Таёжный отпуск

              Проснувшись утром, я встал и выглянул в окно. Бело-серебристые снежинки,  - словно звезды далеких миров,- опустились на наш город посмотреть на нас.
И будто радуя своим появлением жителей нашего города, предавали привет из далеких галактик.
Да подумал я! А  может, - это стая белокрылых лебедей, пролетая в ночи,- разбросала лебяжий пух,- но  все-таки, как красиво заключил,- я и пошел умываться. Едва я умылся и пошел готовить на кухне завтрак,  не успев оторваться от нахлынувших мыслей, как зазвонил телефон. Я подошел и снял трубку,- звонил мой друг Петр,- с которым мы дружим давно.
Привет Саня,- сказал он мне,- в трубку.
Слушай ты же в отпуске да?- спросил он меня.
-Да,- ответил я
Ты знаешь, и меня тоже отправили в отпуск. Так вот, что я надумал.
А не махнуть кА  нам к моему деду в глухомань, хоть на пару недель. Твоя жена и дети уехали. Что одному дома делать.  А мы по тайге на лыжах, да в баньке русской попаримся.
-Как на это смотришь а?
А что неплохая идея,- сказал я ему,- давненько мечтал по лесу с фотоаппаратом походить.
Вот и хорошо,- услыхал я в трубку.
Значит решено. Когда едем, - спросил я Петра,- да хоть завтра ответил он. А собраться успеешь,- конечно, с веселой ноткой в голосе ответил я. В восемь на перроне встречаемся,- предупредил я. Хорошо услышал я в ответ.
Значит до завтра,- сказал я и повесил трубку.
Быстро собрав вещи в рюкзак и взяв все необходимое, я предупредил жену, которая была у своей  матери с детьми, - чтобы не беспокоилась, и погрузился в сладкие мечты предстоящей поездки. Остальную часть дня я лежал на диване, переключая телеканалы.
Утром, пробудившись от первого звона будильника, я быстро встал, умылся, оделся по теплее и, прихватив рюкзак,- в котором были вещи, - закрыл дверь и спустился быстро вниз по лестнице и вышел еще дремавший в белесой пуховой постели город.
Поймав такси, я сел в него.
-Вам куда,- спросил таксист, - глядя на меня через зеркало заднего вида.
-На вокзал,- скороговоркой выпалил я,- усаживаясь на сиденье.
-Ни как на отдых,- спросил водитель.
Да,- ответил я, - вот с другом решили на природу выбраться.
Поздравляю,- сказал водитель,- теперь все реже видишь таких энтузиастов, большинство природу узнают в барах да на  Гаити.
За разговорами мы быстро подъехали к вокзалу
Я расплатился и вышел. На улице сыпал легкий снежок, создавая ощущение радости и необычайной красоты. Я вошел в вокзал.
Петр стоял возле кассы и, заметив меня, махнул мне рукой. Мы взяли билеты, и пошли на посадочный перрон. Ждать пришлось не долго. Вскоре подошел состав, и войдя в него,- а он был полупустой, - и мы  сняв рюкзаки, разместились по «царски».
Жалеть не будешь,- предупредил меня Петр. Такие места покажу, - ахнешь!
Чтобы скоротать время мы с ним перекинулись в «дурака» не считая, кто сколько раз остался…..
                ………но вот видишь,- скоро подъезжаем,- сказал Петр, глядя на проплывающий за окном полустанок.
Вскоре поезд остановился на небольшой станции, и мы вышли из вагона на небольшой перрон.
Народа не было, и мы прошли в вокзал, напоминающий старинное здание /видать с царских времен/ и, пройдя через него, очутились на маленькой площади, на которой красовались деревья.
Ну а что дальше,- спросил я друга.
Ты пока постой, а я справлюсь по поводу попутки какой-нибудь. И Петр убежал, словно его сдуло ветром. - Оставив мне свой рюкзак.
Находясь, в этом месте я ощутил запах леса и первозданность бытия, которая мирно охраняла этот край. Закрыв  глаза, я хотел представить полет моей души словно птица, но появился Петр и сказал,- все поехали,- я нашел и прямо в деревню. Повезло нам с тобой сегодня, а то попутками да с пересадками пришлось бы добираться
Мы взяли рюкзаки, и пошли за здание. Там стояла лошадь, впряженная в сани, а на ней красовался старичок.
Это,- спросил я,- показывая на сани. Да ответил он. Это наше единственное спасение на этот час,- сказал Петр и лихо подморгнул мне.
Садись,- подтолкнул он меня к саням,- и бросил свой рюкзак на солому, которая была устланная на сани.
Ну что мужички едем, что ли?- спросил старичок,- одетый в длинную шубу и валенки. Да, да сказал Петр,- толкая меня в бок,… с ветерком,- улыбаясь добродушной улыбкой.
А вы что так поедете, что ли?- путь то не близкий, сказал возница и бросил нам еще одну шубу?  Нате укройтесь, все теплее будет.
Мы укрылись и тронулись в путь.
Лошадь весело бежала по заснеженной дороге,-  поднимая  комья снега из-под копыт. Возница что-то напевал себе под нос, помахивая хлыстом над холкой лошади. По обе стороны заснеженной дороги возвышались огромные сосны, ели, березы и кедры – эта достопримечательность богатого края.  То справа, то слева раздавалось стрекотание сорок, напоминая лесу, что тут кто-то есть и эхо разносило,  словно разбросанный горох в зимнем лесу. Лошадь летела трусцой, фыркая на морозе.
Мы с Петром согретые наброшенной шубой расслабились и даже некоторое время заснули.
Когда открыли глаза, перед нами была та же зимняя дрога, петляющая меж громадным лесным массивом. Солнце уже скрылось за верхушками  деревьев укрытых белоснежными шапками. Но яркий снег создавал впечатление дневного освещения. Проехав еще пару километров перед нами вдруг ни весть от куда появилась деревенька будто из сказок.
Она появилась внезапно,- словно открыв перед нами  свои объятья,  говорила,- здравствуйте гости дорогие.
Возница, - как мы успели узнать,- звался  Никифор Спиридонович.
Мужичок, лет пятидесяти девяти с небольшой бородкой, смуглявый и с прищуренными глазами.
Вот и двор твоего деда,- сказал Никифор, останавливая лошадь возле небольшого дома.  Дом был старенький, но ухоженный с резными ставнями и палисадником.
Эй! Макар встречай гостей,- крикнул Никифор, вылезая из саней. Заслышав голос из ворот,- вышел дед Петра в полушубке и валенках, а на голове красовалась шапка из заячьей  шкурки.
Да никак внук приехал, - идя навстречу и обнимая Петра, - сказал дед.
Вот уж не ожидал! Ну чего стоим?- рады завсегда гостям. Проходите.
А это мой друг Саша,- указав на меня, - сказал Петр.
Но раз такое дело прошу всех в дом. И ты Никифор заходи.
Та нет.  Я  первой лошадь распрягу, пусть отдыхает, а потом ужо, как справлюсь,- сказал он.
А тебе Никифорушка, спасибо, что ребят подвёз,- а то ведь путь-то далекий  и к ночи бы не добрались,- сказал дед провожая сидящего Никифор в санях. Ну милая пошла, сказал Никифор трогаясь с места. И сани с легкостью покатили по дороге.
  - В доме суетилась баба Анна, услыхав  разговор во дворе.
Мы отряхнули снег с  зимних сапог и прошли в прихожую.
Комната куда мы зашли, была и кухней и столовой.  Справа стояла русская печь,  посреди комнаты  стоял дубовый стол и несколько стульев ручной работы – гордость местных мастеров. Возле стены стояла длинная лавка, /видать по старинному обряду/ для приема гостей, когда шли переговоры о сватанье. Дальше шли две комнаты, одна видать светелка  и небольшая спальня.
         На полу во всех комнатах красовались домотканые дорожки, имея на себе своеобразный коренной орнамент. Гостиная напоминала просторную комнату, где в углу на подставке стояли старинные иконы видать доставшиеся по наследству  еще от прадеда  Петра. И большая деревянная кровать, да стулья для гостей и большой сундук прикрытый дорожкой.
Как мне показалось,- это было приданное бабушки Анны, верней всего свадебный подарок,- в котором она хранила вещи свои и деда.
Кругом было чисто и уютно. И это еще раз говорило о прилежности хозяев.
Здравствуй милый,- увидев внука, сказала баба Аня,- и обняла его. Проходите сейчас будем обедать, небось, с дороги устали и проголодались. Вот  обед то готовый в печи. Достану из печи ухватом,  и подавать стану. Но, а вы пока с дороги руки помойте и присаживайтесь к столу. Мы пошли с Петром мыть руки, а баба Аня открыв крышку печи, вытащила казан, который распространил по кухне запах картошки с мясом.
Разложив по тарелкам угощение, она поставила на стол соленые огурчики, маринованные грибочки и квашеную капусту, как атрибут сибирского угощения.
А ты чего стоишь дед,- сказала баба Аня,- неси кА водочку. Пусть с дороги согреются,- отправляя деда в кладовку. Вскоре все были за столом, и дед Макар налил в рюмки.
А тебе баба налить что ли? А то, как же  за приезд обязательно выпью, - такое не часто случается,- сказала она.
За обедом баба Анна рассказала что, вот уже деду  восьмой десяток пошел, а все молодится,- по лесу на лыжах ходит.
Вот смотрите, и вас завтра поведет, покажет красоту наших краев, - глядя на деда, сказала она. А что и поведу,- усмехнулся дед Макар,-  наливая  еще по одной. Теперь он предложил выпить за удачный отдых, и наколол грибочек вилкой, отправил его в рот.
Эх, «зараза» хороша, - сказал он закусывая.
Признаться, я не ел такой картошки, да еще приготовленной в русской печи и хвалил хозяйку за столь вкусное угощение.
Ну, мил человек,- обратился дед ко мне,- ты еще не едал суп из зайчатины. Вот  уж объедение,- сказал дед.
Баба то у меня мастерица такие блюда готовить добавил он.
Да уж полно меня нахваливать,- сказала баба Анна. Как все, так и я…
Мы проговорили допоздна. Ладно,  пора спать,- сказал дед нам,
В комнате она уже вам постелила. А завтра, как Бог даст, пойдем смотреть красотищу  нашу.
Утром едва забрезжил  рассвет, дед Макар был на ногах. И баба Анна уже хлопотала у плиты, приготавливая завтрак. Хотя никто нас не будил, я проснулся рано, и  мне захотелось увидеть скорее ту красоту, которая манила меня.
Будто ангел толкал меня и говорил,- любуйся, такое бывает редко.
Петр проснулся, когда из печи доносился запах жареного мяса с пшеничной каши.
Ну как спалось внучок на новом месте,- спросил дед потягивающегося Петра. Отлично,- сказал он, и пошел умываться.
В кухне уже было жарко. А кто у вас на печи спит, спросил я.
          Да вроде пока никто вот коли, кто заболеет так косточки попарить, а так никто,- сказал дед Макар. Мы умылись холодной  водой,- взбодрившись после сна,- и вытерлись вышитым полотенцем, которое дала нам бабушка Анна.
Ну, что ребятки после завтрака в лес что ли? И как пойдем, на лыжах или так? – спросил нас дед.  Да я думаю, что можно и на лыжах,- сказал Петр, глядя на меня.  Я как все, махнул я в знак согласия.
         Надев лыжи на валенки, которые нам  подобрали и, прихватив свой любимый фотоаппарат, мы втроем отправились в лес.
Выйдя на околицу и свернув в лес, мы очутились в сказочном лесу, где все утопало в звездном пуху. На деревьях висели огромные шапки белого снега. Сугробы доходили до полуметра наши лыжи утопали в пушистом, снегу, режущего от белизны глаза.
    Вот она тайга, - нетронутая цивилизацией,- сказал дед. Любуйтесь она ведь для нас и кормилица и мать родная.  Беречь ее надо ребятки – беречь,- сказал дед вздыхая.
Ну что? Как  дальше идем, и он зашагал, передвигая лыжи по сверкающему снегу.
Мы с Петром едва успевали за дедом Макаром. Я останавливался и, уловив красивый пейзаж, вытягивал фотоаппарат и делал снимок.  Недалеко  с верхушки  дерева упал комок снега, и мы глянули вверх. На  дереве с ветки на ветку перепрыгивала  белка.
 Я успел вскинуть фотоаппарат и нажал на спуск. Она, услышав щелчок, словно молния метнулась на другое дерево и исчезла с поля зрения.
Вот маленькая бестия что вытворяет,- сказал дед, задрав голову вверх.
Эх, мать чесная, до чего же здесь хорошо и привольно вздохнул он, упираясь на палки. Вот уж где благодать! Что  скажите,- обратился он к нам. Да согласились мы с Петром.
В лесу было слышно стрекотанье сорок, предупреждая лесных жителей о появлении человека. Вот уж  правду говорят, что болтлив, как сорока  подумал я.
Ну что назад или еще походим,- спросил дед. Нет. На сегодня хватит,- сказал Петр. Как скажите,- и дед повернул к дому, - не решая мучить нас.
Щеки от мороза были розовые,/ видать здешний мороз, своих  жителей,  поди, знал в лицо/, а тут заезжие. Но и пошутил малость, над нами.
Когда приехали домой,- баба Анна спросила нас, улыбаясь,- ну как местный  "Иван Сусанин" хорошо поводил по лесу. Но уж так уж и "Иван Сусанин",- проворчал дед на шутку бабы. Увидав  Никифора в гостях,  Макар поздоровался с ним.
Лес это хорошо,- а вот баню не одолеете ребята,- сказал Никифор, поскольку в нашей деревне отродясь  таких мужиков не было, что бы пересидеть Макара. И усмехнулся в бороденку.
А может внук в деда пошел, сказал Макар,  усаживаясь на стул.
Ну, ну посмотрим,- и Никифор разошелся в улыбке.
    Баба Анна начала накрывать на стол. Да я тут на минутку забежал,- стал оправдываться Никифор. Ну-ка уж погодь, отобедай с нами,- сказал Макар.
Эвон баба уже все приготовила. А ребятам, почто не наливаешь, спросил Никифор? а им еще в баньку идти крякнул дед, опрокидывая рюмку.
Немного посидев, Никифор откланялся хозяевам за угощенье и пошел домой…
                На следующий день нас ждал сюрприз. Встав утром, мы поняли, что дед уже растопил баньку и ждал, пока она нагреется.
Я там вам и венички приготовил в предбаннике. Выберете,- какой пожелаете,- сказал он.        - Я-то все люблю больше березовый, а вы как душе угодно будет…
Баня представляла собой небольшой сруб из бревен с предбанником.  Внутри бани стояла печь, на которой был бак с краником и возле окна две бочки с холодной водой. Рядом с печкой располагался полог из трех ступеней. Внизу  обычно мылись  те,  кто любил  не очень жарко, а повыше, и самый верх – это уже для любителей попариться вдоволь.  В чан с горячей водой обычно бросали разные травы для запаха и как лечебное снадобье.
Пришел дед, сказал, что уже можно идти мыться. Мы  пошли с Петром, прихватив полотенца. Раздевшись в предбаннике, мы вошли в это чудо из чудес. Сразу запахнуло горячим деревом и запахом настоянных трав. Полки были выскоблены добела.  Да подумал я,- вот он рай на земле.  Я взял лежащий таз и налил кипяток, что бы попарить веник. Петр тоже проделал эту же процедуру. Обдав полку кипятком, я налил немного горячей воды и разбавил холодной. Ну что полезли наверх,- предложил Петр, - и мы очутились на верхней полке. Наши тела находились «в обнимку с горячим воздухом» и любое шевеление мы ощущали  на себе.
Через пять минут мы покрылись каплями пота, который стекал с наших тел. Мы были  пронизаны насквозь, горячими тонкими иглами, выталкивающими капли пота и открывая поры. Я опустил руки в свой таз и обтер лицо прохладной водой. Уф как жарко,- сказал я Петру.  Я взмахнул веником, - и горячий воздух  хлестанул, меня словно автоматная очередь,-  обжигая мое тело.
И уже следующий удар не замедлил себя ждать.
И чем больше я шлепал по раскрасневшемуся телу, тем больше мне хотелось «истязать»  себя.
Петр не отставал от меня, и мы, будто бы находясь в огромной жаровне, наслаждались прелестями пара в бане.
Ну что может, отдохнем,- предложил я Петру,- можно ответил тот, слезая с полога, чтобы остыть и перевести дух.
Вот уж «царский пар,- сказал Петр, сидя на лавке в предбаннике,-
 да уж согласился я.
Немного поостыв и отдохнув, мы пошли с Петром опять в баню.
Ну, давай лезь наверх, а я тебя веничком по спинке пройдусь, предложил он мне.
Да я  только парку поддам,- сказал Петр,  взял ковш с горячей водой и плеснул на раскалённые камни.
В этот миг  густой белый пар взметнулся, словно выпущенный джин из лампы Элладина, и поднялся под потолок, накрывая меня словно густой утренний туман. От такой температуры я склонился, и почти свернулся в клубок, словно ёж, и только молчал.
Ну как ты там,- спросил Меня Петр, может еще поддать а?
Я замотал головой боясь открыть рот.
Пар осел, и мы поочередно  били друг дружку по спине, смачивая веник в кипятке для большего эффекта.
Пришел дед Макар узнать как мы и, видя наши красные тела, покачал головой и вышел из парной, ни говоря, ни слова.
Вернулись мы из бани обессиленные и усталые. Бабушка Анна уже напекла пирогов, приготовила клюквенного кваску и ждала нас.
Мы выпили залпом по кружечке и еще по одной, что бы пополнить истощенный организм  водой.
И что теперь скажете?  Как вам наша банька, - спросила она.
О! это  чудо,- выпалил я и с жадностью посмотрел на кувшин с квасом.
Пей, пей,- сказала баба Анна,- пододвигая ко мне кувшин с живительной влагой…

             Вечер опускался незаметно и в морозном небе появлялись звезды, говоря нам с высоты, какой мир бесконечный, а мы в этом мире маленькие песчинки среди океана звезд. Время отпуска летело, словно запряженная тройка, по зимней дороге звеня бубенцами. Мы не раз ходили по тайге, и не раз парились в бане, набираясь здоровья и силы. И как бы, не было нам хорошо в этом райском уголке таёжного края пришло время прощаться.
Мы поблагодарили бабушку Анну и деда Макара за хлеб и соль и за гостеприимство.
Собрав рюкзаки, вышли из двора. На улице нас провожала, чуть ли не вся деревня. Вы еще приезжайте, говорили они. Баба Анна, с  дедом Макаром обнимая меня, и Петра приговаривали, чтобы приезжали еще. И по их щекам стекали слезы прощания.
Вез назад нас все тот же дед Никифор.
Ну что ребята,- с ветерком али как,- спросил он, теребя бороду.
А вам виднее сказали мы, вожжи в ваших руках. Но, крикнул Дед Никифор лошади, и сани заскользили, по снежной дороге, оставляя за собой след, ведущий в этот необычный таежный край, о котором я не забуду никогда.
До свиданья деревушка, и ее жители - в мыслях подумал я,- та, что на долгие годы поселила в моей душе самые теплые воспоминания о той поездке.

                Приморский край. /деревня лесная/