Нам пятьдесят

           Нам пятьдесят
         /венок сонетов/

                1
Нам пятьдесят – уж это не начало,
Мне верится, что это не конец,
И каждый год, как мудрости рубец
Той раны, что кровоточала.
 
Так много слов, но остриём кинжала,
Когда разрежешь их, они по-новому звучат.
Пять – пята, а десять пят,
Что бы это означало?
Это значит, что топтать нам пятками о землю.
Я эту истину приемлю,
Шагать, шагать, шагать, шагать.
Лежать, сидеть, но только не идти,
Людей за это не суди,
Полсотни лет уже в пути.

                2
Полсотни лет уже в пути,
Да не устанет пусть идущий,
Да не устанет пусть плывущий
И сердце не замрёт в груди.

Как много мест мы не узнаем:
Мальдив, развалин Колизея,
Ни Полуношной Мангазеи –
Земля воистину большая.

Но что-то, всё же, удаётся,
Желанье есть и сердце бьётся,
Полсотни лет, скажу, не мало
И клетки памятью полны
От уголков большой страны,
В полсотни лет от самого причала.
                3
В полсотни лет от самого причала,
С попутным ветром и при ласковой волне,
Как воспоминание о детском сне,
О колыбели, что тебя качала.

Мы вдаль отправились, но что нас ждёт?
Полны надежд от новой встречи,
Пусты, казались, мудрых речи -
Какой ещё там камень упадёт?!

Какие скалы преградят проход?!
Рука и глаз нас поведут вперёд!
Вперёд на мир расширенно гляди,
Преград нам нет и нет границ!
Пространство заполняют крики птиц
И океан бушует впереди.

                4
И океан бушует впереди.
Океан - он центр мирозданья,
Начало проблесков сознанья,
Всевышнего  дыхания груди.

Все вышли из него на твердь земли,
Одни киты зачем-то  возвратились,
Планктонным супом видимо прельстились –
Пространство бороздят живые корабли.

Отбросим всё , как истину простую,
Две мысли враз, всегда впустую,
Во время неудач душа мечтала –

Такая у души природа,
На лучшее надейся. Но погода –
Тукман нас бил, волна качала.

                5
Тукман нас бил, волна качала,
Вконец застыла работящая ладонь.
Но кремень цел и не утеряно кресало,
И вновь горит спасительный огонь,

Нас, наполняя и теплом, и верой,
Лёд  расплавлен и вскипает кровь,
И мир вокруг, он не такой уж серый,
А к жизни возвращается любовь.

Натянут парус, руки у руля,
Опасна течь в борту у корабля,
И голос мой и твой охрип,

Продолжит путь, я не уверен, всяк ли,
Но есть надежда – силы не иссякли,
Нет,  мы ещё не корм рыб.

                6
Нет, мы ещё не корм рыб,
Мы сами рыбу поглощаем,
Желудок пищей наполняем –
Человек ест всё, раз он всеядный тип.

Кабан, индейка, грозди винограда, гриб,
Икра, сосиски, чипсы из картошки,
Вкус яблок и прохладный вкус окрошки,
Марлины в соусе – экзотика Кариб,

Яйца всмятку, особенно пельмени,
Грудинка «Шашлычка» и нежный вкус оленя…
Что я о пище всё, как будто к ней прилип –
О суете  сует, а надо бы о боге,
О самом главном в жизни – о дороге -
Судьбой предписанный пылающий  изгиб.

                7
Судьбой предписанный пылающий изгиб,
Ведь мы живём, пока идём
Через препятствия – овраг, подъём и водоём,
Тайга, крыльцо, аллея лип,

И с каждым шагом что-то познаём -
И неба удивительную синь,
Где ночь уходит, заменяясь днём.
Горит заря, горит листва осин
 
И пот струится между крыльев спин,
Всё больше, больше на висках седин.
Счёт потерял, а сколько солнц упало
И сколько раз окрасило рябин?
Идём мы вместе – значит не один
В пути, что время начертало.
 
                8
В пути, что время начертало
Пройти границу двух тысячелетий,
Не всем предоставляется на свете
И гражданином быть страны,
 Которой, вдруг не стало.

Кумиров прошлого стащили с пьедестала
И веру обрели, креститься научились,
И свечи ставили, неистово молились
Новые цари - посланцы криминала.

Всё это фон, а в нём мой быт и я –
Вот такова реальность бытия,
Пустое всё, как выпитый стакан.
А наш причал – он только означал,
Что он начало всех начал.
Причал не цель. Бушует океан.

                9
Причал не цель. Бушует океан,
В нём каждое мгновенье – измененье
В борта стучит, как в бубен бьёт шаман,
Мы вдаль глядим и напрягаем зренье.

Так, что мы ищем жадными глазами?
На что надеемся, на чудо, на спасенье,
Каких-то маяков далёкое свеченье?
Лишь бездна там, а твердь под нашими ногами!

И каждый  миг и каждый час
Всё тут, всё здесь, не завтра, а сейчас!
Как цель не в том, когда прочтёшь роман,
А цель лишь в том – в самом процессе чтенья!
Не жди причала, не торопи мгновенья,
Причал не цель – иллюзия – обман!

                10
Причал не цель – иллюзия  - обман!
Обман  раскроется, когда достигнешь цели,
Поймёшь, что истину в дороге проглядели.
Обратный ход нам никому не дан.

Назад нас возвращает память только,
В мозгах вращаем киноленту,
Просматриваем прошлого моменты,
Не в силах изменить хоть сколько.

Вот так устроен человек,
На мелочи истративший свой век,
В конце поймёт,  - Да, мы не правильно живём!

Какое благо - белый свет,
Нам дан уже полсотни лет,
Простые истины  не сразу познаём.

                11
Простые истины  не сразу познаём:
Что  ближнего положено любить,
Что  зло не исправляют злом,
Лежачего положено не бить.

И лучше бы не вешать ярлыков,
Не мстить, а просто взять простить,
Не за себя, а за  других просить
И не считать в округе дураков.

Как свод законов – мудрости веков,
На разных языках порядок этих слов,
Ведические книги, Библия, Коран.

Читать одно, но истину понять,
Споткнуться,  нам дано, как минимум раз пять.
Так мудростью полны рубцы от наших ран.

                12
Так мудростью полны рубцы от наших ран,
На них ошибок наших и побед следы,
Пыль космоса, зола сгорающей звезды,
Невидимый всёпроникающий туман

И этот мокрый колющий тукман,
Он бьёт в глаза и забивает уши.
В других  краях, я думаю, не лучше,
Есть прелести свои у каждых стран.

Нас манят острова, неведомые  дали,
Увидеть хочется, что мы не увидали:
Австралию, Малайзию,  Судан.

Тот край, в котором мы живём – тайга, болото,
Экзотики, экзотики охота,
Но не надёжен призрак дальних стран.

                13
Как не надёжен призрак дальних стран!
О чём он думает, о чём мечтает-
Кто родину сегодня покидает,
Сменив фамилию, добавив слово «ман»

Так от каких бежит невзгод?
Какими благами прельстился?
Обрезав всё, отправившись в исход
И с местом, вырос где, простился.

Нью-Йорк, Париж, Венеция, Берлин,
Туманный Альбион и улицы Афин
Прекрасно всё увидеть, но не жить,

Малым, но своим, я склонен дорожить.
Иерусалим, Бейрут манят своим огнём,
Но ближе сердцу зримый окаём.

                14
Но ближе сердцу зримый окаём –
Дом на горе, калитка, старый клён.
В его стволе мой каждый год запечатлён,
Он помнит всё о каждом дне твоём.

Тропинка, лес и водоём,
И лодка на приколе,
На ней катались мы вдвоём,
А дальше скошенное поле…

И снова лес, сменивший свой наряд,
Он в жёлтой, золочёной тоге
И ты с Музгаром на пороге –

Прекрасная пора, пришла пора опят.
Вот, кажется и всё, что я успел, сказал,
Остался только магистрал.



                15
Нам пятьдесят, уж это не начало,
Полсотни лет уже пути,
В полсотни лет от самого причала
И океан бушует впереди.

Тукман нас бил, волна качала,
Нет, мы ещё не корм рыб,
Судьбой предписанный пылающий изгиб
В пути, что время начертало.

Причал не цель. Бушует океан.
Причал не цель – иллюзия – обман!
Простые истины не сразу познаем,

Так мудростью полны рубцы от наших ран,
Как не надёжен призрак дальних стран,
Как близок сердцу зримый окаём.