Юлия Белохвостова

http://www.stihi.ru/avtor/julia05

***

Научи меня

 Научи меня быть тихой,
 Забери у меня голос.
 Не сочти за мою прихоть
 Нежелание петь соло,
 Неумение быть проще
 И октавы не брать третьей.
 Не спеши осудить - ропщет,
 Я молчу под твоей плетью.
 Научи проходить мимо,
 Не подняв от земли взгляда,
 Быть мечтою, в дали зримой,
 Но невидимой быть рядом.
 Не носить поясов красных,
 Не сжигать городов взятых.
 Обозначь для меня ясно:
 Здесь бесстыдно, а здесь - свято.
 Научи вышивать гладью,
 Отделять от зерна плевел,
 Надевать поскромней платья
 И покорно молчать в гневе.
 Для себя поберечь душу,
 Посчитать, сколько я стою.
 Научи меня быть лучше,
 Если помнишь еще, кто я.

***

Я стараюсь...

Мне не больно - я больше не чувствую боли,
Рассыпая разжатые пальцы-ромашки,
Расслабляя тиски закольцованной воли,
Растворяюсь в растопленном снеге вчерашнем.

Мне не страшно - я больше не ведаю страха,
У бесстрашных - свое измерение силы.
Отвернулись привыкшие жалостно "ахать",
Мне не важно, что кажется им некрасивым.

Поднимаю наощупь потрепанный парус.
В этом воющем ветре нет толку от крика -
Я молчу, я в себе разжимаю пружину.

Я стараюсь, смотри же, я очень стараюсь
Не разбиться об эти манящие рифы,
Уцелеть и не кануть навечно в пучину.

***

Девятая жизнь

Усталая кошка, девятую жизнь доживаю.
Рискуя немножко, по крышам осенним гуляю.
И снова считаю - могла и сама обсчитаться,
И это - шестая, и можно рискнуть и сорваться,
Чтоб сердце забилось от чувства полета и страха:
Разбилась! Разбилась!
Еще одну жизнь - одним махом!
Хотя бы восьмая - от страсти кошачьей пьянея,
Неверному маю без долгих расчетов - на шею,
И долгие дни только щурить глаза, вспоминая,
Что были они - та, шестая, и эта, восьмая...
Но нет, не похоже, девятая - чувствую точно,
И чуть осторожней гуляю по крышам я ночью,
И чуть холодней отражаю глазами я взгляды.
И прожитых дней не считаю, не надо, не надо.
И плакать не нужно - нет повода, в общем-то, плакать.
Могло быть и хуже - могла бы родиться собакой,
Лизала бы руки, давала бы радостно лапу,
И, брошена другом, от верности я умерла бы.

***

В одиночестве

В одиночестве моём тихо,
Словно песня только что смолкла,
И звенит еще во мне криком
Белых птиц, летящих мне в окна.

В одиночестве моём тесно,
Каждый стул в моей душе занят,
И самой уже мне нет места
В этом городе пустых зданий.

В одиночестве моём ясно,
Не ложатся по углам тени.
Распускается цветком красным
И пульсирует рассвет в вене.

В одиночестве моём пусто,
От предчувствия дрожит воздух,
И рассыпанные мной бусы
Собираются опять в гроздья.

***

Балаганная жизнь

 Что дают сегодня в балагане,
 что так бурно веселит народ?
 Мой Петрушка в разноцветной рвани
 вслед за мною открывает рот,
 и поёт, и пляшет, и рыдает
 над своей всамделишной судьбой,
 и уже без разницы – куда я
 этой ночью попаду с тобой.
 Пропаду народу на потеху –
 для того и жизнь была дана,
 чтобы так – прилюдно, ради смеха –
 разбазарить всю её, до дна.
 Не взыщите, не судите строго
 за топорность рыночных острот –
 на роду, видать, у скомороха
 равнодушный веселить народ.
 Что дают сегодня в балагане?
 Ничего не ново под луной:
 веселится кто-то полупьяный
 над своей всамделишной судьбой.

***

Обрывки снов               

Светлая ночь заполняет окно
месячной нормой пушистого снега,
вздохами ветра, обрывками снов –
писем с Ковчега.

Строчки, как волны, бегут по листу,
жалуясь и догоняя друг друга,
молятся и Нептуну, и Христу –
видно, с испуга.

Выведи, вынеси нас, господин,
ветром наполни лавсановый парус!
как же ты здесь оказался один,
снова без пары.

В небе качается месяц-ковчег,
крепко привязан к привычке канатом.
тонет в течении облачных рек
тень Арарата…

Хочется добрых и ласковых слов,
тихих и нежных рифмованных строчек,
в бурное утро впадать не готов
кроткий мой вечер.

***

Слишком опытная...

 Я казалась тебе неопытной
 (Это в мои годы-то?),
 Я казалась тебе нетронутой
 Обжигающим сердце ветром.

 Я входила первая в комнату,
 Я смотрела в глаза непреклонно так,
 Я казаться хотела холодною,
 А казалась тебе не согретой…

 Я пыталась унять хлопоты
 Нервных пальцев, предателей крохотных,
 И себе, от горячего шепота,
 Показалась слишком одетой.

 Под ногами качнулась комната,
 Горькой складкой обид губы сомкнуты:
 Оказалась настолько опытной,
 Что тебе не дала ответа…

***

Простое счастье

 Простое счастье - чувствовать тебя,
 и быть тебе веслом, плечом и словом,
 и замыкать твой круг, от декабря
 до февраля переплывая снова,
 а после, крепко лодку привязав,
 пережидать весну, и наводненье,
 и оттепелью полные глаза,
 и прошлых встреч и расставаний тени,
 и солнцем воспалённый небосвод,
 и летние решительные грозы
 пережидать, и чувствовать - вот-вот
 и отцветут по осени вопросы,
 для каждого созреет свой ответ,
 как созревают яблоки и сливы,
 теряя твёрдость и меняя цвет,
 настанет снова время быть счастливым,
 к порогу ближе подойдёт зима,
 пройдут дожди и прочие напасти,
 я лодку нашу отвяжу сама
 и поплывём в своё простое счастье.

***

Зимнее утро

 Бьёт копытом золотой олень
 у крыльца высокого резного -
 в окна мне заглядывает день,
 абсолютно ясный с полуслова.
 Бьёт по льду - летят из-под копыт
 искры, залетая под ресницы.
 На ресничных кончиках дрожит
 то, что не успело мне присниться.
 Мой олень срывается на бег
 у крыльца высокого резного
 и копытом разрывает снег,
 прошлогодний смешивая с новым,
 смешивая с днём остатки сна,
 явное с неявным и забытым...
 Льётся день из моего окна -
 искрами летит из-под копыта.

***

Примирение

 Если б можно было цветком
 Становиться в минуты гнева,
 Я просила б об этом первой,
 Чтобы в вазе стоять потом,
 Распускаясь во всю красу
 От условий почти тепличных
 И, не пряча симпатий личных,
 Щекотать у тебя в носу
 Ароматом духов Kеnzo
 С нотой свежести и сирени,
 Позабыв о причине прений,
 Расплескав этот гнев слезой.
 Я бы дом украшала твой,
 Не умея продолжить ссоры,
 И своим увяданьем скорым
 Примиряла тебя с собой.

***

Намёком...

 Ах, как в груди стучало:
 Ставни срывало с окон,
 Снегом ложилось талым,
 Стало вишневым соком.

 Ах, как рвалось наружу:
 Платье по швам трещало.
 И декабрю, как мужу,
 Вечность пообещала.

 Ах, как сбивало с толку,
 Путало злость и нежность.
 Это всегда надолго -
 Падать в ночи кромешной.

 Настежь открыты окна.
 Рваное платье снега
 Легким легло намеком
 На тишину ночлега.

***

Разбили солнце

 В порыве гнева пущена стрела
 Последнего упрека в долгих спорах,
 И, рукавом задета, со стола
 Упала чашка с солнечным узором.

 Разбили солнце и упала тьма,
 Как  будто разом все глаза закрыли.
 Мне все равно. Разбитая сама,
 Я путаю союзы "и" и "или".

 Я путаюсь в прошедших временах-
 Законченных и длящихся поныне.
 Я забываю чьи-то имена:
 Что для меня – Гекубы -  чье-то имя...

 Что для меня неровные края
 Неосторожно собранных осколков...
 Мои порезы даже не кровят,
 Мне прикасаться больно к ним и только.