Табачный дым рисует судьбы на вдрызг заплаканном о

Табачный дым рисует судьбы на вдрызг заплаканном окне.
Сентябрь снова сводит зубы, пытаясь изменить во мне
Все то, что слаженно годами служило точно механизм
Не заржавело под слезами, когда те ртутью пролились.
Я не хочу меняться, слышишь? Оставь в покое суть меня.
Ты в листьях пряных снова дышишь, даря иллюзию огня.
Но мне милей просторы снега и толщи голубого льда.
Так было, есть и век от века так будет в сердце у меня
Твои дожди, свинцовость неба, попеременный легкий сплин
И ветер из миров, где не был голубоглазый пилигрим.
Все это вкупе с тишиной - покой для неспокойных глаз.
И плащевиной золотой земля укуталась от нас.
Свое паломничество в вечность я начал с первым сентябрем.
Теперь плюс-минус бесконечность нависла над моим челом.
Из века в век идти я буду, меняя только мантий цвет.
И никогда не позабуду охра-багряный этот свет,
Что с шелестом засохших листьев ложится под ноги мои.
И я не требую амнистий за все деянья и грехи.
Мне жизнь начертана иная, чем череда взлетопадений.
В ней нет ни Ада и ни Рая, в ней мириады сочленений.
От разрушительных эмоций до пустоты на грани звона,
Что обязательно взорвется, где-то грозой у небосклона.
Я буду верить лишь в себя, а принципы зову святыней.
Пройдя дождями сентября, я в октябре замерзну в иней.