Лебединая верность

Лебединая  верность.

 1. Детство
 Кавказ. Лежит передо мною
 Многострадальная Чечня.
 Через её леса и горы
 Сюжет зовёт вперед  меня.

 Где вечный спор поток кинжальный
 Ведет с замшелою скалой,
 Он, в белой пене весь от злости,
 Бежит с обидою долой.

 И там, где кручи отступили,
 Лишь только небо рассвело,
 Многоголосое, как табор,
 Проснулось горное село.

 Собачий лай, коров мычанье,
 Рулады сельских петухов,
 Овец дразнящее блеянье
 Да Гики бойких пастухов.


 Вот и Вахаевых подворье
 Пришло в движенье за стеной,
 Ворота, скрипнув, распахнулись,
 Скотина хлынула гурьбой…


 Здесь жили все своим хозяйством,
 Работы не было другой,
 Кто спину гнул, не уставая,
 У тех был кошелёк тугой.

 Анзор с женой своею Азой
 В далёком памятном году
 Сошлись, и навсегда остались
 У поселенья на виду.

 Они трудом и добротою
 Снискали славу у людей.
 И ненавязчиво учили
 Тому же и своих детей.

 Не первый раз за мать умело
 (Когда лишь в том нужда была)
 Их младшенькая дочка Хеди
 Дела домашние вела.

 Вот и сегодня рано утром
 Они умчались на базар.
 Детей, оставив на хозяйстве:
 Отец-старик был слишком стар.

 — • —

 Девятый разменял десятокВахаев – дедушка Султан,
 Но и с высокими годами,
 Он дряхлым стариком не стал.

 Он ясно мыслит, чутко слышит,
 А взгляд остер, как у орла.
 По праву старшего вникает
 Во все семейные дела.

 Но труд ему уж не по силу.
 Ушли рабочие года.
 Они прогнули его спину
 Да ноги ноют иногда.

 За трудовой и ратный подвиг
 Его отметила страна.
 По праздникам он нес достойно
 Свои медали, ордена.

 Ему поклон и уваженье
 Селяне с честью воздают.

 130
 Знакомые при каждой встрече
 Поклон нижайший отдают.

 — • —

 По заведенной им привычке
 Он брился каждый Божий день.
 Его же сверстникам порой
 Проделывать то было лень.

 Костюм его всегда наглажен.
 Во всем опрятность, чистота.
 Гордился он что в жизни долгой
 Сбылась заветная мечта.

 Отдал родной любимой школе
 Он сорок слишним лучших лет.
 И на земле, ему казалось,
 В учениках оставил след.

 Но сына со снохой беспечно
 Жизнь повела иным путем.
 О цели ничего не знаем,
 Куда мы завтра все придем.

 Одна надежда – внучка Хеди,
 Поддержит и поймет всегда
 Её к естественным наукам
 Тропой его вела звезда.
 — • —
 Она ботанику любила
 И зоологией жила.
 И за учителя бывало
 Уроки первые вела.

 За ней гурьбой ходили дети,
 Весь мир растительный несли.


 Гербарий дружно собирали
 В заботах школьных подросли.

 И вот однажды утром ранним
 Иль может в лучезарный день
 Таким веселеньким девчонкам
 Легла на лица грусть и тень.

 В сердцах их родилась тревога
 От удивления глаза
 Детей наполнились волненьем
 И присмирела егоза.

 И отодвинули в сторонку
 Своих жучков и паучков.
 Еще вчерашние девчонки
 Впервые встретили любовь.
 — • —

 Но тесен мир для юной Хеди.
 Душа звала куда-то вдаль.
 А впрочем, дорогой читатель,
 Ее в натуре ты видал?

 Она была, как жар, горячей
 И гибкой, стройною, как лань,
 Красивой гордою горянкой.
 И я отдам ей сердца дань.

 Пускай простят нам наши жены
 Далекий юношеский пыл.
 И я когда-то вот такую,
 Девчонку юную любил.

 Страдал и мучился ночами,
 А днем искал я встречи с ней.
 Казалось, не было на свете
 Ее красивей и милей.
                132
 Но все проходит и уходит,
 Как в землю талая вода.
 Мы с грустью нежною прощались
 С мечтами детства навсегда.

 — • —

 Но Хеди, как царица мира,
 Несла навстречу людям стать.
 И красотой и обаяньем
 Во многом повторяла мать.

 В ней женщина с заглавной буквы
 Уже сейчас была видна:
 С достоинством неповторимым
 Навстречу жизни шла она.

 А жизнь ключом задорным била.
 Казалось, не иссякнет ввек.
 А на ее азарт веселый
 Смотрел с улыбкой человек.


 Метет простор с разрезом юбкой
 С тугой косой, как смоль волом.
 Ее явленье эхом звонким
 В душе мужской отозвалось.

 Кому же буде эта прелесть
 Навек в награду отдана?
 Что станет с нею даже завтра,
 Того не ведает она.


 Как мотылёк она порхала,
 И не во сне, а наяву
 В ней молодая суть кричала:
 «Смотрите, люди, я живу!»

 Всем становилось с ней отрадно.
 Лишь только рядом окажись,
 Ещё проблем неразрешимых
 Не ставила пред нею жизнь.

 Еще любовь не разбудила
 В её душе тревожных чувств.
 Слова признанья не сорвались
 С застенчивых ребячьих уст.

 Как гладь воды чиста, спокойна
 Дремала Хедина душа.
 Как блоковская незнакомка,
 Её любовь гулять ушла.

 Однажды вдруг, как гость незваный,
 (Её пора придет, придет).
 Вмиг радости или печали
 Она её сама найдет.

 — • —

 Вот почему Ахмед напрасно
 Бродил за ней, как тень за ним.
 Мы все порою одержимы:
 Смириться с горем не хотим.

 И как не трудно было Хеди,
 Набравшись смелости, она

 Призналась, что его не любит.
 В том не ее была вина.

 «Прости, Ахмед, не обижайся,
 Но не люблю я никого
 Да и в тебе ребячьи чувства,
 Не слышать сердца своего.

 134
 Не стану я твоей женою.
 От этой мысли откажись
 Я для себя решила твердо:
 Остаться девой на всю жизнь

 Зачем тебе моя морока,
 Когда девчонок – пруду пруди.
 Ты погоди Ахмед, немного
 Любовь до срока не буди.


 2. Здравствуй, юность!

 Как прежде жизнь в стране катилась,
 Как в море за волной волна
 В Чечне в то время разыгралась
 Междоусобная война.

 Враги за доллары подонков
 Купив и замутив среду,
 Вдруг разыграли карту тонко:
 Себе победу – нам беду.

 И выбросив, как знамя, – «лозунг:
 «Мы за свободу постоим»
 Дудаев, а затем Масхадов
 Пальнули лихо по своим

 И поползли бандитов своры
 На землю грешную Чечни.
 И наступили для горянки
 Сплошные траурные дни.

 Прозрел герой – Ахмед Кадыров
 И спас Чечню от новых бед.
 Он вывел к берегам России
 Её дорогою побед.


 Жаль Грузии он не увидел,
 Чем кончилась победа «роз»!
 Дала Америка народу
 В награду горе, море слёз.

 Оранжевая вакханалья
 По-Далессу была потом.
 Пока ж воочию пред нами
 Бурлит Чечня, как море в шторм.

 Идут резня убийства, кражи,
 Насильник вышел на простор,
 Людей воруют для продажи.
 И стало жутко среди гор.

 Султан семейство собирает
 В такие сумрачные дни.
 Убрать решили на совете
 Подальше Хеди от Чечни.

 И закипели молча сборы.
 Заботы чередом текут:
 Баранов режут, шьют одежду.
 Съестное жарят и пекут.
 — • —

 В горах родных рождалось утро,
 Как непорочное дитя.
 С улыбкой повернулось к людям
 На взлете ласкового дня.

 Все так же пел поток веселый,
 И так же пенилась волна.
 За белым облачком печали
 Вершина детства чуть видна.

 По склонам дальним бродит стадо
 В ленивой поступи своем.
               136
 Казалось Хеди, что на свете
 Нет уголка земли родной.

 Пусть озорное её детство
 Бежало утром по росе.
 Где жизнь грядущая вставала
 Во всей немыслимой красе.

 И сердце Хеди защемило
 Казалось, сжалось в боли ком.
 Как жаль ей было здесь оставить
 Свои мечты и отчий дом.

 — • —

 А между тем уже братья спешно
 Грузили что-то в Жигули
 И Саломбек с Юсупом живо
 О чем-то разговор вели.

 Все это сном казалось Хеди,
 И что в их дом пришли друзья

 Проститься с нею перед разлукой,
 И что в печали вся семья.

 Но вот уж Саломбек сигналит.
 К машине все пошли гурьбой.
 Кто не волнуется до дрожи
 Перед неведомой судьбой.

 Всплакнула мать, отец умолкнул,
 Без пользы суетится дед.
 Переборов в себе гордыню
 Пришел проститься и Ахмед.

 Он был угрюм, стоял в сторонке.
 В последний миг сказал: «Пока».

 И как награду принял в сердце
 От Хеди взмах издалека.
 3. Город

 В дороге братья не молчали:
 Копались в куче новостей.
 Каких-то не понятных Хеди.
 Она ждала иных вестей:

 «Спокойна ли от банд дорога?
 Далеко ли контрольный пункт?
 Пойдет машина по асфальту;
 Иль может ждет их тряский грунт.

 Она была в семье их младшей.
 Их долг: заботиться о ней.
 И его пред людьми гордились,
 Как драгоценностью своей.

 Они везли сестренку в город,
 Где жил их дядя много лет.
 И где пристанище, быть может,
 Найдет сестра от страшных бед.

 Пришлось с мучительною болью
 Оставить Родину свою,
 Коль беспокойно и опасно
 Всем стало жить в родном краю.

 — • —

 Чем дальше ехали, тем реже
 Была слышна в салоне речь.
 Как будто наши пассажиры
 Решили силы приберечь.

 Юсуп за руль сел вместо брата
 И шины вновь запели всласть.
              138
 Почувствовали, будто снова
 Они хозяина и власть.

 Хочу сказать о братьях кратко:
 Сложенья крепкого они.
 Разумные, неторопливы.
 Аллах, их жизни сохрани.

 В войне, где в спину метит снайпер,
 Жизнь человека трынь-трава
 Мишенью четкой завтра станет,
 Быть может ваша голова.

 Но в этой сутолоке жуткой,
 Арабы зверствуют пока,
 Одна надежда у чеченцев
 На федеральные войска.

 — • —

 Огнями яркими, как звезды,
 Вечерний город их встречал.
 И, как из сказки Змей-Горыныч,
 слепящий пламенем дышал.

 Он жил, дышал, смеялся, плакал
 И тихо охал, как больной.
 Летели искры.
 Раздавался
 Трамваев визг над головой.

 Спешили толпы, как чумные
 Вперед, назад, назад вперед.
 Смотреть в то время было жалко
 На заплутавшийся народ.

 Но жизнь в ночи не утихала.
                Она звала, звала туда.

 Что мы в народе называем:
 «Идем бездумно в никуда».

 А город высится громадой
 И ты всего песчинка в нем,
 Где каждый чувствует отдельно
 И мыслит только о своем.

 — • —

 Когда же Хеди рано утром,
 Проснувшись, вышла на балкон
 Вчерашний город показался
 Ей удивительно знаком.

 Он звал её в свои объятья
 С улыбкой доброй и простой,
 Как будто с нею поделиться
 Хотел заветною мечтой.

 Как он забавно суетился!
 И все куда-то поспешал:
 Как будто бы с утра пораньше
 Кроссворд немыслимый решал.

 Внизу машины челноками
 Сновали все туда-сюда.
 За день-деньской не уставали,
 Как в речке, звонкая вода.

 Но тетя Эллиса из кухни
 Звала её к дневным делам.
 Вести вперед повествованье
 Пора, читатель – друг и нам.
 4. Первая встреча

 Как время мчит неумолимо!
 Сменилась не одна весна.
 140
 Теперь в студенческих заботах
 Свою проводит жизнь она.

 Сегодня Хеди так устала,
 Что не пошла в читальный зал.
 К тому же прямо из окошка
 Октябрь на улицу позвал.

 Покажет он и впрямь красавец
 Готов весь мир вам подарить.
 В азарте даже на край света
 С собой идти уговорит.

 Последние мгновенья лета
 В нем страстью жаркою кипят.
 И как волшебною весною
 Огонь в душе, горит опять.

 И он позвал всем сущим: «Хеди!»
 И оглянулась вдруг она
 Как будто бы тот зов желанный
 Она в душе всю жизнь ждала.

 — • —

 Перед ней стоял красивый парень,
 Под мышкой папка, пара книг.
 О весь зарделся от волненья:
 Не просто дался этот миг.

 В полоску шведка нараспашку
 И брюки серые подстать.
 С еще не смятой острой стрелкой.
 Ну впрямь жених, ни дать– ни взять.

 И Хеди вспомнила мгновенно,
 Где видела его. Один
 Он в коридорах факультета
 Бесцельно иногда бродил.
 «Откуда вам знакомо имя
 Мое?»,
 «А-а-а! От твоих подруг
 Простите ваших. Извиняюсь»
 Поправился легко он вдруг.

 «Я вас не знаю совершенно!».
 «Так в чем же дело? Вот и я.
 Красивым именем старинным
 Иваном все зовут меня.

 — • —

 Волнующие душу чувства
 Иван в её судьбу принес.
 Ей захотелось вдруг пригладить
 Его растрепанный зачес.

 С тех пор, как нитка и иголка
 Судьбою связаны они
 И часто вместе с интересом
 Свободные проводят дни.

 Я им завидовать не стану.
 Зачем былое на – гора
 Тащить из юности далекой.
 Прошла, прошла моя пора.

 Но мимоходом не заметить
 Я не могу.
 В такой же день,
 Когда-то парка городского
 И я любил благую тень.

 Любил веселый шум деревьев,
 Подружки милой тихий смех
 Но из-за скромности тогдашней
 Не целовал её при всех.
               142
 Другие жили идеалы.
 И, целомудрие храня,
 Любовь и ныне остается
 Великой тайной для меня.

 Любовь приходит, как цунами:
 Разворошит все в пух и прах,
 В душе посеять хаотично
 Обиду, счастье, свет и страх.

 Ты без нее и жить не сможешь
 Какая б не была она.
 Душа блаженством и восторгом
 С краями от нее полна:

 А сколько сложено и спето
 Стихов, романов и поэм?!
 Но еще больше не начатых,
 Хватающих за душу тем.

 Любовь – то дум и чувств смятенье,
 И озарение души.
 Она приходит к человеку
 На встречи тайные в теши.

 — • —

 К одним – на век, к другим на время.
 Неповторимая, своя!
 И сколько не прожил на свете,
 Все новичком хожу в ней я.

 А тетя Эллиса однажды
 (У ней понятия свои),
 Решила что до юной Хеди
 Пришла пора большой любви.

 Немудрено. Ведь у подъезда,
 Они улыбками цвели.
 Случалось, что Иван и Хеди
 Никак расстаться не могли.

 И тетка с мужем откровенно
 Ведет серьезный разговор:
 Умела все решать проблемы,
 Не вынося из дома сор.

 Вот в гости Ваню пригласили.
 Он скоро в доме стал как свой,
 Но только вот по доброй воле
 Утерян тетин был покой.
 — • —

 Уже в Чечню отправлен срочно
 Махмуду Сулатонович послом,
 А в доме женщины колдуют
 Вовсю над свадебным столом.

 Проходят дни. Через заставы
 И террористов баз в обход,
 Съезжается на званный праздник.
 К ним близкий и родной народ.

 И за столом, непринужденно,
 Как строчки вольного стиха,
 За стопкой водки и закуской
 Идут смотрины жениха.

 Иван и дед Султан – коллеги.
 История для них – «конек».
 Им тропки всех веков планеты
 Знакомы вдоль и поперёк.

 С улыбкою смотрела Хеди.
 На этих милых ей людей,
 Которые так откровенно
 Свою любовь дарили ей.
 144
 5. Встреча с жизнью

 В уме листаю книгу жизни
 Своих героев не спеша,
 Не просто ради любопытства,
 В ней проза жизни хороша.

 В ней время птицей быстрокрылой
 Летит в просторе голубом.
 Оно не ведает преграды
 В своем порыве озорном.

 А молодость живет азартно:
 Уже закончен институт,
 На подвиги во имя жизни
 Их дали новые зовут.

 Судьба подбросила им щедро
 Простор немереных полей,
 Где воды льет ленивый Маныч
 По сонной прихоти своей.

 Здесь слово просится «великий».
 В степях предел не встретит взор.
 Живет здесь неба беспредельность
 И необъятность алых зорь.

 — • —

 Безбрежность Хеди окрыляет.
 Здесь вместо гор земли волна,
 То поднималась вверх на взгорок,
 А то спускалась вниз она.

 В полях волнуется пшеница,
 Как море в шторм перед грозой,
 А то замрет в истоме знойной
 В обнимку с лесополосой.

 У Хеди сердце замирает,
 Восторг захватывает дух.
 Как много здесь земного счастья
 Простора вольного вокруг.

 Здесь люди добрые. Сердечно
 В свою приняли их семью.
 С Иваном и горянкой Хеди
 Я слезы радости пролью.

 Директор крепкого хозяйства
 В квартиру новую их ввел.
 Он стол накрыть для молодежи
 Своей обязанностью счел.
 — • —

 Работа школьная их спорно
 Захватит в свой круговорот.
 И до чего ж живет здесь добрый
 С душой открытою народ.

 Здесь обоюдная сердечность
 Все властно царствует в умах.
 В волшебном мире умных книжек.
 Бесед, ответов и бумаг.

 Знаком и мне задор ребячий.
 Люблю их шум и беготню,
 На переменках в коридорах
 Детей нехитрую возню.

 В заботах и проблемах школьных
 Жизнь Хеди кажется полней.
 Она нужна, как воздух детям
 С любовью щедрою своей.

 Она вела детей к природе
 И находила мудрость в ней.
 146
 Среди житейской круговерти,
 Среди лесов, лугов, полей.

 — • —

 В любви, заботах друг о друге.
 Семья их крепла и росла.
 Ивану верною подругой
 Она во всех делах была.

 А от любви большой и чистой
 У них родились сыновья,
 Их новым смыслом жизни стали
 Два бойких звонких соловья.

 Теперь хандра, безделье, скука
 От них, как сон, бежали прочь.
 Явились новые заботы
 И заполняли день и ночь.

 По выходным неторопливо,
 Закончив в доме все дела,
 Они с родными сорванцами
 Шагали дружно в парк села.

 Где ждали их давно качели,
 Лошадки в упряжки резной.
 Скрипя, кружились карусели
 Для детской радости земной.

 — • —

 Бежали мальчики вприпрыжку –
 Семья Серовых два крыла.
 Что для полета в личной жизни
 Природа щедро им дала.

 Они из рук любимых рвались,
 Чтоб новый мир узнать скорей.
 На поводке таком коротком
 Надежней было и смелей.

 Светило ласковое солнце,
 Цвела торжественно весна.
 Она без облачка и тени
 От Бога щедрого дана.

 И хочется за жизнь земную
 Хвалу Всевышнему воздать,
 Сказать сердечное спасибо,
 За то, что он на свете есть.

 На этой высочайшей ноте,
 Какой восторг души достиг,
 Судьбою посланный фотограф
 Запечатлел счастливый миг.

 6. Наврус
 (мусульманский праздник)

 Пришел в обличье мусульманском
 Как долгожданный гость, наврус.
 Природа с явным облегченьем
 С плеч зимний сбрасывает груз.

 А ручейки, ручьи кюветы
 Водою талою полны.
 Вдруг в трубы медные запели
 Приход торжественный весны.

 Наперебой все звуки мира
 Слились в симфонию одну,
 Природы славят возрожденье,
 Её красавицу-весну.

 Поет земля самозабвенно:
 «Наврус пришел, Наврус пришел».
 148
 Приют желанный и надежный
 Он в сердце каждого нашел.

 И улыбнулось скромно солнце
 Всему живому на земле,
 А человек день каждый новый
 Встречает с думой о тепле.

 — • —

 И мы приветствуем их праздник
 У мусульман – наврус байрам.
 Семья Серовых принимает
 Гостей под говор, шум и гам.

 Столпились у двора машины,
 Уткнувшись мордами в забор.
 Моторы мигом присмирели,
 Умерив пылкий свой задор.

 Иван Петрович и хозяйка
 Ведут гостей с улыбкой в дом.
 И, между прочим, успевают
 Поговорить о том о сём.

 У женщин охи, поцелуи,
 Восторг на лицах и привет,
 Как будто бы и в самом деле
 Они не виделись сто лет.

 Но будем с вами откровенны.
 Они расстались лишь вчера.
 Вот гости к дому потянулись.
 И нам за ними в дом пора.

 — • —

 У русских исконно ведется
 Коль пир, то все мечи на стол.
 То щедростью души зовется
 Где нет понятия, как «пол –».

 Сегодня мы живем, как боги.
 Забудем грусть. Гуляй и пей.

 Под свой шатер гульбы и смеха
 Сзываем всех своих друзей.

 Как просто жизнь вместить в застолье!
 Хозяин грусти гонит тень.
 Не думай, милый, о затратах
 На то, Бог завтра даст нам день.

 И жизнь кипит в бокале пенном
 Проблемы прочь. Все трынь-трава.
 Сегодня штуками, весельем
 Забита наша голова.

 Мы миром здесь хороним стрессы
 Помянем их стопкой вина
 Не упрекнет никто вас в пьянстве,
 Когда сидит рядом жена.
 — • —
 На самом деле, есть проблема.
 Она к нам просится сама.
 Нам с вами только б ненароком
 Со стопкой не пропить ума.

 О ней писал я уж однажды.
 Держал в поэме целой речь.
 По доброте своей сердечной
 Людей старался уберечь.

 Я буду рад, если хоть кто-то
 На душу примет мой совет:
 Убережет себя от зелья
 И жизнь продлит на много лет.
            150

 Тьфу, бес! И надо же такое:
 С моралью сунулся такой,
 Как извиненье поднимаю
 Бокал своею же рукой.

 Мы с вами пьяниц призираем,
 Но если в меру нам не пить,
 (Скажите, люди откровенно) –
 Зачем тогда на свете жить?

 — • —

 Умерив шум друзей веселых,
 Хозяин встал пред ними в рост.
 (В руках, с наполненным бокалом),
 Чтоб произнесть заглавный тост.

 «Друзья! Мы часто ищем повод,
 Чтоб в узком встретиться кругу.
 Ведь одиночества в век трудный
 Не пожелаешь и врагу!

 И повод есть! То праздник Хеди.
 Весны гонец. Пришел наврус.
 Её усилием и волей
 И мне пришелся он на вкус.

 Весна грядет, весна надежды
 На долю лучшую для всех.
 И пусть ей по дороге к людям
 Не будет никаких помех.

 Так дан нам, Бог, всем радость в жизни,
 Наладь, Всевышний, к нам мосты,
 Чтоб люди ощутили счастье.
 Пусть наши сбудутся мечты.


 Слова от Ваниного тоста
 Бальзамом на души легли.
 Своею радостью житейской,
 Делились гости как могли.

 «Один закон, – сказала гостья
 На жизнь земную Богом дан.
 Одни и те же души порывы
 У мусульман и христиан.

 Я рада, что с приходом Хеди
 Наш коллектив стал ей родным
 И календарь с пометкой красной
 Стал больше праздником одним.

 Вот если б праздники земные
 Все в общей календарь вложить,
 Я всей душой в такое верю,
 Нам всем бы стало легче жить.

 Вот это было б единенье!
 Для дружбы, счастья простор.
 Чего мы с вами не добьемся
 В реальной жизни до сих пор».
 — • —

 Так тост сменялся новым тостом,
 За окнами мелькнула тень
 И незаметно за весельем
 За горизонт уходит день.

 Вот гости стали разъезжаться.
 И шумный дом осиротел.
 Как будто с силой собирался
 Для интересных новых дел.

 Спят мирно дети у соседки
 Им видятся вторые сны,
           152
 И только завтра спозаранку
 Наполнят смехом дом они.

 Убрав продукты и посуду
 Уселась Хеди на диван.
 А рядом с нею притулился
 Её любимый муж Иван.

 Не торопливо и раздольно
 из «Центра» музыка лилась.
 И Хедина душа мгновенна
 На звук её отозвалась.

 — • —

 «Ответь мне, Ваня, откровенно,
 Как жил, бы ты, не будь меня?»
 «Да я бы, Хедичка родная,
 Не жил бы, без тебя и дня.

 Но что за странное начало – ?
 Я слышу из прелестных уст.
 Быть может, кто тебя обидел?
 Какая гложет тебя грусть».

 «Да нет. Прости, такое дело:
 Недаром люди говорят,
 Чтоб оценить людское счастье,
 Его нам нужно потерять.

 Я ничего, признаюсь честно
 Терять из жизни не хочу.
 Любые горькие обиды
 Слезой омою и прощу».

 «Да, что ты милая, родная!
 Какие мысли у тебя!».
 И он её с горячим чувством
 Привлек в объятия, любя.
 7. Политическое отступленья

 Чеченский лес нашел затишек.
 Сбежав в низину с диких круч,
 Оставив горные вершины
 Для ветра и разгульных туч.

 В глухую ночь он дик и грозен
 Устало спит под шум реки,
 А под раскидистою кроной
 Нашли приют боевики.

 Им тропы …….. знакомы:
 Ночные волки им сродни.
 Вершат свои под тенью ночи
 Дела кровавые они.

 И держат в страхе постоянном
 Бандиты прошлые народ.
 Под их бредовые идеи
 Стекается отпетый сброд.

 Зеленый доллар стал приманкой,
 А бандитизм – их ремесло.
 Их, точно хлам ненужный, море
 Волной в Россию принесло.

 — • —

 По воле случая иль рока
 В той волчий стае и Ахмед.
 Успел он на родной землице
 Оставить свой кровавый след.

 Его зелёнными манили
 В свои дела боевики.
 Такая жизнь его страшила,
 Но отказаться не с руки.
              154

 Чем жить, когда ты безработный?
 Судьбе не скажешь: «Отвяжись».
 В объятья доллару невольно
 Толкает нищенская жизнь.

 После недолгих колебаний,
 Ушел от Родины тропой,
 Что повела против народа
 В жестокий и неравный бой.

 Глаза, опущенные в землю,
 В нем выдавали боль души.
 Свою судьбу он проходимцам
 Продал за жалкие гроши.

 — • —

 Кто платит бешенные деньги
 За нашей Родины развал,
 Чтобы без совести и чести
 Подонок дома воевал?

 Встает в защиту террористов
 Под маркой вздорною ПАСЕ.
 О нарушенье прав в России
 Талдонят правоведы все.

 Они, как вороны на падаль,
 На беды русские летят.
 Её успехи и победы
 Опошлить, очернить хотят.

 А на столе передо мною
 Доктрина Даллеса лежит.
 Кому не лень, за океаном –
 Все учат, как России жить.

 Ах, Ален Даллес, Ален Даллес,
 Твои суждения просты:
 На низменных играешь чувствах.
 Какая все же сволочь ты!
 — • —
 (За грубый слог в моей поэме.
 Пускай Парнас меня простит.
 Перед ничтожеством и хамством
 Я сроду не приучен льстить).


 Пройдут года. Наступит время.
 Прозреет весь подлунный люд.
 И докажи – твоя отчизна
 Америка, а не верблюд.

 Ограбленные государства
 С презреньем мимо вас пройдут,
 Никто руки вам не протянет,
 Лишь бросят в вас остатки пут.

 И повернутся все к России, –
 Оплоту мира и добра
 Назло коварному соседу.
 Идет прозрения пора!

 Мне жаль народ американский.
 Он был порядочным всегда.
 Только отцы – политиканы
 Его подводят иногда.
 — • —

 Прости, читатель, что отвлекся.
 Политика сведет с ума.
 (Неуправляемая дура)
 Не только вас, но и меня.

 Уж сколько раз давал я слово
 От ней держаться вдалеке,
 Но вдруг политика невольно
 Опять чадит в моей строке.

 Она живет своею жизнью.
 И все поодаль от людей,
 А нам бы с вами так хотелось
 Шагать по жизни рядом с ней.

 Чтоб можно было ей доверить,
 Как матери, свою судьбу,
 Идти уверенно и смело
 На труд, на подвиг и борьбу.

 Мечты останутся мечтами,
 Коль не возвысим голос мы
 За справедливость и свободу
 Против невежества и тьмы.


 8. В стане боевиков

 Сегодня стая отдыхает
 После вчерашнего броска,
 Когда трепали в хвост и гриву
 Их федеральные войска.

 Большие понесли потери
 От схватки той боевики.
 Теперь зализывают раны
 И отдыхают у реки.

 Один друг друга бреют гладко,
 Другие бороды стригут,
 А третьи, развалясь на солнце
 Свое здоровье берегут.

 Их жизнь всегда идет под тенью,
 Но больше кутает их ночь.

 Они убрать светило с неба,
 Пожалуй, были бы не прочь.

 Им солнце – враг закоренелый.
 Его природа нам дала,
 Чтоб мы воочию творили
 Богоудгодные дела.
 — • —
 Сегодня день такой слепящий.
 Он спины бархаткою трет,
 Но ночь за доллары чужие
 Опять погонит их вперед.

 Казалось, все располагало
 К добру, гуманности, любви,
 Но вот по фороссовской воле
 По локти руки их в крови.

 Деревья в теплой неге млеют,
 Не шелохнет, не дрогнет лист,
 А где-то в зарослях пернатый
 Сейчас особенно речист.

 Прильнув спиной к стволу лесины,
 Ахмед, задумавшись сидел,
 Невидящим печальным взглядом
 В пространство меж ветвей глядел.

 Он часто думал о прошедшем,
 О Хеди, о любви своей,
 А в дни последние частенько
 Он сильно тосковал о ней.

 — • —

 «Клялась, что никого не любит,
 А если честно, знал я сам,
 Что разошлись дороги наши,
 И не судьба быть вместе нам».
          158
 Но только сердцу не прикажешь.
 Кого сильней других любить.
 С кем жизнь прожить без сожаленья,
 А эту выбросить, забыть.

 Быть может он еще не встретил
 Одну, единственную ту,
 Какая б жизнь их повернула
 В его заветную мечту.

 И жил бы он в любви, согласье,
 Как все растил своих детей,
 И в жизни было бы все просто
 Без лишних хлопот и затей.

 Не бегал бы, как вор ночами,
 не нюхал бы печерный дух.
 «Теперь я должен стать убийцей,
 Иль принять смерть: одно из двух.

 — • —

 Его вернул к реальной жизни,
 Араб с бутылкою в руках,
 В каком-то синем балахоне,
 Висевшем тряпкой на боках.

 «Ну, что Ахмед, глотнешь немного,
 К чертям разгонишь грусть-тоску,
 В такую дивную погоду
 Грусть не стоит старику».

 «Давай!».Схватив из рук бутылку,
 Из горла с жадностью отпил.
 О землю, меж собой и другом
 Пристукнул дном, что было сил.


 «Потише, разобьешь, чертяка,
 А все же, что произошло?
 С ребятами повздорил, что ли?
 Или еще, что-то нашло?».

 Ахмед от выпитого спирта
 Арабу душу распахнул.
 Поведав о любви несчастной,
 Он с облегчением вздохнул.
 — • —

 Друг по несчастью молча слушал,
 Чем жил и мучился Ахмед.
 Вполне возможно: в жизни прошлой
 И он свершил немало бед.

 Уже слишком быстро он Ахмеду
 Дал, как заученный, совет.
 Как видно в арсенале скудном
 Других уж ценностей и нет.

 «Могу за пять кусков зеленых
 Убрать и мужа и детей,
 И под твое крыло вернуться
 Сама судьба поможет ей».

 «Да что ты, живодер безмозглый!
 Ведь это Хедина семья,
 А дети, что не понимаешь,
 Её родные сыновья».

 «Я понял все, чего ты хочешь,
 Но только думай поскорей.
 А то в ближайшие недели,
 Пожалуй, будет не до ней».

 Он прочь пошел походкой шаткой,
 Ныряя головой под тень.

 160
 Ахмед, вставая, злобно бросил:
 «Какой же нынче подлый день».

 Прошла с тех пор уже неделя.
 Забыл Араба пьяный бред,
 Посуровел, стал колким, дерзким
 В бандитской стае наш Ахмед.

 А жизнь его неслась по склону:
 Он как в мишень стрелял в людей
 И все как будто по закону,
 А не по прихоти своей.

 Заокеанские приказы
 Исправно шли через хребты.
 Для пересылки грязных денег
 Другие ладились мосты.

 Закончив срок резни кровавой,
 Уйдет араб к себе домой.
 Ты на земле родной прозреешь:
 «Куда же мне? Вопрос немой».

 — • —

 Свершил ты зло – уже второе
 За первым тянется вослед,
 Но мог бы новым руслом к счастью
 Направить жизнь свою Ахмед.

 Но, видно, слабо он боролся
 С заблудшею своей судьбой.
 Она безвольного Ахмеда
 Тащила в пропасть за собой.

 А жизнь в любом своем обличье
 Шла у Ахмеда чередом,


 Пока его сестренка Таус
 Не притащила новость в дом.

 «Приедет скоро в город Хеди.
 На повышенье в институт.
 Её родители решили:
 Не плохо б встретиться им тут».

 «А будет жить она у тетки».
 «Когда приедет – то она?»
 «Да говорят через неделю».
 И вот Ахмед лишился сна.
 — • —

 Он стал взволнованным и нервным,
 Куда-то к ночи уходил.
 Бранился с Таус и родными,
 Когда под утро приходил.

 Сестра по-своему решила:
 Не умерла его любовь.
 Не трудно было догадаться:
 Он встречи с нею ищет вновь.

 Напрасно теплит он надежду.
 Переросла она его
 Образованием высоким.
 И любит мужа своего.

 Кем стал мой брат за эти годы?
 Пока он доллары копил,
 Своей рукою человека
 В себе он с легкостью убил.

 Но брату Таус не сказала,
 Что думала о нем она,
 Боясь его слепого гнева.
 Быть может, в том её вина.
 162
 9. Наедине с природой

 Окончен год учебный в школе,
 Заботы, радости деля,
 Решили съездить на природу
 Свободные учителя.

 И ты не мешкай, мой читатель,
 Дави на газ, ноги коней.
 Нет лучше отдыха на свете,
 Чем этот отдых средь друзей.

 Где можно горести отбросить,
 В мир Бога двери отворить
 И о любых земных проблемах
 С ним по душам поговорить.

 А что ты хочешь! В коллективе
 Легки тяжелые дела.
 Природа мудрость от рожденья
 Нам, коллективную, дала.


 Иван Петрович с верным другом
 На базе отдыха с зори,
 Где донимают их до боли
 Назойливые комары.

 За то в садке в воде прохладной
 У кромки дремлющей реки,
 Им в радость плещутся рыбины.
 Довольны наши рыбаки.

 В тазу под мокрой мешковиной
 О чем-то раки шебаршат.
 Но только вот к реке заветной
 Друзья на отдых не спешат.


 Уж солнце выкатилось в небо
 Дорогой древнею веков.
 В мангале угли пышут жаром
 Вот только нету шашлыков.

 Ну, наконец-то. Едут, едут.
 И караван из трех машин
 Знакомый едкий запах пыли
 Принес на базу из-под шин.

 — • —

 Картина издавна знакома:
 Словесный водопад гостей.
 Нигде ты сразу не узнаешь
 Так много разных новостей.

 И этот шут всегда меж делом:
 Объятья, смех, кастрюлей звон.

 И на тонах порой высоких
 Несется гам со всех сторон.

 Уж над костром уха повисла,
 Легли над жаром шашлыки,
 И ….
 Свершают люди у реки.

 И запахи, что с ног сшибают,
 Припали к утренней воде,
 А у людей так много знавших,
 Одна забота – о еде.

 Простим утробную им слабость:
 Мы с вами этим все грешим.
 Пока ж меж делом на природу
 Мы оглянуться поспешим.

 164

 Оставим табор свой веселый,
 Людскую эту суетню:
 Мужчин серьезную работу
 И женщин милых щебетню.

 Навстречу утренней природе
 Пойдем по берегу реки,
 Посмотрим, как на мелководье
 Свой танец, пляшут кулики.

 У цапли вон своя забота:
 Не пропустить на зорьке клев,
 Поймав в реке свою добычу,
 Несет семье своей улов!

 У камыша, что дремлет с ночи,
 Шло пробуждение везде:
 Сазан, по синей водной глади,
 Круги пускает по воде.

 И птица поднялась в тревоге,
 Трубя испуганно в простор,
 И принялась, чертить над речкой
 В прозрачном воздухе узор.

 — • —

 Как жизнь прекрасна в этом мире,
 Как ровно бьется пульс ее.
 У каждого свое призванье.
 Предназначение свое.

 Течет река степным простором
 И величава, и строга,
 Но неустанно днем и ночью
 Лениво моет берега.

 Мы в мир пришли к единой целью:
 Вокруг себя добро творить,
 С родною матушкой-природой
 Во всем на равных говорить.

 Но иногда мы у природы
 Урвать побольше норовим.
 Что ж мы после себя оставим
 Прямым наследникам своим?

 Не замутить бы в речке воду,
 Чтоб мир ее не истребить.
 Чтоб экологию природы
 Своей рукою не убить.
 — • —
 Моя компания с восторгом
 Уже купается в реке.
 И плеск, и смех несутся руслом
 И замирают вдалеке.

 А лодке не отплыть от клади.
 В ней суматоха и галдеж.
 Всяк хочет веслами работать:
 Не терпелива молодежь.

 Но Хеди своего добилась:
 Желанье было велико.
 Веслом работать оказалось
 Не так-то просто и легко.

 Нужны сноровка и уменье.
 С трудом они приходят к нам,
 Зато потом послушно лодка
 Скользит бесшумно по волнам.

 И ты горда своим уменьем,
 Бодрит тебя уключин скрип.
 И, кажется, что сокровенно
 С тобой природа говорит.
 166
 Как много разных впечатлений
 Тобой открыто в этот день!
 Заботы, горести, печали
 Умчались прочь, как тучки тень.

 И, кажется, что ты сегодня
 Жизнь начал с чистого листа.
 Лежит она перед тобою
 И не порочна, и чиста.

 За этот день все так устали!
 Но все мы верим в чудеса.
 В глазах у всех сияет счастье,
 Как в водной глади небеса.

 Надолго в памяти пытливой
 Реки дыханье будет жить –
 Она к себе все так же будет
 Прохладной свежестью манить.

 И эта роща…
 С красой и тенью колдовской,
 Где над водой и берегами
 Разлит чарующий покой.

 10. Отъезд Хеди

 С тех пор прошла уже неделя.
 На курсы Хеди уж пора.
 И вот Серов Иван Петрович
 Везет семейство со двора.

 С детьми на заднее сиденье
 Уселась, угнездилась мать,
 Чтоб над любимыми птенцами
 Удобно было ворковать.

 Не дал им Бог с Ванюшей дочку
 Зато вот два степных орла.
 Прилипли с двух сторон с любовью,
 Как у орлицы, два крыла.

 И, не сговариваясь, дружно
 Им дали дедов имена.
 Признаемся, что в этом деле
 Сыграла роль свою жена.

 Хотя Анзор на год и старше,
 Но ростом Петр пошел в отца,
 И выглядит куда солидней
 И на него похож с лица:

 — • —

 «Ну, голубки мои родные,
 Живите дружно. Без конца
 По разным пустякам не ссорьтесь,
 Да слушайтесь во всем отца.

 А ты, Анзор, следи за Петей,
 Чтоб не попал он вдруг в беду.
 Особенно, как на прогулку
 Вас утром няни поведут».

 «Да он не слушается, мама!
 Чуть что, так фыркает: «Я сам!»
 А воспитатели без строя
 Ходить не разрешают нам».
 — • —

 «Послушай-ка, сыночек Петя,
 А кто из вас у нас старшой?
 А старших, знаешь, надо слушать.
 Ведь ты у нас уже большой.

 Не знаю, как отец поступит.
 Возьмет ли он тебя с собой,
 168
 Когда поедет к бабе Маше?
 Вот в чем проблема, дорогой».

 — • —

 «Да буду слушать я Анзора,
 И папу, и тебя, и всех!»
 Обняв руками мать за шею.
 Он просит ласки и утех.

 «Вот только б кончилась скорее
 Война, проклятая, в Чечне.
 И перестали б гибнуть люди
 В ее пылающем огне.

 Скорей бы мир пришел на землю
 И мы с отцом в объятья гор
 Вас повезем без промедленья.
 Совсем иной в горах простор.

 Он рвется там не к горизонту,
 А все стремится в высоту.
 Неописуемую словом,
 Там встретим с вами красоту.

 Ущелья, скалы, водопады,
 По склонам гор – тенистый лес.
 Еще немало интересных
 Вы там увидите чудес.— • —

 Там на вершинах снег и льдины
 Живут и летом и зимой.
 Там у реки неугомонной,
 Лежит родной поселок мой.

 И там живет мой добрый папа,
 А вам он дедушка узор.
 Плетет вокруг деревни речка
 Замысловатый свой узор.

 По склонам так стада жируют.
 Там всюду виден труд людей,
 Чтоб были радости и счастье
 У самых маленьких детей.

 А вытребеньки бабы Азы!
 Какие вкусные у ней!
 Печет она их каждый праздник
 И для родных, и для гостей.

 Туда спешить еще опасно.
 Там террорист в горах дрожит.
 Чужою жизнью тот разбойник
 Ни капельки не дорожит.
 — • —
 К отсталым людям с перестройкой
 Вернулись средние века.
 Легла свободно, без боязни
 На вороненый ствол рука.

 Людей там мирных убивают.
 Там гибнут дети, старики.
 За доллары бандитов подлых
 Свои идут в боевики.

 У них нет совести и чести.
 Своя страна не дорога.
 Уходят в ночь фугасы ставить:
 Служить исправно на врага.

 Прогресс в умах их не прижился,
 Культура мимо них прошла,
 Зато звериная жестокость
 Себе приют в сердцах нашла.

 Но станет подлое отродье:
 Пришла расплата за грехи.
 170
 Теперь под натиском военных
 У них совсем дела плохи.

 — • —

 В горах, в землянках и пещерах
 Они таятся как зверье.
 И здесь последнее, уж чуют,
 Нашли пристанище свое.

 Заглохнет там война навеки,
 Отстроят села, города.
 И на земле многострадальной
 Мир воцарится навсегда».

 «А мы, когда туда поедем?! –
 Спросил, заслушавшись Анзор,
 Но шум и гам автовокзала
 Отвлек его пытливый взор.

 Всех захватила жизнь вокзала:
 Билеты, очередь, багаж.
 Здесь очень даже пригодится
 Характер суетливый ваш.

 11. Домашние заботы

 Дом опустел. В нём нахватает
 Такой родной, живой души.
 И он, как человек, тоскует,
 Повесив голову в тиши.

 Живет хозяйка в каждом доме,
 А без неё и дом не дом,
 Пристанище людей от скуки,
 Жилище временное в нём.

 Только теперь Иван Петрович
 Свое сиротство ощутил.
 Тоской охваченные думы
 Жене любимой посвятил.

 Картина странного прощанья
 Его вернула на вокзал.
 Как будто кто-то роковое
 Ей расставанье предсказал.

 Три раза с транспорта сходила,
 Прощалась – плакали глаза.
 А по лицу с улыбкой странной
 Катилась горькая слеза.

 — • —

 «Все будет, милая, как надо.
 Гони из сердца страхи прочь.
 Напрасно думами пустыми
 Свою головку не морочь.

 А за детей не беспокойся.
 Я их на шаг не отпущу.
 А если надо отлучиться,
 Соседку0бабу попрошу».

 В душе у Хеди стихла буря
 И присмирел кавказский нрав.
 Лицо улыбкой озарилось:
 «А может, Ванечка и прав?».

 Но, несмотря на грозы, штормы
 Жизнь суматошна, весела.
 И он хозяином по дому
 Пошёл искать себе дела.

 Их оказалось очень много.
 За день так всех не сосчитать.

 172
 А женщинам за труд домашний
 Нам надо должное отдать.

 — • —

 Дела немного подбирались,
 Остались не дела, а сброд.
 Как вдруг нежданные явились
 Под вечер гости у ворот.

 На лицах темных от загара
 Усталости дорожной след.
 «А мы вот из Чечни далекой
 Вам с Хеди привезли привет.

 Да вот немного запоздали.
 Нельзя ль у вас заночевать?
 Быть может на двоих найдется
 Хоть завалящая кровать?».

 «Конечно, что за разговоры!
 Ведь вы из Хединых краев.
 Мы малой Родине частенько
 Воспоминанья отдаем.

 Жаль, но она, друзья, в отъезде.
 Но ничего. Держите пульт.
 А мы сейчас организуем
 На ужин скорый что-нибудь.


 12. Бессонница

 Сегодня ночь, как рысь подкралась,
 Бесшумно мир в полон беря,
 В багровом пламени сгорая
 Угасла в темноте заря.
             173

 Расплавилась, остались угли
 Под темной бровью облаков.
 И грусть легла на землю нашу
 Как к гробу траурный покров.

 Не вспыхнет уж звезда сквозь тучи.
 И не заглянет к нам луна.
 Гнев на земле и в небе зреет
 Глухая ночь, как угль черна.

 Все затаилось, присмирело
 Весь мир вокруг чего-то ждет
 Как будто рок неумолимый
 Нас в пропас за руку ведет.

 От безысходности печальной
 Уж полной грудью не вдохнуть,
 Судьбу свою не перепрыгнешь:
 Она нам преграждает путь.
 — • —

 «Фу, Боже мой, какая хмара!
 Видать, сбирается гроза.
 Такая мрачная картина,
 Что не глядели бы глаза».

 Так баба Аня рассуждала,
 Стараясь заглянуть во двор
 К Серовым. Но перед глазами
 Маячил лишь резной забор.

 К Серовым прикатили гости,
 И любопытно было ей,
 Как там Иван без своей Хеди
 Нежданных потчует гостей.

 Всю жизнь бессонницей страдая,
 Она, как гусь сторожевой,
                174
 Все звуки ночи замечала,
 Страдая утром головой.

 Вот и сегодня гонят думы.
 Не зажигая в доме свет,
 Она опять бредет к окошку.
 И так уж много-много лет.

 — • —

 А что там по ночам увидишь?
 Лишь только время проведешь.
 Зато к утру, устав изрядно,
 Быть может, капельку уснешь.

 И вот она уже готова
 Встречать на зорьке новый день.
 Но от снующих в небе тучек
 Легла тоской на землю тень.

 Урчит утробно гром небесный
 И копит силушку свою,
 Что грянуть, за грехи земные
 На землю-матушку мою.

 Серовых дом спит непробудно,
 Не светят в ночь его огни.
 Но из него, и это точно,
 Умчались гости из Чечни.

 Не видно в доме шевеленья
 И во дворе машины нет.
 Ужель, хозяин провожал их,
 Не зажигая в доме свет?
 — • —
 Соседку гложет беспокойство.
 Ведь в это время на заре.
 Иван всегда зарядку делал
 В спортивной форме во дворе.
 Видать, традицию нарушил,
 Пойду узнаю до дождя.
 Всю ночь сбирался. Скоро хлынет.
 Тогда его не переждешь.

 Тихонько двери приоткрыла,
 Свободно к совести взывай:
 «Иван Петрович, что ж ты, милый,
 Уж скоро в школу, друг, вставай!».

 Но тишина в ответ немая.
 Старушку оторопь взяла.
 Но, подойдя к кровать-дивану,
 Легонько плед приподняла.

 И дикий вопль. Перед глазами
 Зияют раны на груди.
 Резвее собственного страха
 Помчалась баба впереди.
 — • —
 На помощь, люди! Здесь убийство!
 Скорей, прошу вас, дети там!
 Но грома грозные раскаты
 Смешали зов в неясный гам.

 «Видать кого-то полоснула
 Эта безумная гроза.
 С каким азартом колет небо –
 И молния слепит глаза.

 Бежим, узнаем, что случилось».
 Людей был скоро полный двор.
 Такого дикого злодейства
 Не знали люди до сих пор.

 Три трупа – след от террористов.
 Уж опер следствие ведет.
 Напрасно «скорая» с надеждой
 Себе работы доброй ждет.

 Сковал весь город дикий ужас,
 Объявлен срочный перехват.
 Найти и наказать виновных,
 Кто в том злодействе виноват.

 Три гроба: Хеди на коленях,
 Стараясь разом всех обнять.
 Она в содружестве с врачами
 Не может боль в душе унять.

 Не люди – подлые шакалы.
 Отняли все: любовь и жизнь.
 Если отнял, ты жизнь чужую,
 То со своей и ты простись.

 Другой не слышу я морали:
 Прошел с мечом в мою страну.
 По историческому праву
 В награду получай войну.

 Нам, людям, жизнь дана от Бога,
 Чтоб на земле творить добро,
 Но не крушить живую силу
 За золото и серебро.

 Понять же истину такую
 Природа учит нас сома.
 Большой не надо тут сноровки
 И изощренного ума.
 13. Прощальный монолог Хеди

 «Как Ваня жизнь любил земную!
 Всему живому был он рад.
 И жизнь он праведную вашу
 На годы долгие продлит».


              177
 «Учитесь мудрости у жизни
 И ты Юсуп, ты Саломбек.
 Ведь только добрый и сердечный
 Достоин жизни человек».

 «Любимый дедушка, как в школе
 Ты славил дружбу меж детьми!
 Поймут, быть может скоро люди,
 То счастье в дружбе меж людьми.

 В дни детства и учёбы в школе
 Ты главным был в моей судьбе.
 За доброту, любовь и щедрость.
 Я низко кланяюсь тебе».

 «Пойду к своим любимы деткам,
 Ванюшу нежно обниму.
 Он годы все совместной жизни
 Был дорог сердцу моему.
 — • —
 Она склонилась над гробами:
 Иван по центру – по бокам
 Сыны – малюточки лежали.
 Как томно было их рукам.

 Казалось, вот сейчас обнимут
 И зацелуют до пьяна.
 Платочком слезы промокая,
 Склонилась в горести она.

 Нет у меня вас не отнимут,
 Всегда вы будете со мной.
 А счастья – его было много
 И в этой краткости земной.

 Приподнялась она спокойной.
 Казалось, бури шторм прошёл.

 180
 Для матери и в этом горе
 Бог утешение нашёл.

 Подружке на ушко шепнула:
 «Прости, хочу побыть одна».
 И в спальне отдаленной скрылась
 От посторонних глаз она.

 — • —

 И все вздохнули с облегченьем,
 Что к Хеди жизнь вернулась вновь.
 А вместе с жизнью, несомненно,
 Придет со временем любовь.

 Смелее люди зашептались.
 Грозою тучи унесло.
 За мать, жену с таким-то горем
 У всех на сердце отлегло.

 Вдруг дом потряс глубинный выстрел
 И ужас охватил людей.
 Такой трагедии печальной
 Не знали мы до этих дней.

 Она лежала на диване.
 Казалась милой и живой,
 А из ствола ружья-двустволки
 Вился дымок пороховой.

 По левой грудью алой розой
 Сочилась рана у неё.
 На этой трагедийной ноте
 Мученья кончились её.
 Эпилог

 Как жаль с героями прощаться.
 Когда вот здесь ещё болит.
 181
 И как с живыми днем и ночью
 Душа поэта говорит.

 Они со мною в каждой мысли.
 Я с ними продолжаю спор.
 И как родным и близким людям
 Я говорю им разный вздор.

 Теперь, когда стенанья стихли,
 И мир чуть-чуть, пришил в себя,
 Я несколько деталей важных
 Хочу добавить от себя.

 Убий на трассе задержали.
 Им предстоит законный суд.
 Но и в аду за злодеянья
 От Бога кару понесут.

 Ахмед не научился в банде
 По-человечески любить.
 В горах, в бою своем последнем
 Был пулей Родины убит.
 — • —
 В степном немереном просторе,
 Где в небе солнца жаркий диск,
 На старом кладбище отныне
 Стоит гранитный обелиск.

 На нем красуется картина
 Семьи Серовых в полный рост.
 Своими красками цветами
 Она украсила погост.

 Живут, живут Иван и Хеди,
 Как будто нет судьбы иной.
 И дети скачут рядом с ними
 В безвинной шалости земной.
 182

 А ниже золотой печатью:
 «Простите, что не сберегли».
 Как извиненье от живущих,
 Цветы к подножию легли.

 Сюда приходят часто дети
 И с ними их учителя
 Отдать коллегам память сердца.
 Как дань друзей – цветет земля.

 — • —

 По фотографии семейной,
 С кокай читатель уж знаком,
 Чеченский скульптор эту группу
 Поставил в парке городском.

 Стремились долго к миру, дружбе
 Народ России и Чечни.
 Мечты народов воплотили
 Вот в этот памятник они.

 По воскресеньям вместе с сыном
 Старик Султан спешит сюда,
 Чтоб встретится здесь с внучкой Хеди
 И скоротать свои года.

 Дела увозят сына в город.
 Султан, усевшись на скамью,
 Всем проповедует с азартом
 Он философию свою.

 Он славит жизнь до перестройки,
 Как дружно жили все тогда!
 И никакой вражды меж наций
 Не наблюдалось никогда.

 «Одной семьей все люди жили
 (То подтвердить могу и я).
 Была могучая держава –
 Одна советская семья.

 Так будет пусть семья российской,
 Но чтоб всегда в ней мир царил,
 И чтобы Бог рукою щедрой
 Людей всех счастьем одарил».

 Одни поддакивали деду,
 Другие молча мимо шли
 И в воспаленном горем сердце
 Обиду на весь мир несли.

 «Клянусь вам лысиной Казбека,
 Что без России нам не жить.
 Её терпеньем материнским
 Нам надо, ох, как дорожить».

 Послушайте совета сердца:
 «Учите с детства доброте
 Своих любимейших питомцев,
 И будете на высоте.
 — • —
 Пускай штурмуют пик науки!
 Их жизнь украсит вашу жизнь.
 Как к делу главному всей жизни,
 Всяк к воспитанью отнесись.

 Такому по плечу гуманность.
 Жестокость, подлость не с руки.
 Такой вас не предаст, не струсит.
 И не уйдет в боевики.

 Дитя взрастить до гражданина
 Равно, что подвиг совершить.
 Не просто научить питомца
 Любить, трудится честно жить

                184

 Для дел сердечных и душевных
 Нам всем талант от Бога дан.
 Так постараемся на славу!»

 К вам
        с уважением
                дед Султан.


                Март-июнь 2006 года