Рождественский рассказ

Зима на Руси, как девица - раскрасавица! Щёчки румяны, с морозца улыбаются искренне, аж душа поёт, и радость несказанная в глазах, слёзками от морозца пробивается. Под ногами снежок похрустывает, да поскрипывает, а на солнышке - серебрится. Неба синь синева, словно море радужное - вдалеке оно белоголубое, ближе - голубое с белыми облачками, а над самой головою небо синее бездонное и безбрежное, но чистое, как слеза, как нетронутый, целомудренный родник. Конь запряжённый лихой или тройка белая лихая по снежному полю бежит, копытами трусцою перебирает, бубенцами, да колокольчиками перезванивает, а из ноздрей пар валит. И только видно по округе, как из хуторков белый дымок к чистому, ясному небу поднимается, и, немного поднявшись над домами, быстро в воздухе растворяется, иль в белое облачко превращается. Ветер морозный, да снежок из-под копыт поводырю навстречу в лицо бьют - освежают, животворят, очищают и исцеляют тело его и душу. От того ещё веселее и задорнее глядит он вперёд, подстёгивая поводьями своих коней, подгоняя и понукая их со свистом, чтоб быстрее мчали по-заснеженному полю, унося в безбрежную даль по-зову души и разгорячённого сердца его. Деревья белые стоят, как свечи восковые - ветви берёзок в снегу и от мороза хрустальные, словно заворожённые. А ветви елей под тяжестью снежной до самой землицы склоняются в смиренном и кротком русском поклоне.
Божественна Природа в любое время года на Святой землице Русской!

Детвора на санках с визгом и радостным смехом с горы скатывается, да с разгона в сугробы с головой ныряет. В низине, под горкой, большие и малые снеговика лепят с метлой и красной морковкой, вместо носа, а на голове у него, вместо шляпы, жестяное ведро с ручкой, свисающей под подбородок. И взрослые не отстают от детворы, кувыркаясь в белых сугробах, осыпая друг друга пушистым, хрустящим снегом.
Вот где счастье, вот где ничем неизмеримое чувство радости, когда всем телом, всей душою, всем сердцем своим, даже зимою в мороз, ощущаешь полноту тепла Отечества твоего, твоей любимой Родины, которая согревает тебя девственною красотою Своей, согревает любовию родных и близких по-духу тебе людей, теплом родного очага! Святая Звенящая Русь моя, драгоценная Родина-Мать! Безчисленна любовь Твоя, Матушка-Русь, к чадам Твоим!

В одном из домов такого Русского хуторка жила Настенька. Ей было пять лет. Жила она с родителями и сестрою Глашей, которая была старше Настеньки на четыре года. Вся ответственность по присмотру за младшенькой лежала на хрупких плечах старшей сестры, так как мать весь день была занята уборкой по дому, стиркой и приготовлением пищи, а отец уезжал с раннего утра в город, где приторговывал собственными овощами и фруктами, различными консервантами домашнего приготовления, а из города привозил для своих девочек гостинцы.
Возвращался отец домой поздно вечером, по-полуночи, когда звёзд на чистом небе было неисчислимое множество, и ярко светила луна, освещая хуторские дома и заснеженные дорожки.
Всяк зимний день и ночь на Руси радуют глаз. Они сказочно прекрасны, чудодейственны и незабываемы своей необычайной красотой!

Играются девочки с детворой - снежками бросаются; помогают снеговика лепить; на санках с горки мчатся, радостно смеясь, и подбадривая друг друга. Кувыркаясь, а после, скользя, наверх взбираются cестрицы мокрые от снега и красные от морозца, но счастливые и пышащие здоровьем, бодренькие и весёлые.
Так заигрались они, что и не заметили, как завечерело. Многие уже разошлись по домам, а Глашенька ещё бегает, играется с подругами, и забыла про сестрицу младшенькую, а уж когда опомнилась, и стала искать, то обнаружила Настеньку у металлических ворот, которые смастерили деревенские мужики из рельс для футбольного поля.
Плачет Настенька, слёзы градом льются из глазок её, а оторваться не может, и сказать ничего не может, так как прикипела язычком своим к замёрзшим воротам этим. Глаша, увидав, испугалась и растерялась, да и сама в слёзы, потому как незнает что делать и что предпринять, чтобы помочь сестрёнке, и оторвать её от этих несчастных ворот.
- Вот уж мать задаст мне трёпку, как узнает об этом... со свету сживёт. Как же я, дура, не углядела-то за тобой,- рыдая, и вытирая слёзы, приговаривала Глаша: - да и ты молодец... когда же ты всё успеваешь? За тобой глаз, да глаз нужен.- Рядом, как на зло, не было видно ни одной живой души.
Ведь недавно не углядела Глаша за сестрёнкой, когда Настюху угораздило меж перил узких голову как-то просунуть, а назад - ни в какую... так еле ж вытащили. А теперь - приключения с языком.
На радость Глаше и Настеньке, из темноты, раздался соседский голос:
- Что случилось? Чего вы здесь, Глаша...? Мамка ваша, поди уж, наверное, заждалась вас?
Пашка, мальчишка двеннадцати лет, ближайший сосед по их дому, находясь неподалёку, завидев уже в темноте два детских силуэта, стоящих у ворот, пошёл глянуть, не случилось ли чего... Приблизившись, и поняв в чём дело, он, как будущий мужчина, не растерялся и мгновенно отреагировал:
-Глашка, ждите здесь, я щас, мигом...туда и обратно. За отцом только сбегаю...
Ждать долго не пришлось. Пашка бежал впереди, а за ним следом поспевал отец. В руках он держал горелку. Видя, что девочки перепуганы до смерти, Пашкин отец - дядя Володя - стал успокаивать:
- Вы, главное, не волнуйтесь, и не мешайте.- Он разжёг горелку, и поднёс огонь к металлической балке, на небольшое расстояние от Настеньки. Чуть прогрев одну сторону, перешёл на другую, и проделал тоже самое. Эту операцию он проделывал несколько раз, пока металл у языка не отогрелся, и язык Насти не отлип сам по-себе.
Избежать маминой трёпки Глаше не удалось, так как пришлось отвезти Настеньку в городскую больницу. Она ещё долго не могла ни кушать, ни пить, ни разговаривать, и пролежала в больнице под присмотром врачей с месяц.
Когда же Настенька выздоровела, и вернулась к нормальной жизни, сёстры долго смеялись над тем, что произошло. И на вопрос: - Как это могло произойти? - Настенька, смущённо улыбаясь, отвечала:
- Хотела попробовать лёд и железку на вкус, а они... вон какие оказались...

07.01.2012