Мы придумали страшного бога

В нас вложили настырное кредо
и забыли о нём намекнуть…
В непонятках ворочался предок,
и в пещере расчёсывал грудь;

Ну, потом колесницу и сани,
астрологию, хлеб, бердыши, –
мы придумали.  Гордо и сами.
Бога, бога, владельца души!

Мы ущербны – а он безупречен,
мы завистливы – он альтруист,
мы-то смертны, а он – бесконечен,
ты стремись к нему, ты берегись!

Он все знает, все видит, все помнит,
а не вспомнит, так было б за что,
он висит по углам наших комнат
и подглядывает из-за штор.

Мы войною… да он не допустит!
Допускает? Да всех перебьём!
Под водой изощрённый акустик
в шум торпеды вцепился репьём.

На поверхности хлам и тревога,
капюшоны взбесившихся кобр.
Мы придумали страшного бога,
и клянёмся, что он будет добр.

Он и сам пожалел, что придуман
не таким, как властитель пучин,
он порой отгоняет беду нам
и надеется не отлучить…

Он спускается, слушает, бродит,
заглянуть нам пытается внутрь,
но ему слабо верят в народе,
обсмеять ухитрятся и пнуть.

Не напяливай маску святую,
мы тебя разгадали, зюйд-вест!
Вот разденем тебя подчистую,
и опять приколотим на крест!