Горыныч. сказка для взрослых

Эта сказка посвящается всем
рождённым в год Дракона в день 29 февраля,
мы уже старики, а вы
всё ещё дети.               
Счастья  Вам, дети Дракона.
               


    Вот и пришёл год Дракона.  В далёком Китае  хозяин   года вылез с пещеры, тряхнул своей золотой гривой, потянулся, расправил ажурные крылья и полетел к озеру, заглянул в его воды и отразился в них.  Красавец: глаза во, рога  во, голова гордо поднята на величественной шее, а хвост – поэма, а не хвост.  Шутка ли двенадцать лет себя не видел, так можно и забыть какой ты красивый.  Дракон остался доволен своим отражением в зеркале вод озера, клацнул зубами и, от избытка чувств зарычал  и ударил хвостом оземь.
Его рык был столь могучим, что его услышали драконы всего мира, а деревья вокруг озера попадали.  Что же, пора было вступать  в права года. Он взмахнул своими крыльями и полетел над Китаем,  над Японией.  Он летел, а его везде встречали другие радостные драконы  и показывали ему новые города, посёлки и деревни, дороги и моря. И везде был порядок и чистота. Драконы с радостью рапортовали ему о своих успехах за двенадцать лет.   И он был доволен тем, что слышал и видел, а люди падали ниц перед хозяином года и прославляли его, и восхваляли щедрость его и разум его, просили его быть благосклонным к ним и благодарили его за дары его прошлые и будущие.   Дракон возгордился и возрадовался, что его драконье племя так успешно управляет своими землями и людьми. И собралась драконья элита, и закатили они пир горой, и танцевали и пели они, и показывали они своё боевое искусство и хвастались они своими успехами. Когда уже все хорошо поддали, Дракон года спросил:
  -- А где это Горыныч? Что я его не вижу?
  -- Да не явился он, не явился.  Ему теперь   западло  такие расстояния преодолевать.
  -- Это, какие такие расстояния? Я, Дракон года или не я Дракон года? Как он смел этот урод,  это позорное трёхголовое отродье не явиться, не поклониться, в своём ли он уме?
  -- Да там давно с умом что-то не то, - продолжал объяснять ситуацию лысый дракон. -
Оно и  понятно, когда весь ум в одной голове это одно, а когда в трёх, пойди, собери его до купы.
-- Что говорить, захирел, Горыныч, ни себе, ни другим драконам земли не хозяин, порядка нигде нет, людишки расползаются по всему миру, кто куда, лишь бы подальше. Менять его надо, я давно говорил, менять его надо на нормального одноголового дракона, ещё двенадцать лет назад говорил. Его тогда тоже с нами не было, он тогда больным сказался, а теперь даже такой отмазки нет. Обнаглел.
  -- Да, расстроил меня Горыныч. – Сокрушённо вздохнул Дракон года. – Делать с ним определённо что-то надо. Что гласит наш закон по этому поводу?
  -- Что гласит, что гласит? Писался он когда?
  -- Так, разговорчики! – Прикрикнул недовольно Дракон года. – Что за намёки? Этого ещё не хватало, понабрались от людишек  всякой заразы, понимаешь ли. Наши законы – самые лучшие законы, самые справедливые законы и никаких сомнений в этом не должно быть.
     Дракон аж раздулся от возмущения.  Все другие драконы напряжённо притихли и пригнули свои головы в знак внимания и почитания.
  -- Так какие наши законы? – Прошипел Дракон.
  -- Наши законы – самые справедливые законы в мире. – Хором ответили ему драконы.
  -- То- то же. Разболтались тут за двенадцать лет без моего присмотра, понимаешь ли…
Проблема у нас, большая проблема.  Горыныч как главный дракон изжил себя, он комроментирует  нас. Убирать его надо.  Так что говорит наш закон о таком случае?
  -- Наш закон говорит, что его надо вызвать на бой и убить, победителю достанется всё, чем владел побеждённый, его земли, его люди.
  -- Так.  И кто же тот смелый, кто сразится с Горынычем?... Молчание. Желающих нет.
  --- Хозяин, посуди сам, у него три головы, а у нас по одной. Законы наши древние, писаны,  когда ещё о трёхголовых драконах и слыхом, не слыхивали.
  -- О трёхголовых не слыхивали,  а семиголовый Латану, это придонное морское чудовище, был. И вы мне хоть что говорите, а я уверен, что не без его участия появился на свет среди нас этот трёхголовый. Я ещё тогда говорил, что с ним большие проблемы будут. Я предлагал радикальные меры, но меня не поддержали. Наши законы самые справедливые законы в мире, но правила голосования устарели, добиться стопроцентного одобряющего голосования не возможно. – Вступил в разговор дракон Еврило.
  -- Если некоторым не понятно, то я ещё раз повторяю, на наши законы не посягать и моё терпение, по этому поводу, не испытывать. Ясно? – И золотая  грива Дракона года встала дыбом.
      Драконы в знак покорности виновато пригнули головы. Дракон года грозно оглянул всех присутствующих драконов, не торчит ли чья либо непокорная голова, увидев, что таковой не оказалось, он довольно крякнул и продолжил: « Но, и пренебрежение  Горынычем нашими законами,  тоже прощать нельзя».
  -- Да, да. Совсем обнаглел. Самый жирный кусок себе отхватит, а рады ему дать не может.  Зазнался.  Мы отдельная популяция, мы другие, мы трёхголовые. Другой бы сознавал своё уродство и сидел тихо, не выпячивался.  – Наперебой стали поддерживать драконы высказанную Хозяином мысль о необходимости наказания Горыныча.
   -- Всё это понятно, не понятно, что делать будем? Как нам Горыныча извести и законы соблюсти?
   -- У меня есть идея.
  --  Ну что ж, Хитрый глаз, если у тебя есть идея, выкладывай.
  -- Наш мудрый Хозяин прав, законы наши святы, и нарушать их, не позволено никому, они стержень нашей жизни.
  -- Слушай, Хитрый глаз, не тяни резину, говори по существу.
  -- По существу, так по существу. Законы наши писаны для нормальных одноголовых драконов, а Горыныч, что? Не нормальный дракон – трёхголовый, значит, что? Значит он в не наших законов. И в таком случае все проблемы с соблюдением законов, что? Опадают. И мы имеем полное моральное право, его уничтожить, а земли его поделить между собой 
  -- Интересно, интересно. Логики не лишено. Кто что думает по этому поводу? Ты хочешь сказать Америкджан?
  -- Это выход. Я согласен с Хитрым  глазом. Он другой и этим всё сказано. Мы исправляем давнюю ошибку, мы очищаем свои ряды от всего лишнего и не нужного. Теперь вопрос в другом, как уничтожить Горыныча, чтобы это было культурно и красиво?
Просто так налететь на него всем скопом, разорвать его  войну, как то не этично, к тому же это может привести к конфронтации с подчинёнными ему драконами, но самое главное, это может повредить нашей репутации.
  -- И что ты предлагаешь?
  -- Мы не будем объявлять ему, говорить, что он вне закона.  Это мы будем знать, что он вне закона, а говорить этого ему мы не будем, пусть думает, что он в законе. Маскировка такая, военная хитрость.
  -- Я что то, не пойму цель этих наворотов.
  -- Так как он будет считать, что он в законе, значит, он должен будет подчиняться этим законам. Вот.
  -- Что, вот? – Начинал терять терпение Хозяин.
  -- Мы скажем ему, что он виновен в нарушении наших законов, что он паплюжит наши святыни и что мы единогласно проголосовали за то, чтобы он смыл этот позор своей добровольной смертью, чтобы он выпил цикуту и умер.  Он, конечно же, не согласится и вот тогда мы все набросимся на него и уничтожим его. И все увидят, как справедливое возмездие настигнет нарушителя наших святых законов, что мы не только к другим строги и требовательны, но и к себе.
  -- Америкджан, ты, гений. -  Восторженно сказал ему Хитрый глаз.
  -- Я знаю.- Гордо ответил Америкджан.
  -- А можно мне сказать? – Подал голос Китайза.
     Хозяин благосклонно кивнул головой.
  -- Зачем усложнять, зачем нарушать установившийся баланс. Горыныч он ведь безобиден.  С ним вполне можно найти общий язык. Тут нужна дипломатия, терпение, лесть, если хотите, «три шага вперёд – два назад» и так потихоньку можно сократить ареал трёхголовых драконов до нуля. Зачем нам сложности. Да, можно получить всё сразу, а можно постепенно.
  -- Ух, ты как он заговорил! Как он заговорил! – Возмутился лысый дракон. – Хочешь себе всё  заграбастать, да после твоего «постепенно» нам только шкорка от банана достанется, скорлупа от ореха! «Горыныч – друг, любимый сосед», а сам тихой сапой у него уже пол тайги выполол. Мы из  под Горыныча власть выбиваем, а ты под шумок  самый жирный кусок урвал.
  -- А тебе кто мешает? В позу стал, острова ему, видите ли нужны. Да ты бы давно их имел, если бы в твоей лысой голове ума больше было.
  -- Ты ещё будешь меня учить, как мне поступать? Да мне претят твои повадки карманного вора,  который с умильной улыбкой обнимает своего так называемого друга, а сам в это время шарит у него по карманам.
  -- А тебе завидно, да, завидно.
  -- Да как ты смеешь?!
  -- Молчать! – Рявкнул  Хозяин.- Брэк!
     Драконы готовые было вцепиться друг в друга, отпрянули друг от друга и покорно пригнули головы.
  -- Полный разброд и шатание. Я этого не потерплю. И так у кого самая лучшая цикута? Я, думаю, ведра хватит.
  -- Нет, нет ведра, не хватит. – Возразил Америкджан. – Нужна бочка, бочка нужна.  У меня есть.   Прекрасная цикута.  Для своих нужд берёг, но кхе-кхе, что там, ради общего дела ничего не жалко.
   -- Что, драконы, полетели к Горынычу. Про швырнёмся. Цикуту только не забудьте прихватить. – Отдал распоряжение Хозяин года.
  -- А как же территория Горыныча, мы ещё не договорились, кому что достанется.
  -- Да ладно тебе, не волнуйся ты так, Лысая голова, что делить шкуру не убитого дракона, убьём, тогда и разделим кому что.
     И Дракон года поднялся в небо, а за ним все остальные драконы. И полетели они клином к Горынычу, правда клин всё время норовил рассыпаться, да и с пути они сбивались пару раз, что ни говори, а пир есть пир, и хотя каждый дракон свою норму знает, но в хорошей компании как бдительность не потерять, вот головы слегка и кружились.  Как бы то ни было долетели почти без приключений.
      А Горыныч в это время выполз из спец лимузина и расположился на природе. Он разжирел, летать давно не летал, да и зачем у него и так всё есть. Горыныч никогда не знал ни одиночества, ни скуки, как не крути, а три головы это всегда компания, есть с кем поговорить, есть о чём поговорить. А тут, в последнее время что-то странное его стало одолевать, хотелось чего-то светлого и большого, а вот чего не понятно – торт - не торт,
мороженное – не мороженное, особенно центровой, впадал в какое-то уныние, ни пил, ни ел. Левый, тот ничего, тот держался, выпить, правда, любил, а правый любил покушать, большой  знаток этого дела. Надоело Горынычу сидеть в своём дворце, вот и выехал он на поляну, дыхнул, снежок растопил, ещё раз дыхнул, травка вылезла, цветочки расцвели, букашки забегали. Хорошо так, вокруг зима, а тут, лето. Пусть уфологии головы свои поморочат, пусть загадочку разгадывают, откуда среди зимы лето. Полянку накрыл соответственно, так всего понемножку: мартини, севрюжка, поел, попил, а радости никакой. Сам себе надоедать стал.  Чтоб как-то развеяться, правая голова стала играть с левой в шахматы.  А центровой всё вздыхал, а потом выдал:
«Траля-ля-ля, траля-ля-дя, где же ты моя любимая?»
  -- Что  это ты развздыхался, о Люське, что ли?- Спросила центрового правая голова.
  -- Да  о ком же,- вмешалась в разговор левая.- Забудь, нашёл о ком грустить. Как можно было бросить меня, тебя, его?  Что ей не хватало? Она и так уже две головы потеряла, скоро и третью потеряет.
  -- Да если бы ты не пил всякую дрянь в таких количествах, то она б и не ушла. – Упрекнула правая голова левую.
  -- Значи, я во всём виноват? Я во всём виноват? А то, что жрёш с утра до вечера, только и слышно твоё чавканье, это что, не в счёт?
  -- Заткнитесь. – Трагично сказала центровая голова.
  -- А ты нам рты не затыкай и скуку на нас не нагоняй. И так тошно, а тут ещё ты раскудахтался: где моя любимая, где моя любимая? Она, между прочим, не только твоя любимая, она и наша любимая, но мы же, держимся, не впадаем в уныние.
  -- Что б я  здох, но по небу летит клин драконов.  И куда это их несёт? И чего это они разлетались над моей территорией? И чего это я о них ничего не знаю?
  -- Где? – И ещё две головы, оторвавшись от шахмат, поднялись к небу.
  -- Надо выяснить, что это за беспредел. – И левая голова свистнула.
Свист был услышан и, вскоре, весь клин драконов опустился на землю. Увидев Дракона года, Горыныч обрадовался:
  -- Неужто сам хозяин ко мне в гости пожаловал. Не ожидал такого сюрприза, но рад, очень рад. И Горыныч с распростёртыми объятьями пошёл на встречу к Дракону года.- Гостюшка дорогой ты мой.
 -- Подожди радоваться! – Хмуро прикрикнул на него Дракон года. – Ты почему не явился на мой зов?
  -- Да понимаешь ли, Люська меня бросила.
  -- Это твоя альбиноска, ты опять с ней в ссоре?
  -- Ушла она от меня. Странные эти драконихи, в нищете любила, а теперь, видите ли, не любит. Дворец – полная чаша, хочешь ласточкино гнездо, хочешь, икру любого цвета,  вёдрами ешь. Сама не знает чего хочет. Да что мы всё о ней. У меня такие гости.  Сейчас пир закатим.  Я смотрю вы со своим бочонком. Зря тащили так далеко.  У меня всё есть.
  -- Не будет у нас с тобой пира.
  -- Что-то я не пойму,  чем вы так расстроены, господа драконы.
  -- А что тут понимать. Ты нарушил наши законы.
  -- Ну, я же объяснил, от меня Люська ушла.
  -- Твоя Люська- это твоё личное дело, а наше дело следить за соблюдением законов. Ты их сам не соблюдаешь, как же ты можешь требовать соблюдение их от других?
  -- А я и не требую.
  -- Вот это и страшно. Ты нас очень огорчил. Мы вынуждены были собрать совет по этому поводу. И после долгих дискуссий мы решили, что раз ты опозорил гордое имя дракона, то ты должен снять с себя и с нас это позор, выпив цикуту.
  -- Так цикута ж это яд.
  --Да, яд, вот ты и должен его принять сознательно  и добровольно. Совет в полном составе, единогласно проголосовал о том, что ты должен умереть.
 -- Единогласно!? Да за всё время нашего существования, всего лишь один раз мы смогли проголосовать единогласно. Это ещё во время потопа, чтобы спастись мы проголосовали,
что полетим за  ковчегом Ноя. И мы за ним полетели и прилетели на гору Арарат.
  -- Ну, вот видишь, прицидент был, а теперь вот проголосовали второй раз.  Так что давай, Горыныч, вот тебе бочка цикуты, пей.
  -- Я пить цикуту не буду. – Сказала центровая голова. – Обидели вы меня. Единогласно!? С друзьями так не поступают, а тем более, с родственниками.
  -- Горыныч, не капризничай, пей, давай. – Подсоединился со своими наставлениями Америкджан.
  -- И ты, Брут? – Возмутилась правая голова. – Я то же, пить не буду, и попробуйте ка вы меня заставить.
  -- Не упрямься и не ругайся. Ты же знаешь, наши законы – это святое. Единогласное голосование надо уважать. Так что, давай, пей.
  - А я выпью.- Вдруг согласилась левая голова. – Ну, что тут у вас за пойло? Цикуты я ещё не пробовал. – И левая голова стала сёрбать с бочки.
  -- Молодец! Правильно! Давай, давай!- Обрадовались драконы. – Пей до дна! Пей до дна! – Стали они скандировать все вместе.
 -- Что ты делаешь? – Возмутилась правая голова. – Если у них единогласное голосование, то наше голосование не единогласное. У нас нет консенсуса по этому вопросу.
  Отпив немного, левая голова приподнялась над бочкой и оглядела всех удивлённым взглядом. – Это точно цикута? Где-то я уже это пил. – И обратно принялась лакать пойло.
 -- Давай, центровой оттягивать его от бочки, а то он сейчас её всю вылакает.
    Правая и центровая головы выдернули левую с бочки и стали ссориться с ней  и попутно со всеми остальными драконами. Над всей землёй стоял невыносимый гвалт. Как вдруг, чуть ли им не на головы, свалилась с неба Люська. Она была обворожительна, белоснежная красавица Люська. И тут же на поляну выскочил мотороллер, на котором восседал Иван царевич, а сзади, придерживая огромный его меч под мышкой, сидела Василиса прекрасная.
  -- Что здесь происходит? – Взволновано спросила Люська драконов.
  -- Да вот умираю. Приговорили меня, Люся, приговорили. Цикуту пью, закон, понимаешь ли. Должен умереть. – Трагично ответила ей левая голова и воспользовавшись замешательством среди двух своих других голов, она продолжила пить яд.
  -- Что ж ты делаешь, гад такой, что ж ты лакаешь всякую дрянь.  Да на кого ж ты меня бросаешь, да на кого ж ты меня покидаешь? Если ж тебя не будет, кто же меня полюбит,
Что же со мною будет,  если тебя не будет? Я ж из-за тебя, гада, две головы потеряла, а ты меня бросаешь!
  -- Да не убивайся ты так, красавица, такую как ты, всякий полюбит. А то, что две головы потеряла, так тебе без них даже лучше, они тебе только мешали. Мне для тебя ничего не жалко. – Распушился Америкджан.
  -- Да отстань, ты.  – Отмахнулась от него Люська. –  Не мешай мне страдать.
  Левая голова перестала пить цикуту.
  -- Так значит, я пью яд, а ты моей драконихе куры строишь?- Возмутилась она. Горыныч попытался сделать несколько шагов по направлению к сопернику, но его раскачивало как лодку в шторм.
  --Ой, мне плохо!- Пожаловалась правая голова. – Ой, что-то мне совсем плохо! Умираю!
  -- Во! Вспомнил где это я уже пил. У Америкджана в гостях. Точно! Так это ты меня этим поил, а ещё говорил, что для друга ничего не жалко. Друг называется.  Не хочу я жить среди вас. Предатели! Я хочу  умереть. Дайте мне допить яд. Там на дне ещё  осталось. – И левая голова потянулась к бочонку.
  -- Не пей, родной! – Бросилась Люська к левой голове, попутно зацепив бочонок, тот не выдержал столкновения, перевернулся и из него выбежала маленькая лужица отравы.
- Левушка, что ж ты сделал, ты же всё выпил. Погубил ты себя. Погубил!
  -- Я сейчас вырву. Мне плохо. Умираю! – Завопила правая голова.
 -- Правушка, держись! – Кинулась Люська к правой голове.
  -- Я всегда знал, что ты их любишь больше чем меня. Никто меня не любит, никто меня не ценит.
               Вот и пришло время жизнь покидать,
               А я никак не могу подобрать
               Рифму к слову умирать.
               Драгоценные секунды бегут.
  -- Центурик, любимый, да я вас всех люблю, да я без вас жить не смогу. Если ж вас не будет, что же с нами всеми будет?
  -- Траванули родного змия,  а мы стояли и смотрели, как наших травят. Вот так всегда.
Не хватает нам любви, не хватает.  Не ценим своё, не любим, чем его мы сами губим. – Разразился тирадой Иван царевич.- Любимый ты мой враг, как же я буду без тебя? Кому же я буду головы сносить?
  -- Нашёл о чём сказать. Умирает Горыныч, а ты об отрубленных головах тоскуешь. – Приструнила мужа Василиса прекрасная.
  -- Горыныч, так ты на меня в обиде, да? Мы, вроде бы, с тобой всегда понимали друг друга. Сказал бы, я бы и перестал их тебе сносить.
  -- Да не, не в обиде.
  -- Я тебе давно говорила, прекращай ты это бесполезное занятие рубать головы Горынычу, какой смысл, если они тут же прирастают.
  -- Как какой смысл? У меня подвиг каждый день, а у Горыныча регенерация самая лучшая в мире
\  -- Лучше  б ты свои подвиги на других фронтах совершал, пользы было б больше.- Не унималась Василиса.
  В это время с небес брякнулась ступа с Бабой Ягой и Кощеем Бессмертным.
  -- Фу, чуть не опоздали. Ты как Горыныч, ещё не помер? Я  же тебе говорила, -обратилась Яга к Кощею, - что без нас он не помрёт, он дождётся своих друзей, а ты всю дорогу: «Давай, давай, жми быстрей!» Ступу чуть на смерть не загнали.
  -- Ой, как мне плохо-о-о! Я сейчас вырву. Разойдись! – Крикнула правая голова и стала рвать. – Фу как плохо. Умираю.
  -- Всё, у него уже агония началась. – Сказал Дракон года. – Его надо добить что б не мучился.
  -- Это кого добить? Это нашего Горыныча добить! Прочь лапы от Горыныча, а то головы поотрубываю! –  Закричал Иван царевич и выхватил меч из ножен.
  -- Горыныч, держись, мы с тобой. Не дадим тебя в обиду. Пусть попробуют сразиться с Кощеем Бессмертным, посмотрим, сколько жизней у дракона, две или одна.
  -- Да, гостьюшки дорогие, вы не смотрите, что я старуха, я ещё кое - что могу, я ещё на кое- что способна.— Топнула Баба Яга костяной ногой оземь и превратилась в прекрасную Амазонку.
  -- Вот это, да! Ну, старуха, ты даёшь. – Удивился Центурик. – Что ж ты скрывала свои такие уникальные способности?
  -- Да не скрывала я их. Сейчас знаешь, какие новые технологии, вот я и учусь. Я тебе сколько раз говорила: «Учись! Повышай образование». Горынушка, да я ж тебе никогда плохого не советовала.
  -- Ягуша, ты не находишь, что с красотой переборщила? – Оценивающе посмотрел на преобразившуюся Бабу Ягу Кощей Бессмертный.
  -- Ничего.  Красота это тоже оружие. – Не без кокетства ответила Ягуша.
  -- А ну ка, отойдите все от Горыныча. Я вам говорю. – Прикрикнул на них Дракон года.
  -- Куда это мы от Горыныча отойдём? Никуда мы от него не отойдём. – Решительно сказал Иван царевич.
  -- Бунт! Против кого бунт подымаете? Я научу вас драконов любить. Да мы вас сейчас в порошок сотрём и по ветру развеем. – И драконы двинулись на маленький отряд защитников.
  -- Только через мой труп вы достанетесь до Горыныча. – Прошипела разъярённая Люська. И вдруг, подняв голову к небу, она возопила. – ВА-ВАВ! А-а, и-и! А-а, и-и!
      И тут задрожала земля, и потемнело небо, добрых три десятка драконов повисли в нём над собравшимися в низу.
  -- Ты нас звала, мама? Мы здесь.
  -- Детушки мои, тут вот незваных гостей проводить надо, а то они, видишь ли, мало того что отравили вашего отца, ещё и добить его хотят.
  -- Хозяин, давай сматываться восвояси. Яд  он почти весь выпил. Сам помрёт. – Обратился к Дракону гола Лысый дракон.
  -- Кто этот, лысый? – Поинтересовался Иван царевич у Кощея.
  -- Японец. Обычно он в парике, а это, наверное, слетел, потерял где-то.
  -- А вот тот, с перьями на голове и с пузом, в звёздный матрасик, кто?
  -- Америкджан. В своё время он индейского дракона победил, вот и нацепил его убор с перьями, да так и не снимает. Экзотика, понимаешь ли.
  -- А этот, вертлявый такой, кто?
  -- Это Хитрый Глаз.
  -- Ну, Китайзу я знаю. А тот кто? Вальяжный такой, напомаженный.
  -- Еврило, собственной персоной.
  -- А чего это они все патлатые, а японец лысый.
  -- Да это когда Америкджан по Японии атомными бомбочками долбанул, он и облысел радиация, понимаешь ли.
      Увидел Дракон года, что тут явный перевес на стороне защитников Горыныча  и скомандовал: «Ладно. Улетаем». И поднялись в небо драконы и полетели обратно, а часть трёхголовых драконов полетела сопровождать их до границы, чтобы они по пути чего не стырили. Глаза то у них завидущие, лапы загребущие.
  -- Ну, как ты, Горыныч, враг мой любимый. Вырвал, может, полегчало?- Поинтересовался Иван царевич.
  -- Да ничего. Уже по легче.
  -- Я там твою поэму хаял, так ты не бери близко к сердцу, честно говоря, поэма ничего.
  -- А что ж ты, Ванька: «плагиат, компиляторство». Я тебя вообще убить мог за такие слова, хорошо, что промазал, а то б поджарил как перепёлку.
      Амазонка опять стала Бабой Ягой.
  -- Хорошо, что вырвал, большая часть яда в землю ушла.  Не хорошо землю травить, натерпелась она от нас. Тебе молочка попить надо, осадочку сделать.
  -- Придумала то же. Не хочу я пить молоко.  Не буду я пить молоко.
  -- Не капризничай, родной.- Сказала дракониха Люська. – Ягуся права, молоко пить надо.
  -- Может ему ещё клизму сделать. – Проявил заботу Кощей Бессмертный.
  -- Что!? – Аж подпрыгнул Горыныч. – Вот такой подлянки я от тебя не ожидал. Друг называется.
      А тем временем драконы вернулись к себе и стали ждать, когда же Горыныч дух испустит. Лазутчика послали, чтобы посмотрел, как там дела обстоят.
   -- Как будем делить территорию Горыныча? – Задал животрепещущий для всех вопрос Лысая голова.
   -- Да как, поделим на секторы, разыграем шарики.
  -- Только не надо мне туфту с этими шариками на уши вешать. Я сам этот фокус с охлаждёнными в холодильнике шарами сто раз на год проделываю.
  -- А что ты предлагаешь?
  -- Делить надо по совести.
 В общем от совести, довольно быстро дошли до драки, хорошо что лазутчик  долго не задержался, а то так и поубивать могли друг друга.
   -- Ну что там, помер? – Спросил лазутчика Дракон года.
  -- Кто?
  -- Как это, кто? Горыныч, кто же ещё.
  -- Горыныч? Да он и не собирается помирать. Лежит себе все три морды такие  довольные. Капризничает, то пятку ему почешите,  то когти ему натрите, то мух от него прогоните. А все остальные носятся вокруг него, все капризы его исполняют.
  -- Понятно. – С досадой сказал Дракон года. – Что за дела, Америкджан. Почему цикута его не взяла? Уж вроде бы не китайского производства или ты тоже решил на халтуре подработать?
  -- Цикута высшего класса! Сам не понимаю, что случилось. Он дозу такую заглотил, десятерых драконов улатыжить можно.
 -- Может, партия бракованная попалась? – Уточнил Китайза.
  -- Это у тебя что ни партия, то брак. А у меня брака не бывает.
 -- О-хо-хо. Знаем, как у тебя брака не бывает. Может, проверим, или боишься?
  -- Да проверяй!
     Призвал Китайза трёх драконов, дал им по ведру цикуты, они по пол ведра выпили, скрутились клубочком и дух испустили.
  -- Хороша цикута, ядрёная. – Признал Китайза.
  -- Так что же случилось, почему она его не взяла? – Спросил Дракон года.
  -- Кажется, я знаю, что случилось. – Сказал Хитрый Глаз. – Насколько я понимаю, Америкджан пытался при травить Горыныча цикутой раньше, а дозу не рассчитал, не учёл он что у того три головы а не одна. Вот у Горыныча и выработалось противоядие.
  -- Да он выпил такую дозу, что никакое противоядие не сработает. – Пытался защититься Америкджан.
  -- Если бы он сразу всю дозу выпил, то тогда, да.  А то он часть яда выпил, а головы его стали препираться между собой, вот время и прошло, а то, что было выпито, сработало как рвотное средство. Вот с него и вылило весь яд. Повезло Горынычу.
  -- Ничего, в этот раз повезло, в следующий – не повезёт. Везения вечного не бывает, так что пусть он пока погуляет.