осталось

профилактика пятнами белыми
от всего, от каждого,
что сделано, что не сделано.
я прослушала, это важно,
что внутри жжется и трепыхается,
жить отчаянно хочет и тихо кается
только не трогай, не перекрой
случайно дыхание.
инеем, тошнотой,
железом.
саднит горло, утро в лёгкие лезет
погреться.

это виски? - то не моя печаль,
слышишь, сердце, заткнись и стой.
мне просто не хочется отвечать
и тоскуя, всюду таскать с собой
память, цельным куском металла
хватит, правда, заткнись и стой.
я устала.

своей глупой верой
ползу за край,
прошу её на коленях - не умирай,
ведь я не на высоте.
люди, что держали, словно канатами,
думают что не те.
не им меня по частицам складывать
уходят, не оставив ни единого следа.
может, я закрою сейчас глаза и тоже уеду

греешь, уокер, позволь мне сегодня выжить.
в этот отчаянно нескончаемый снегопад.
когда идёт снег, я кажется, к небу ближе.
только кажется, но кто же тут виноват..
джонни, приоткрой окно и я вытеку, как ручей
растеряв себя и связку своих ключей,
от головы, от сердца, и анальгин.
поэтому джонни, пожалуйста, помоги.
не сфальшивить, в очередную исповедь.
может тогда меня больше не бросят
здесь, разбираться с мыслями.
у основания трапа.
падать ничком, словами гортань царапать
за меня молитвы, может кто-нибудь донесет.
может они останутся.
просто со мной останутся
вот и всё.

и мой бог простудился, оставил меня, иссяк
Джонни, выбей окно, я вытеку вся
те слова, что слетают с моих пресловутых губ,
они никому, не вам, я больше так не могу
дышать тенями потерянных телеграмм,
от ключиц до неба, вырезана дыра.
хватит уже причин, облаков, морей
дни заштрихованы, ровной полоской дней,
тем паче, море всегда одно.

на лодке считаю зарубки
и ухожу на дно,
что мне ваши поступки.
их же много,
так много
а море - оно одно.
всё, что осталось от бога.