Стул

Жаркая летняя ночь. Окраина поселка. Несколько вооруженных людей в форме вместе с молодым офицером назначенным судьей ведут вражеского солдата в заброшенный деревянный дом, где установлен электрический стул.

Его
Вели под дулом автомата
В усадьбу бывшую когда-то
Жилищем для большой семьи.
Все небо охватила ночь,
Прогнав все краски солнца прочь
И запалив в домах огни.
Что впереди ждало его,
Он вероятно знал заранее,
Но это было суждено,
Он жаждал сам таких страданий:
Погибнуть в лапищах врага,
Но не продав свою свободу,
Смеяться, глядя им в глаза,
Чтоб сердце разъедала злоба.
Войдя в ужасно тесный зал,
Он пред собою увидал
Свой первый и последний трон,
Трон для убийц и для воров,
Для адских прихотей рабов,
Но явно не таких как он.
Стул электрический стоял
У деревянных старых стен,
И взгляд солдата засиял,
Когда ему сказали сесть.
Перед началом казни люди
Закрыли двери на замки,
Чтоб совершение правосудия
Никто не смог предотвратить.
Судья был молод образован,
Хоть и на вид довольно прост.
Зачитывая приговор, он
В конце негромко произнес:
"У осужденного есть право
Пред смертью на одно желание".
В тот миг всё в зале замолчало,
И было слышно лишь дыхание.
Солдат вдруг засмеялся тихо,
С глубоким выдохом сказал:
"Велите принести мне спирта!"
И на весь зал захохотал.
Судья немного удивился,
Но через несколько минут
У ног его была канистра.
Солдату дали волю рук,
И он, взяв в них кувшин железный,
Ни капли мимо не пролив
И не кривясь, довольно резво
Его до дня опустошил.
Судья и вражие стрелки
Застыли, видя это диво,
Но вот опомнившись, они
К процесу казни приступили.
Одев на голову солдата,
Шлем смерти, проводов моток
Судья нажал рычаг и ток
Прошел по телу аж до пяток.
Кровь хлынула из рта с огнем,
И осужденный закричал:
"МЫ ВСЕХ СВОИМ НУТРОМ СОЖЖЕМ,
КТО С НАМИ БЫ НЕ ВОЕВАЛ!"
Судья подал второй разряд -
И вены мученика вздулись,
Кровь стала струйками огня -
И тело мигом полыхнуло.
Ремни, сжимавшие его,
Оплавились и расползлись,
И оторвавшись от оков,
Фигура-пламя встала ввысь.
Он плюнул кровью на стрелков -
И их одежда запылала,
Но сделав несколько шагов,
Упал на пол, огнем рыгая.
Раздался взрыв и тех, кто был
Омыло огненным дождем.
Судья в ожогах жутко выл,
Полз прочь с обугленным лицом,
А обожженные стрелки
Ломились в запертые двери,
Огонь заполнил потолки,
На окнах доски загорелись.
Гарь стала комом среди горла,
Исчез живящий кислород -
И превратился  узел комнат
В единых для стрелков тех гроб.

Уже светало, небо стало
Намного ярче - голубым.
На входе груда тел лежала,
От них тянулся мерзкий дым.
Судья лежал неподалеку
Под пеплом будто бы уснул.
Под куполом из крыши к звездам
Стоял обуглившийся стул.