт остался меломаном;
любил балет он и вокал,
но больше, трезвым или пьяным,
наядам петь не предлагал.

---
Дуб
.
Слыл дуб в лесу авторитетом,
 был дуб большой оригинал.
 На деки струнному квартету
 он древесину поставлял.
 Всегда и всюду - гость почётный.
 В кругу берёзок и осин,
 на каждом празднике, охотно,
 он речь иль тост произносил.
 Вина не пил, но, что ни вечер,
 дуб упивался красноречьем -
 и лился, лился слов поток.
 Ему листва рукоплескала
 так, будто он солист Ла Скала
 и Венской оперы знаток.
 Слыл дуб в лесу известным франтом.
 Висела, вроде аксельбанта,
 златая цепь на дубе том.
 Но заявила дубу колко
 одна молоденькая ёлка,
 что это страшный моветон.
 И что-то в дубе надломилось,
 хоть крепким был. Скажи на милость,
 в себя он веру потерял.
 С тех пор речей не произносит,
 лишь поминает часто осень
 и листопады октября.

---
Мороз и солнце
.
Мороз и солнце - день чудесный.
 Тебе наркоз давали местный.
 Пора, красавица, проснись.
 Ведь ты уже в своей палате.
 Поправь прическу и в халатик
 еще плотнее запахнись.
 И губы тронь губной помадой.
 Поверь, в больнице тоже надо
 от жизни радость получать.
 Жива. И солнце за окошком.
 Ты влюблена, совсем немножко,
 в Петра Мороза - главврача.

---
Я помню
.
Я помню, ангельская внешность
 меня когда-то привлекла -
 и этот голос чистый, нежный,
 как звон богемского стекла.

 Я помню звуки Мендельсона
 и волны пенные фаты -
 и этот голос нежный, сонный,
 когда женой проснулась ты.

 Как провожал в командировку
 твой нежный голос, полный слёз, -
 мне даже вспоминать неловко.
 Спешил назад, но с гриппом слёг.

 ...Я опоздал на час. Конечно,
 тому виной - жестокий грипп...
 Звучал мне долго голос нежный, -
 пока от крика не охрип.