Великий перелом. Глава 4. Князь-монах

                «Шафлинг, – резко прервал он меня. – Мне от
                тебя нужен шафлинг. Сначала стирка, а потом
                шафлинг,  одно  за  другим.  Почему  я вызвал
                именно  тебя.  Ради  простой стирки нанимать
                конвертора второй ступени нет нужды.»
                Х.Мураками. «Страна чудес…»

Что же, Рудольф стал начальник Отдела
И по науке Директора зам.
Ну а КОМКОНу – так нету и дела:
Эти дела д’Юмадон ведал сам.
Но был «король» Руди «без королевства»:
Так, «бедный князь». В поговорку вошла
Бедность Быкоцкого, данная с детства.
Но и теперь не поправил дела:
С должностью этой ему обещали
Несколько важных больших должностей,
Но, разумеется, так и не дали:
Сопротивленье сломать ты сумей!
Он и в Управе-то жил в помещеньях,
Что запасными Директор считал:
Отгородили кусок Управленья –
С «апартаментами» Руди наш стал.
Но чрез «фанерную» перегородку
Всё, что ни делал он, было слыхать
Виссариону, что этой «находке»
Радовался и не думал пенять.
Но ненормальность сего положенья
Осознавал же и сам д’Юмадон.
И он давно уже принял решенье
И подтвердил то решенье КОМКОН.
Савва позвал одного инженера –
Жилина, – и так сказал: «Прометей,
Хоть ты строптив, но такая манера
Мне импонирует даже, ей-ей.
Ты не забыл про свои Лабиринты?
– Нет, не забыл, – мрачно молвил титан.
– Помнится, там пребывал не один ты.
Не заскучал по «родимым местам»?
– Здесь заскучаешь, – взглянул исподлобья
Жилин.
– Ну ладно, Роман, не серчай.
Дело моё слишком важное, чтоб я
Вызвал кого-нибудь так, невзначай.
То, что Рудольф стал начальник Отдела
По Перспективе, ты знаешь?
– Слыхал.
– А что живёт у меня, это дело?
Весь персонал кое-как раскидал.
А почему, тебе не интересно?
– И почему же? – тот задал вопрос.
– Так в Управлении же очень тесно,
Негде ему развернуться всерьёз!
Ты ж Лабиринты, как мало кто, знаешь.
Вот и займись построением тех
Апартаментов. Ты там «накопаешь»
Залов и комнат, что хватит на всех.
Жилина глазки огнём засверкали.
Радостно крикнул ему он: «Ага!»
– Что за «ага»? Разве так отвечали
Тебе солдаты в морозных снегах?
– Есть!
– Распустились совсем. Только дело
Не афишируй, Роман, никому.
Всем говори, как тебе надоело
В этих пещерах сидеть самому,
Но есть приказ, чтоб чистилища наши
Срочно расширить для душ молодых.
Но делай так, чтобы был там не страшен
Штурм и осада от сил от любых.
– Понял.
– Ну, с богом. Приказ мой секретный
Пуще зеницы в глазу береги». –
И проводил он его незаметно,
Так что о Роме «забыли враги».

Когда Быкоцкий вернулся в Управу
С новым дипломом, что он – Демиург,
Мало ему оснований для славы
Было, был тих этот рыжий и хмур.
Ну а Наина и не обратила
Вовсе вниманья на эти дела:
Мало ли где и кого там носило?
Мало ли чья где учёба прошла?
И точно так же не тронуло Наю,
Что он Дальбре заместителем стал:
Ведь всех  завлабов она и не знает,
Где там у них есть свободны места.
Но вот когда после «смерти» завлаба
Яна Дальбре появился Отдел,
Где стал начальник Рудольф, злая баба
Вскинулась сразу: Как Савва посмел
Дать «зав. Отделом» такому мальчишке?
Ведь заместитель Директора он
Сразу становится! Это уж слишком!
Здесь нарушался почти что закон.
И «подняла он хвост» перед Саввой.
Но д’Юмадон её охолонул
И инцидент ей напомнил «кровавый»,
И на роль Мерлина ей намекнул.
Ная тогда осеклась: ей ВПЕРВЫЕ
Он недвусмысленно сделал отпор.
Не ожидала она, что такие
«Выстрелы сделает Савва в упор».
И тут впервые задумалась Ная:
«А может быть, это «ж-ж-ж» не спроста»?
Многих она  и давно «отравляет»,
Но в первый раз откровенным он стал.
И в первый раз заявил он открыто,
Что виновата в «отраве» она.
Уж не задумал ли он деловито,
Что здесь, в Управе, она не нужна,
А что нужны ему противовесы
В этот Совет из своих же людей,
Чтоб защищали его интересы,
Не в одиночестве был перед ней?
И поняла она: действий открытых
Уж не допустит вперёд д’Юмадон,
Так что придётся ей действовать скрыто,
Не нарушая открыто закон.
И принялась за привычное дело
(Только об этом читали главу).
И хоть остался Быкоцкий наш «целым»
И обманули её наяву,
Но оставалась Наина беспечна,
Самонадеянна: Мерлин её
Будет рабом её преданным вечно
И не замыслит деянье СВОЁ.    
И не дала она должной оценки
Линии всей поведенья его
(«Линию» не рассмотрела маленько!) –
И потеряла раба своего.

А д’Юмадон, получив разработку
Карла Маргакова, чтоб матрикат
Мог появиться, наметил «охотку
С гончими» – в «Лес» он отправиться рад.
И наконец д’Юмадон назначает
Командировку свою в этот «Лес».
Тайные цели он не разглашает,
Явная же – да всё тот же прегресс.
С ним же поедет «святая четвёрка»:
Гений, Маргаков, Вязанский, Рудольф.
Каждый родится отдельно, но только
В деле одном есть у каждого роль.
Всем сообщил эти роли Директор,
Место и время рожденья в «Лесу».
Но ничего не сказал им про «некто»:
Больше так пользы они принесут.
В веке тринадцатом и в девяностом
Годе родился Алексием он.
И разобрав с матрикатом вопрос тот,
Ждал лишь Быкоцкого наш д’Юмадон.
Ну а Рудольф в небесах задержался:
Нужно доверенного разыскать,
Фокина Борю, чтоб тот постарался
Ключ от квартиры Роману отдать.
И на словах передать, чтобы Жилин,
Если захочет, в ней мог бы пожить.
Их отношенья свободными были
И мог к Рудольфу тогда заходить.

Было Алексию тридцать годочков,
Когда Рудольф на Земле родился
Князем Серёжей. Был набожным очень
И Радонежским потом прозвался.
Руди «любимую метит лошадку»
В командировке своей обкатать:
Он по «де Сов» разработкам отладку
Сделать намерен, чтоб в «Лес» запускать.
А повстречавшися с митрополитом,
Пустынь с монахами стал возводить.
И обучал он людей деловито
Бога и труд неизменно любить.
Митрополит же, его посещая,
Чем мог, Радонежскому помогал
(Лабораторию всё создавая)
И всё «наследником» Руди он звал.
Третьим Маргаков на свет появился,
Дмитрием, прозванным позже Донским.
Как консультант мог он здесь пригодиться
По матрикату, с талантом таким.
Ну а четвёртым родился Вязанский –
«Принц Франсуа с аркебузой своей».
Был Пересветом он с силой гигантской.
И он заданье своё поскорей
Выполнить здесь, на Земле, торопился:
Разволновался, увидевши, он
Лабораторию и устремился
Бить и крушить. Между тем д’Юмадон
На установке как раз и работал.
Чуть не прикончил Директора он
Той «аркебузой». Была бы забота,
Если  б погиб от него д’Юмадон!
Руди, прервав свою «стирку», рванулся
И Геркулеса он перехватил:
Ножку подставил – и тот растянулся,
А то б ему не хватило бы сил.
Так наш «Беарнец и спас на охоте
Карла девятого от кабана».
«Стирку» закончил на бодрой он ноте,
Больше его голова не нужна:
В семьдесят пятом прошло отделенье
От головы матриката-сырца
И собрался д’Юмадон в Управленье.
Но проследил дело он до конца:
Генка Юркольцин Ослябей родился.
И после этой «охоты» гигант
Под руководством его находился
И завершил он намеченный план.
Только он кончил, Алексий скончался,
Дело своё на Земле завершив.
А Пересвет своей славы дождался,
Подвиг геройский в бою совершив.

Пока Рудольф шлифовал свою «кралю» –
Он всё обкатку «де Сов» проводил
В монастыре, где он опыты ставил, –
Наш д’Юмадон, не жалеючи сил,
Лабораторию тайно построил
Прямо в Кольце, Управления вне.
И там Марии Туше он присвоил
Званье «смотрительницы при Луне».
И в Лабиринтах жила постоянно
«Розовенькая толстушка» Мари.
Савва здесь занят работой престранной:
Он матриката, привёз что с Земли,
«Шафлинговал» всё, хоть был запрещённым
«Шафлинг» законом на Материке:
Здесь обрезал душу определённо,
«Скальпель» держа в своей божьей руке.
И подгонял он в гармонии части,
О внешнем сходстве заботу неся,
Чтоб мог он жить без его здесь участья,
Хотя Рудольфа душа здесь не вся.
И вот закончил он эту работу.
И усыпив матриката, в постель
Он уложил, поручивши заботам
Своей Туше драгоценную цель.

А в это время из тех Лабиринтов
Жилин вернулся, спеша на приём.
Он попытался пройти деловито
Прямо к Директору следущим днём.
Но вместо этого встретил Романа
У проходной их сержант-«гугенот»,
Старый знакомый бродяги-титана,
И в удивленье раскрыл даже рот:
«Как! Это ты?
– Ну конечно, как видишь.
– Но по команде нам спущен приказ
Арестовать тебя, только ты выйдешь
Из Лабиринтов, немедля, тотчас.
Ты в Лабиринты сбежал с Управленья
И подготавливаешь там мятеж.
– Что ты! Окстись! То – недоразуменье,
Не преступал я чрез этот рубеж!...»,
Пользуясь тем, что сержант был «из бывших»
И из «раскаявшихся» «гугенот».
Так он ушёл, ничего не добившись,
От тех заветных, запретных ворот.
Потом сказал: «Если мне невозможно
Видеть Директора, надобно мне
Видеть Быкоцкого. Но осторожно.
Это удастся мне в сей стороне.
Надо охранником мне притвориться
И караулить его у ворот».
И постарался Роман обратиться
Прямо к сержанту, когда тот придёт.
– Здрасьте! – язвительно молвил начальник. –
Да ведь любая собака тебя
Может узнать. И какой ты охранник?
В зеркало ты посмотри на себя.
– Ну… А приму форму я часового?
– Вряд ли сумеешь. У каждого – код.
– Но я магистр! Ну и что здесь такого?
Код я взломаю, прям щас, у ворот.
– Ну что ж, попробуй. Но предупреждаю:
«Я не видал, так как задом стоял!»
– Это естественно, это я знаю, –
И на глазок он прикидывать стал.
Щёлкнул он пальцами – и пред сержантом,
Вроде бы, стражник по форме стоял.
– Гм… Ну смотри! Не дай бог с комендантом
Встретиться здесь! – и солдата он снял.

И тут увидел Быкоцкого Жилин,
С Виссарионом беседовал он.
Сей обладатель всего двух извилин
Чем-то нешуточно был возбуждён.
И чтобы скрыть напряженье во взоре,
Он напряжённо Рудольфа спросил:
– Ну как дела по «Марго»? В разговоре
Я что-то этого не уловил.
– Да всё в порядке. Меня проверяли
И достижения в деле нашли.
– Да? Поздравляю. А то мне сказали,
Что к ней тропинки травой заросли.
А что конкретно? Ведь мне интересно,
Бдю по Европе я нашей дела.
– Да всё теория. Ежели честно,
То до практических дел не дошла.
– А как дела по «де Сов»?
– Тут загвоздка.
Даже не знаю, что делать теперь.
Не помогла и «фигурка из воска»,
То есть, без пользы была и модель, –
Сей разговор так Рудольф подытожил.
Руди уверен, что Виссарион
Суть разговора Наине доложит,
Так как побаивался её он.

Но тут Вязанского кто-то окликнул,
Виссарион от окна отошёл.
И тут Рудольф удивлённо воскликнул:
Жилин ему «на краул» произвёл!
«Что ты здесь делаешь? Да в этой форме?
– Вас ожидаю.
– Немедля сменись,
Переоденься в кого попроворней,
В апартаменты ко мне поднимись.
Я тебя встречу на третьем, у входа. –
Но не успели расстаться они,
Как появился Вязанский. И сходу
Рому узнал, боже нас сохрани!
Сообразил: раз они были рядом,
Ну а теперь спешно так разошлись,
Подсуетиться ему тоже надо:
Встретиться тайно они собрались!
Апартаменты Быкоцкого были
«Смежно-фанерными» рядом с его.
Значит, туда и направится Жилин
С тайной какою-то, кроме всего.
И он бегом припустился скорее
Прямо к себе в антресольный этаж.
Он торопился: а вдруг не успеет
Всё разузнать «Геркулес» этот наш?

Рому впустивши, Рудольф мимоходом
На кабинет на соседний кивнул,
А сам задвижку ручную у входа
Медленно, не нашумев, повернул.
Жилин вниманья на предосторожность
Эту Рудольфову не обратил.
Рома использовал эту возможность
И любопытство удовлетворил.
Сделав надёжную эту «охрану»,
Руди к Роману вошёл в кабинет.
Он приготовился слушать титана,
А у того от Рудольфа тайн нет:
– Рудольф Натаныч, Отдел автономный
Мы в Лабиринтах для вас возвели,
Что закачаться! И в месте укромном,
Чтобы укрыться спокойно могли.
Это не апартаменты, а крепость!
Сделали даже мы там свой Тартар!
И если даже допустим нелепость,
Что вдруг решатся нанесть вам удар,
То нипочём вам любая Наина!
Всё там готово. И переезжать
Можно хоть завтра. Вот дел половина.
Дальше – вторую могу я сказать.
В крепости этой есть два гарнизона:
Внутренний – наших достаточно там,
Что опасаются Карла резонно,
Так что расставлены все по местам;
Внешний – подобраны там «жаббервоги»
И дрессировка у них – первый класс!
Так что вам там не изведать тревоги,
Крепость – что надо, скажу без прикрас.
Сидя в отделе, вы на Управленье
Можете, коль захотите, плевать.
И есть такое у наших стремленье,
Чтоб и столицу вам там основать,
Коли Директором станете скоро…»
Руди, конечно, в душе ликовал,
Но он боялся таких разговоров
И преждевременность их понимал.

Энтузиазма его изверженье
Холодно Руди, конечно, прервал
И окорачивать начал он рвенье,
Что в простоте Жилин здесь проявлял:
«С чего вы взяли, Роман Виссарьоныч,
Что мне Директором хочется быть
И что назначат меня скоро оным?
Вынужден вашу умерить я прыть.
Да и зачем мне хомут сей на шею?
Я и означенный этот Отдел
Лично возглавить совсем не посмею,
«Бездны премудростей» – вот мой удел.
Это же административная должность,
Я же – учёный до мозга костей.
Мне по душе только в истине вольность…
– Как?! – в изумленье вскричал чародей. –
Не собираетесь вы становиться
Даже начальством в Отделе своём?
– Нет. Это всё для меня не годится,
Мне хорошо лишь с наукой вдвоём.
Я уважаю Директора Савву,
Ники Андрюхин с Наиной мне мил,
И заместитель его величавый,
За чьей спиной я б спокойно зажил.
Тему «Марго» я вести-то согласен,
Но без административный оков.
И я Наине совсем безопасен:
Группу свою мне дала по «де Сов».
Так что мне некогда здесь заниматься
О всех «престолах» пустою мечтой…
– А как же этот Отдел? Оставаться
Он ведь не может здесь вечно пустой!
– Я не давал поручения строить
Этот Отдел. Кто давал вам приказ,
То вам туда обратиться и стоит.
– А гарнизон? Он собрался ж под вас!
– Что ж, объявите, что я своё имя 
Им под собрание то не давал. –
Руди на Рому глазами пустыми
Так равнодушно-спокойно взирал.
– Но это… Это предательство дела! –
Жилин опрометью кинулся в дверь,
Грохнулся в запертую очумело
И зарычал, словно загнанный зверь,
С грохотом рвать стал ручную задвижку,
Вылетел в тёмный, большой коридор.
Там он, давая душе передышку,
Шляпу сорвал с головы, пот отёр.
Потом с размаху швырнул её на пол
И стал, вращая глазами, топтать…
Бедная эта невинная шляпа!
Тяжко пришлось Роме переживать.

«Р-рома! – вдруг сзади Романа раздался
Вкрадчивый Виссариона басок. –
Что ж ты так, бедный, распереживался?
Ну-ка ко мне загляни на часок.»
Плотно закрыв за Романом те двери,
Виссарион у Романа спросил:
– Ах, как расстроились вы! Я уверен,
Это Быкоцкий виновником был?
Вы говорили ему об Отделе,
Что в Лабиринтах построили вы?
В курсе немного об этом я деле.
– Да, – молвил Рома
– Но только, увы,
Вы предлагали, а он отказался?
– Да.
– Так давайте займу я Отдел.
Поговорить я о том собирался
С вами, но некогда, множество дел…
Буду хороший я руководитель!
– Да, но один не решаю всего,
Вы уж немножко меня подождите
(Да, не дурная губа у него!).
– Сколько мне ждать? – и смекает тут Рома,
Что задавая подобный вопрос,
Хочет он знать: «Далеко ли до дома?»
Заопасался тут Жилин всерьёз:
Он ведь, естественно, был «реформатор».
Ну а Вязанский-то прежде всего,
Хоть и зам-зама, но администратор,
Чёрт его знает, он здесь за кого?
Ну а Вязанский же, как провокатор,
Всё понукает: «Решайте скорей.
Я ж не какой-нибудь там узурпатор!
Вы ж подтвердили, что Руди, ей-ей,
Сам отказался от тех помещений!
Ну а уж мне так подходят они! –
Ну а Роман всё полнее сомнений.
Не отвечая про сроки и дни,
Он говорит: «А как с вами я встречусь?
Как мне увидеть вас? Этот декор
Лишь для двора мне хорош, я замечу,
А в Управленье – другой коленкор.
– Сделайте «плащ» и «костюм» Михаила
Лермочкина: я вам код могу дать.
А он известен в Управе, как милый,
В этом «плаще» он привык щеголять.
И вот пароль вам на завтра в Управу,
Ночью свободно пройдёте вы с ним».
Рома, приняв от Рудольфа «отраву»,
Вынужден был удалиться за сим.
Виссарион же, приняв за монету
Чистую слышанный весь разговор,
Сам размечтался на тему на эту
И потерял он покой с этих пор:
«Если Рудольф не начальник Отдела –
Сам же я слышал, как он говорил, –
Значит, могу я рассчитывать смело,
Что замдиректорство он упустил.
Да и не хочет он этого, кстати.
Значит, когда захвачу я Отдел,
То опершись на Романовых братий,
Я б удержаться в отделе сумел.
И наплевать, что Директор упрётся,
Главное – крепость прочней укрепить.
Ну а потом как-нибудь рассосётся –
И я смогу замдиректора быть!»

Рома, остыв, ситуацию взвесил,
Вспомнил, что он ничего не сказал
Виссариону, что уши развесил
И свои губы вовсю раскатал.
И он решил продолжать разговоры,
Помня, что это – один разговор.
В «плащ» тот одевшись, прошёл коридором
И не увидел ничей его взор.
Но на площадке между этажами
Жилина остановила Марго,
Приняв за Лермочкина, что ночами
Часто встречался с ней, кроме всего.
Видя ошибку, она испугалась:
– Как не боитесь вы к нам приходить,
Чтобы с Рудольфом встречаться? Ведь малость
Может какая вам так навредить!
– Я, вообще-то, пришёл не к Рудольфу,
Это зам-зама меня пригласил.
Код дал к «плащу» и «костюму», поскольку
Лермочкин Виссариону служил.
Хочет занять помещенья Отдела
Виссарион, а затем уже стать
В нём и начальником. И нету дела,
Что он наукой должён управлять. – 

Но тут пружина в двери зазвенела
И появился Быкоцкий на свет.
Еле Марго торопливо успела
Запрятать Жилина в свой кабинет.
Руди, войдя, глянул по партизански
И попросил Маргариту узнать:
Не разговаривает ли Вязанский
С Жилиным? Можно кого-то послать?
– Не говорит, – Маргарита сказала.
– Точно известно?
– Точней не сыскать.
Жилина я захватила сначала,
Прежде, чем к Виссариону пускать.
Вот он, твой Жилин. – И тут Маргарита
Жилина из кабинета ведёт.
Тайна Романа Рудольфу раскрыта,
Тот же раскрыл в удивлении рот:
– Вот ты где спрятался! Ну прямо дети!
«Святость» твою не легко мне простить.
Стены с ушами в моём кабинете,
Разве я мог откровенным-то быть?
– Но вы могли сделать знак…
– Я немею,
Как простотой я твоей удивлён.
Я городил для тебя ахинею,
А ты поверил, как Виссарион.
«Стены имеют глаза здесь и уши» –
Сказано точно про мой кабинет.
Могут там и подсмотреть, и подслушать,
Ну а защит специальных там нет.
Здесь же имеется эта защита.
Слушай сюда. Продолжай свою связь
С Виссарионом душою закрытой,
Пусть нам защитою будет сей «князь».
Я человек в Управлении новый
И я защиты вам дать не смогу.
Но защитит от Наины толково
Этот Вязанский. А я помогу.
У «Геркулеса» добудь ты улики,
Что он здесь с вами вступил в договор.
Этот политик в Управе «великий»
Выстроит вам пусть высокий забор.
– Но нашей тайной Вязанский владеет…
– Чем он владеет? Что вы Лабиринт
Тайно покинули? Он не посмеет:
Ведь про Отдел знает он лишь один.
Хочет начальником стать он в Отделе?
Ну так поддержку во всём обещай:
Вот «отреченье» моё. И для дела
Эту бумагу мою сберегай.
Хочет покинуть сейчас Управленье?
Что же, на «подвиг его вдохновляй»:
Пусть «занимает» твои помещенья…
Только ключей сам от них не давай.
Как на меня, на него гни ты спину.
И прикрывайся ты этим щитом:
Пусть отражает удары Наины,
Ну а в Отдел – вместе мы удерём.
Только начальником в этом Отделе
И замдиректора буду один.
Виссарион не соперник мне в деле,
Буду на месте лишь я господин.
– Только учтите вы, как осторожна
И как коварна здесь эта лиса.
Не доверяйте ни в чём, коль возможно,
Ему не святы ни чьи небеса! –
Так Маргарита их предупредила.
– Теперь же – с Богом! – промолвил Рудольф. –
Но ты, я вижу, большой мастерило
В части «плащей» и «одежды». Изволь
Быть осторожней, не переусердствуй.
Вряд ли на пользу, чтоб думали, что
Ярких таких два «плаща» по соседству,
Пусть-ка об этом не знает никто.
– Кстати, «плаща» тот владелец законный
Так при Вязанском сейчас состоит.
– Вот хорошо. Пусть-ка этот «учёный»
И отвечает за этот визит!...»

А между тем там у дела задержка
Произошла: почта с Материка.
Савва, пять раз чертыхнувшись, замешкал,
С почтой вопросы уладил пока.
А на письмо ждал посланник ответа.
В нём Материк выражал интерес:
Где кандидат на вакансию этот?
Он не приехал, куда-то исчез.
Ведь согласована кандидатура
Яна Дальбре на вакансию ту.
Что с той вакансией делать в натуре?
Может, заполнить им ту пустоту,
Иль сократить её? И вот Директор
Должен немедленно дать им ответ:
Будет из новых направлен к ним некто,
Иль у Директора новеньких нет?

Рома ушёл. Маргарита сказала:
– Что ж, дело с высылкой на Материк
Ники Андрюхина сдвинулось малость.
Только он вряд ли к сей мысли привык.
Он утверждён на ту должность, что Яну
Предназначалась. И вот Материк
Хочет увериться, что без изъяну
К ним кандидат «из варягов» проник.
– Знаешь откуда ты?
– Мне моя Майя
Всё сообщила. Пришло к ней письмо,
Где её «родственник» всё сообщает.
У д’Юмадона посланье само.
Но на одном корабле из Столицы
Посланный чей-то ещё прилетел.
Может, Вязанского?
– Подсуетиться,
Всё разузнать из твоих кто б сумел?
– Лермочкин разве. Он парень толковый.
– Bот и пошли на разведку его.
Как перееду в Отдел этот новый,
Надо бы мне не забыть про него.

А через день Маргарита сказала:
«Нарочный тот, что вернулся назад,
Был от Вязанского. Я замечала:
Стал возбуждён он и вроде бы рад.
– Ещё б не радоваться. Подфартило:
Или начальник на Материке –
С его умом да с его глупой силой, –
Или Директора зам налегке. –
Ну а тем временем вредная Ная,
Против Рудольфа свой зуб навостря,
Савву, момент улучив, упреждает,
Что, мол, Рудольф, вообще говоря,
Что-то замыслил: её Ленуалло
Жилина видел в Управе вчерась.
Это уже означает не мало:
Так подозрителен нам этот «князь»!
«…Может, Рудольфа куда-нибудь сплавить?
– Снова я в «Лес» хоть сейчас заберу!
Там, под надзором моим, позабавит
«Заговорами» меня поутру!
– Шутки вам всё. Он своим появленьем
Повод даёт себя арестовать:
Чтоб не повадно ему в Управленье
Было мятежников всех принимать!
Савва подумал: «Вот чёртова баба!»
Вслух же сказал: «Ладно, только для вас.
Дайте ему оклематься хотя бы.
– Нет, вы приказ подпишите сейчас.
Савва подумал: «Она не отстанет
И разговорам не будет конца» –
И подписал он приказ на прощанье,
Мысля: «Я сам и спасу молодца!».

Ная, приказ получивши заветный,
Не собиралася время терять.
И она стала, волнуясь заметно,
Срочно Амвросья к себе вызывать.
Когда Амвросий явился, Наина
В руки дала ему этот приказ.
Он прочитал – и глаза свои вскинул,
Так что стал круглым его правый глаз:
«Да уж, мадам. Это шутки плохие.
Кто же посмеет Рудольфа убить?
– Взяли откуда слова вы такие?
Где здесь написано, что надо бить?
Арестовать!
– Но законы он знает.
Здесь не указано даже, за что.
– Он заговорщиков здесь укрывает,
Но неизвестно пока, это кто.
Вы компромат на него подберите.
– Где же найду я такой компромат?
– У д’Юмадона в архиве ищите,
Я проведу вас туда и назад».
Но сколь по кнопкам ни бил Ленуалло,
Сколь ни старался, компьютер молчал.
Видно, защиты поставил не мало
Савва на этот секретный канал.
– Что ж, применить вам придётся здесь силу.
Он защищаться начнёт, нападать…
А при защите там всякое было…
Вы меня поняли?
– Как не понять!
Но вы в приказике всё ж допишите:
Мол, независимо, мёртв или жив
Будет объект, вы его притащите,
Иль приведите, как паллиатив».
И получив сей приказ, Ленуалло
Спрятал его у себя на груди.
Много чего в Управленье видал он,
Но неожиданность ждёт впереди.