Одоевцева, рядом с ней Иванов
губами нежно пробует вино,
и медь звенит на донышке карманов
судьбы, в которой всё предрешено.
Собой Марина вызвездит пространство
и упадёт - одним неверным па -
в бесцветных рифм холодное убранство,
где нет цезур и бездною - стопа.
Рембо сверкнёт в тени густой Верлена
и засияет - сам себе звезда -
огнём абсента и ацетилена,
шагов не сделав даже полуста.
Кто сгинет с шумом, кто почти забытым
в своей алжиро-сходненской глуши..
а бездны в мир наш смотрят с аппетитом,
как и смотреть,
наверное, должны.
Свидетельство о публикации №112011206129