Седьмое Колено. 7. Арина

7. АРИНА


Пашенька после смерти Ирины на новую квартиру съехал. Работу сменил. Кровать большую купил, все чин-чинарём. Женщины только не хватает. Ну так Пашенька на охоту-то и вышел. Да, ясно куда, в чужой курятник. Охоч до добра чужого.

Нашел женщину мужнюю, постарше его будет, формы ее такие видные, простая, да до любви охочая, страсть. Аринушка приходила к Пашеньке, когда позовет. Ну, а как придет, такой вертеп устроит, больно в любви неуёмная да знающая женщина. А Пашенька в любовных делах не большой затейник, так ему та любовь - цирк, да и только. А она ему комплименты, да слова лестные бормочет, знает дело свое... Ну тут Пашенька петухом себя и вообразил.

Два года кукарекал, устал, надоело... Любовь-любовью, страсти-страстями, а поговорить для Пашеньки всегда первым делом было. Слово превыше всего ценил, а дело, да любови всякие, так это все проходяще, долго не живуще, скучное.

Аринушка, уж и так, и эдак, да к книжкам-то не так, чтоб охоча. Павлуша ей новости сказывает, а она знай зевает, то плечиком поведет, то подмигнет, ну никакого сладу с ней. Загрустил Пашенька.. не подходящая оказалась женщина, всем хороша, да только умом -то, образованием не вышла, ни в гости, ни к умным людям не пойти, ни в театр на постановку какую... Заскучал Павлуша... Занепогодился... И пошли меж ними скандалы, да непонимания. Аринушка на дому пирожков нажарит, сама принарядится, нарумянится да приоденется, приготовится. Муж только на боковую, а она бегом к любимому Пашеньке. А Пашенька встречает ее смурён, недоволен, и то ему не разумно, и это не по науке, знай, ругает Аринушку: «Душу мою понять не можешь... Глупая баба. Одна дурнота в голове... Не трогай меня, не надоедай. Надоела, хуже репы пареной». Плачет Аринушка, ничего не поймет. Два года хороша была, да вдруг не по сердцу.. Да и что делать -то... Другой-то в миг не станешь...

И стал Павлуша по вечерам скрываться, по друзьям ходить, умные разговоры разговаривать. Да повстречал женщину одну, Марьюшку. Ученую, и стихи и науку знает, и поведением психологическим интересуется. Маленькая, мышка черная, глазки-пуговки, тело - одно название, тощенькая, грудки, что у птички... Но Пашенька закрыл глаза на все метерьяльное, другая эпоха в нем настала...

А Арина-то не отступается. И надоедает, и навещает. День за днем по улицам вокруг дома его туда-сюда,  дежурит. Плачет, письма с сердечками шлёт, да только все зря. Разозлился Павлуша. Разозлился не на шутку, Сел, выпил винца красненького, да разом все и решил.

Взял перо, бумагу, конверт, наклеил марочку, да вложил в него письмецо. А в нем все в подробностях об Аринушкиной страсти да невыдержанности, да о ее приставаниях к человеку во всех смыслах честному и написал. И отправил. Мужу Арининому.

Что уж с бедной после всего сталось, одному Богу известно, да только слепа стала на один глаз, да крива на один бок, а сердцем - лед, похолодела. Старуха, старухой, да и вся недолга.