Рассказ поэта булыгина о пребывании в москве

   РАССКАЗ ПОЭТА БУЛЫГИНА О ПРЕБЫВАНИИ В МОСКВЕ

...И когда отвергли все изданья,
заявив: стихи мои плохи.
Дёрнул чёрт - в "Дворянское собранье"
я побрёл читать свои стихи.
С гордым видом модного поэта
захожу я в дансинговый зал.
И с порога зал надменным светом,
как кастетом, врезал по глазам!
Расступись, столичная элита!
Не во сне к вам в гости, наяву:
из глуши сибирской знаменитость
снизошла порадовать Москву!
Сел за стол и в зал смотрю надменно.
А вокруг средь пёстрой суеты:
торгаши, артисты, бизнесмены
и эстрады звёзды и шуты.
А на сцене - фраки да ливреи
и красотки кажут голый зад.
Русских нет. Сидят одни евреи,
над Россией-матушкой хохмят.
Занимаю позу боевую,
да как вдарю ямбом по ушам:
про деревню нашу Трудовую,
про глаза, что рыщут по ночам!
Оскорбились рожи, загалдели:
кто сей хам? Мол, кто его позвал?
Тут ко мне охрана подлетела,
двух я сразу в лоб - и наповал!
Остальных заставил мыться кровью.
Три стола нечаянно свалил.
Ты же видишь: Бог меня здоровьем,
как талантом, вдоволь наградил!

Поэт Булыгин закатал рукав рубахи и, согнув в локте руку, обнажил мощный бицепс,
украшенный татуировкой. Из сжатого кулака, похожего на ковш экскаватора ЭКГ-4,6,
торчала вилка с надкушенным огурцом. Глядя на его руки и решительный вил, я вынужден был согласиться, что талант поэта Булыгина соответствовал его здоровью.

...В общем дал всей публике разгону!
Визг и вой пошёл со всех сторон.
Врезал в ухо, кажется, Кобзону,
а потом...меня связал ОМОН.
Нацепили на руки браслеты
и - прощай родная сторона!..

Поэт Булыгин сделал паузу и, тяжко вздохнув, выпил гранёный стакан "Губернаторской"
Мариинского розлива. Закусив огурцом, продолжил:

В камере меня авторитеты
приняли сперва за пахана.
Я - поэт! - сказал я криминалу,-
Обо мне наслышана Сибирь!
Я пять лет печатаюсь в журналах,
а сейчас евреям морды бил!
И читать им стал - чего стесняться!
Вижу: слёзы катятся из глаз.
А один в любви стал признаваться,
оказался - тьфу ты! - педераст!
В общем все меня зауважали.
Уступили шконку у стола.
Чифирком всё время угощали,
накололи на спине орла.

Булыгин задрал рубаху и повернулся спиной. На её неохватной территории хищно распростёр крыла двухглавый орёл. Под орлом крупными печатными буквами в одну строку красовалась надпись: ПОЭТ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.

Тут Москва прознала о скандале.
Налетели репортёры и - итог:
выдали стихи мои в журнале!
У меня учись писать, браток!..