Раздвинуты столы, в разгаре пир,
изысканная в изобилье снедь,
огни свечей, — тогда как прочий мир
увяз во тьме, где бродят Страх и Смерть.
По Пушкину — тогда была чума.
Чума и есть, лишь изменила лик:
то — не болезнь, а нищая сума
голодных толп при пире у владык.
Ещё не все в её попали плен, —
не каждого судьбы коснулась плеть,
ещё иные встать хотят с колен
и под ярмом пытаются запеть.
Чума сегодня в роли нищеты,
вчера — молчанья, завтра же — бог весть.
Но если пир гремит средь темноты,
то и чума в каком-то виде есть.
А за столами — те, кто правят бал —
со скипетром в руках иль с кошельком.
Кого ни взять, — всё зубр или шакал,
иль пёс их верный, гордый поводком.
Они бессмертны, и бессмертна тьма.
Как времена не изменяли б мир,
Россия — это вечная чума,
где избранный имеет вечный пир!
Вечная чума
© Copyright: Татьяна Благоразумова, 2011
Свидетельство о публикации №111123007245
Свидетельство о публикации №111123007245
Рецензии