Бородинская Битва 26 августа 1812г

Земля хранитель вечной славы,
Могил села Бородино,
Здесь две Великие державы,
Прославить разом суждено.

Игра судьбы  по мановенью,
Одной магической руки,
Итог громадного сраженья,
В ничьей, чего не изреки.

Французский штаб, играют нервы,
Не в духе был Наполеон,
«Кто в этой битве будет первый»?
«Конечно Я, – а может он»...

Наш русский штаб, в войсках маневры,
«Ну, с Богом, к ротам господа»,
«И личной славой беспримерной»,
«Не поступимся никогда»,

Кутузов встал: « Раевский в центре,
На левый фланг Багратион,
Уваров с Платовым в резерве.
Барклаю правый отведён».

«Наш враг французский император,
С ним  Даву,  Нея и Мюрат,
С ним «Старой гвардии солдаты»,
Какие всё и всех крушат».

Ней шёл в ручей и через балку,
Прямой наводкой, целя в строй,
Бьёт батарея, в поле свалка.
И закипел фронтальный бой:

В лес  Шевардинский пробиваясь,
Летит в редут - за рядом ряд,
Как снежным комом разрастаясь,
«С железной конницей» Мюрат.

Атака с флешь Багратиона,
Сошлись на сабли и штыки,
И к нам фортуна благосклонна,
У берегов Москвы – реки.

В каре бил штык, и залп заряда,
На поле корчатся враги,
Капрал кричит: «Равненье ряда»,
И их затопчут сапоги.

Волна бойцов редеет в драке,
Большим числом чужой мундир,
И направление атаки,
Сменил французский командир.

Прошла стена, кругом затишье,
Разбит обоз,  пробита грудь,
Убитый конь ломает дышло,
В руке тесак кривой чуть – чуть.

Фельдфебель сел,  тихонько стонет,
Шрапнелью вскрыта голова,
Раскрытым ртом он воздух ловит,
И давит терпкие слова.

На бок завалена подвода,
Под ней навечно – бы уснуть,-
Но жизни требует природа,
И в этом видно наша суть.

Вновь ломим натиском француза,
Успешно бьётся авангард,
Курганный холм, на нём Кутузов,
 Фельдмаршал всем,- и всем солдат.

Сюда на холм французы лезли,
Круша прикладом и штыком.
Наш центр, выстояв на месте,
Почти, что выбит целиком.

На правом фланге всё спокойно,
Барклай уверенно стоит,
И в бой идут шеренги стройно,
Никто из битвы не бежит.

На левом фланге катастрофа,
Французы ринулись стеной,
«Упорству нашему голгофа,-
Не помогает и Святой».

Сражён в бедро боец отважный,
Ведь дьявол многолик с лица,
Багратион,-  обоз фуражный,
Свидетель твоего конца.

Среди своих Бертье и Даву,
Артиллерийский всюду гром:
«Знамён немеркнущую славу,
Здесь Бонапарту поднесём». 

Штыки ломались в час суровый,
Сбивались руки до костей,
И бил прицельно град свинцовый,
Во фланги конных егерей.

Луга пестрят огнём рубина,
Бурея в сохнущей крови,
Господь! – здесь павших половина, -
Одесский полк благослови!

У Колочи песок завьюжил,
На скулах ходят желваки,
Наш левый фланг атаку сдюжил,
Сомкнув шеренги у реки.

Дрожит земля, и час победы,
Колеблем «чашею весов»,
Босых, до пояса раздетых,
Раевский водит удальцов.

Четыре штурма батареи,
Отбито с нашей стороны,
Враг, выдыхаясь на пределе,-
 Такой никак не ждал войны.

Разбив гусар, затем казаков,
Своих оплакивал Мюрат,
Полки австрийцев и поляков,
Теперь уж точно знают ад.

«Но прут как с рога изобилья»,
Солдаты армии чужой,
Редут захвачен, и стихийно,
Уже стихал фронтальный бой.

Закат принял свою окраску,
Усталость валит с ног бойца,
Испуга нет, «лишь злая маска», -
Решимость драться до конца.

И знай француз, в них жив Суворов,
Ночь бивуака скоротать,
В рассказах старых гренадёров,
Отцов победы вспоминать.
 
Враг на исходную отходит,
Вечерний стелется туман,
Наш егерь штуцера не взводит,
И не стреляет в басурман.
 
Команду  Высшему составу,
 Фельдмаршал к ночи отдаёт:
«Окончить битву за державу», -
Пусть это армию спасёт.

Не мог придти от изумленья,
В себя  на утро Бонапарт,
К нему с тех пор как наважденье,
Шёл исторический закат…