есть стокгольмский синдром

дни тягучие, черная бездна дней.
холода и ветра, Солнце куда-то пропало.
мне бы голос вернуть, мне бы вылечиться скорей.
никуда не хожу - я пленница одеяла.

здесь хорошие фильмы, хорошие люди. я.
здесь уютно настолько, что хочется удавиться.
мне гораздо привычнее девочкой быть для битья.
гематомы и ссадины. слезы и кровь в ресницах.

мне вообще непонятно, как можно меня беречь.
уберечь разве можно? зачем меня здесь лелеют.
у меня был другой. монотонная, злобная речь,
и огромные руки вокруг моей хрупкой шеи.

и огромные руки. тогда я считала до ста,
но боялась уснуть, и счёт начинался сначала.
приходил он под утро. а дальше схема проста:
ключ крутился в замке, и, кажется, я кричала.

и наверное, хуже всего, что случалось со мной -
эта дикая боль, от которой мне было сладко.
он травил, разрушал, умножая меня на ноль.
и мне было так страшно, что даже приятно. украдкой.

есть стокгольмский синдром. как символ потери себя.
абсолютной потери. разрыв всех душевных артерий.
я тебя ненавижу. мне плохо здесь без тебя.
мне нужна эта боль. как единственно верный критерий

для оценки всего, что я чувствую, что творю.
говорю, объясняю, дарю, принимаю на веру.
слышишь, ты, недоносок, я правда тебя люблю.
да, за каждый удар. за пули без револьвера.

слышишь, ублюдок, да просто за то, что ты первый.

нервно.
курю.
я в последний раз говорю:
видит Бог (начиная креститься):
"со мной это не повторится".

**************

но если есть между нами это долбаное притяжение,
если есть хоть шанс остаться наедине,
я заранее признаю своё полное поражение.
я заранее обнуляю любое "не".

бей меня, главное, больше по голове,
чтоб следов не осталось. пусть это всегда будет тайной.

мой друг, тот самый, который сидит на игле
мне сказал, что не сам. что его подсадили. случайно.

начинай, ну?
разъебем же это молчание!