Трудности русского перевода

По телевизору идёт обзор международных криминальных новостей. Зарубежные дикторы в переводе на русский язык вещают поочерёдно следующее: «В Нью-Йорке задержан за торговлю оружием широко известный в кругах русской мафии под именем «Гога» — Григорий Кинжалидзе.., в Лондоне взят с поличным за мошенничество в особо крупных размерах русский аферист Михаил Аферман по прозвищу «Мойша».., на границе Афганистана сотрудники ЦРУ накрыли караван русского наркоторговца Исмаила Кокаилова, носящего кличку «Бек».
Глядя на такие телесообщения, внучка-школьница спрашивает своего деда (филолога по образованию):
- Дед, я понимаю: мы с тобой — Петровы. А почему у них, в зарубежных новостях, Кинжалидзе, Аферман и Кокаилов — русские? Ведь по сюжетам видно, что внешность у этих людей — отнюдь не славянская?
- Внученка, в отличие от нашего богатого на словарный запас русского языка многие зарубежные — очень бедны на слова, в том числе на определения. А чтобы хорошо выучить наш язык — иностранцам явно не хватает времени. Вот и переводят они на русский некоторые события, выучив применительно к их героям только одно определение «русский». Хотя на нашем великом языке можно, например, так сказать про любовь человека к своей соплеменнице: «Грузин грузинит грузинку, еврей евреит еврейку, узбек узбечит узбечку». А про русского так поэтично не скажешь.
- Но ведь ввели же у нас в конце двадцатого века в широкое обращение слово «россиянин»?
- Ввести-то — ввели, как лекарство от геморроя, да видно ещё многим иностранцам оно не помогло избавиться от зуда, вот и называют они по старинке всех бывших советских граждан «русскими».