Зимние ночи

ЗИМНИЕ НОЧИ
Пьеса в одиннадцать рук

Действующие Руки:
Первые – Борис  Пастернак
Все остальные (нумерация в порядке поступления) – Михаил Книжный, Алекс Рудов, Анука, Степ, Алёна Грекова, Чёрный Георг, Аюна Аюна, Трудно Быть Богом, Дмитрий Дёмкин, Михаил Микаэль
Человек
Флудеры, читатели и слушатели


Вечер 4 февраля 2011 года. В сквозном проёме занавеса показываются Вторые Руки, в них – слова из Первых Рук:

ЗИМНЯЯ НОЧЬ

Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.

Метель лепила на стекле
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.

И падали два башмачка
Со стуком на пол.
И воск слезами с ночника
На платье капал.

И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.

Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
1946

(Занавес приоткрывается. Одни за другими, появляются руки, чтобы затем снова исчезнуть во тьме.)

ВТОРЫЕ РУКИ: Меня интересует, какие ассоциации возникают в связи с "И падали два башмачка"... я этот вопрос в теме Алекса задал, но вот так решил... И какого цвета башмачки? 


ТРЕТЬИ:  кстати очень психоделическое стихотворение


ЧЕТВЕРТЫЕ: да не может тут никаких ярких цветов быть - откуда.
ни у башмаков ни у платья.
только свеча яркий желтый мазок, все остальное приглушенное - все оттенки коричневого. ну как углы у Рембрандта.


(Бьёт полночь.)

ПЯТЫЕ: Стих написан от лица Юрия Живаго и включен в роман в конце книги.
Романтическая интерпретация символического содержания стиха достаточно подробно представлена здесь, поэтому позволю себе длинную цитату. 

Нина Краснова http://krasninar.narod.ru/Krasnova-Pasternak.htm

«Свеча ярко и трепетно освещает не только комнату, где происходит свидание двух влюбленных, где "падают два башмачка со стуком на пол", где происходят скрещенья рук обоих героев и скрещенья их ног и скрещенья их судьбы, она, эта маленькая свеча, которую не может задуть ни сквозняк из угла, ни ветер с улицы, из окна, за которыми метет метель, ни ураганы революций и войн, освещает собой сердца и души двух влюбленных, и их (не платонические, но какие тонкие, эстетичные и святые) отношения, которые хранит и над которыми летает ангел... она освещает и всю зимнюю ночь и снежную мглу за окном, и весь мир, и всю жизнь героев, и все их настоящее и будущее... и опоэтизирует собой все это... И становится негасимой свечой, символом негасимой любви, которой не страшны ни метели, ни ветра, ни ураганы... А озаренный ею потолок, на который ложатся тени, отпечатки двух тел, а снежные хлопья, которые летят на свет свечи, как мошкара на пламя... а кружки и стрелы на стекле, волшебные, мистические знаки, в которых заложен большой смысл... Сколько во всем этом красоты и тайны...»

Можно, в целом, согласиться с такой трактовкой, только, на мой взгляд, автор тактично обходит острые (для его возраста) вопросы в данной теме. Не говорит он ни о любви, ни о страсти. Скорее, об одухотворенности самого процесса, о его неразрывной связи с внутренним миром ЛГ. Я бы сказал, что он утверждает этим стихом свое право на такие отношения, кто бы что ни говорил до и после…
Свеча – не только освещает действие, но и освящает его…

Несомненной удачей явился, конечно, метр стиха. Вот, что пишет о нем Дмитрий Быков в книге Борис Пастернак (ЖЗЛ):
http://www.belousenko.com/books/bykov/bykov_pasternak.htm

«Всю жизнь Пастернака сопровождали несколько назойливых ритмов, не то чтобы им открытых, но наиболее удачно им разработанных, так что ассоциируются они теперь прежде всего с ним. Например, ямб с усеченной четной строкой — «Свеча горела на столе, свеча горела» («Зимняя ночь»)»

Последняя цитата с тем, чтобы показать, какую глыбу мне подснули.. 

«Пастернак боролся против образования семантических ореолов — устойчивых связей между содержанием и стихотворной формой произведения. В ранних стихах — поиск уникальной разновидности размера для уникального содержания каждого стихотворения. В поздних — поиск универсальной простоты, которой можно одинаково хорошо высказать все. Эти два пути противоположны, но начинаются из одной точки, и движет по ним одно стремление. И это стремление далеко не тривиально»
Гаспаров М. Л. Стих Б. Пастернака // Гаспаров М. Л. Избранные труды. М., 1997. Т. III: О стихе.

Универсальная простота выступает и в лексике, и в рифме. Рифма не раздражает ни банальностью, ни вычурностью. Естественно, привлекает внимание рифма к рефрену. Здесь автор рифмует горела с разными частями речи – существительными и прилагательным, естественно, белым.

Говорить о недостатках в таком стихе даже в голову не приходит. Даже отступления от правил следует трактовать, как задание нового правила )) Ровно в середине стиха автор чуть отступает от заданного чередования ударений. Это позволяет ему, с одной стороны, освежить ритмическую структуру, сделать ее менее монотонной, а с другой – выразить ключевой момент в действии, приведший к падению башмачков на пол 


ШЕСТЫЕ: пульсирующий объём и многоголосие.. восприятие то стекается в точку центра комнаты, где всё - абсолютно всё - и свеча, и кровать, где он и она, и пол, и потолок - остаются на периферии, то расширяется до пределов заснеженных далей длиной в февраль. В этой пульсации попытка ухватить "взглядом" детали возможна, но приводит к потере равновесия. Чёткие пастернаковские образы - свеча, рама, кружки и стрелы, пол и потолок, платье, башмачки, ночник, угол стены - возникают и тут же теряют очертания и исчезают в пламени свечи. Пожалуй, единственный доступный для созерцания предмет - капающий воск свечи. Мне кажется, из-за банальности "слезы"...
Цветовая гамма от внутренней - светлой охры через сепию с пурпуром - к внешней - светлому хром-кобальту. А цвет башмачков скорее тёмный, но поди разгляди его)) ведь от звука удара каблуков о пол - веки сжимаются рефлекторно в мигании)
...а ещё для меня здесь присутствует таинство странного сочетания чёткой геометрии и хаоса.. Не могу понять чего из них больше.


(Пауза. Светает.)

ВТОРЫЕ: Действительно, очень интересное замечание. Оно подает стихотворение с той точки зрения, как и предлагалось рассматривать пси-стихи: тропа, ландшафты, экспрессии и трансфиксии... Было бы хорошо послушать Георга, между нами говоря))) 

Я бы хотел пока кратко заметить - для меня это стихотворение вполне грешное. Здесь страсть.

И есть по сюжету очень интересные вещи. Скажем, "озаренный потолок", чуть ли не небеса, нечто почти неземное, и вот на это "чистое, безгрешное пространство, плоскость", на эти "небеса", поскольку в этом стихотворении - комната весь мир, все же остальное пелена снега, на эти небеса "Ложились тени,Скрещенья рук, скрещенья ног,Судьбы скрещенья". "Озаренный", так еще говорят о гении, о вдохновении - это "источник открытий, музыки"... и на нем скрещение теней... Судьба - античное понятие, кстати, и это подчеркнуто в стихе: знаки кружков и стрел, античная символика, имеющая более чем "страстный характер". Заодно - и "свеча с воском", который капает на платье, не только слезы, но и вполне иное, бытующее в культуре, понимание свечи.

"На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно". 

Это что? Почему "из угла?" Нечистая сила? И вот ангел вздымает "крыла", приводя в движение тени на потолке... Ангел? Не знаю вот, при социализме и Бога писали с малой буквы, но Виктор Жилин как-то верно сказал, что с малой буквы пишут павших ангелов... И "крестообразно" - здесь очень многопланово... это и "крестная мука", и отражение предыдущего стиха, авторства приписанного Живаго, №14, смотрите, вот финал 14-го, после которого подряд идет наш текст:

"Прощай, размах крыла расправленный,
Полета вольное упорство,
И образ мира, в слове явленный,
И творчество, и чудотворство".

"Зимняя ночь", ей предшествует "Зимний вечер", и для анализа этого стихотворения нельзя, невозможно пройти мимо "Зимнего вечера" Пушкина. Я эту явную связь рассмотрю позднее.

"Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя"...

Кстати, словосочетание "Зимняя ночь" в романе встречается 1 раз и за ним следует текст:

"Он продолжал стоять на крыльце, лицом к затворенной двери,
отвернувшись от мира. (отвернувшись от мира!!!) "Закатилось мое солнце ясное", --
повторяло и вытверживало что-то внутри его. У него не было сил
выговорить эти слова вслух все подряд, без судорожных горловых
схваток, которые прерывали их.
Он вошел в дом. Двойной, двух родов монолог начался и
совершался в нем: сухой, мнимо деловой по отношению к себе
самому и растекающийся, безбрежный, в обращении к Ларе. Вот
как шли его мысли: "Теперь в Москву. И первым делом -- выжить.
Не поддаваться бессоннице. Не ложиться спать. Работать ночами
до одурения, пока усталость не свалит замертво. И вот еще что.
Сейчас же истопить в спальне, чтобы не мерзнуть ночью без
надобности".
Но и вот еще как разговаривал он с собою. "Прелесть моя
незабвенная! Пока тебя помнят вгибы локтей моих, пока еще ты
на руках и губах моих, я побуду с тобой. Я выплачу слезы о
тебе в чем-нибудь достойном, остающемся. Я запишу память о
тебе в нежном, нежном, щемяще печальном изображении. Я
останусь тут, пока этого не сделаю. А потом и сам уеду. Вот
как я изображу тебя. Я положу черты твои на бумагу, как после
страшной бури, взрывающей море до основания, ложатся на песок
следы сильнейшей, дальше всего доплескивавшейся волны. Ломаной
извилистой линией накидывает море пемзу, пробку, ракушки,
водоросли, самое легкое и невесомое, что оно могло поднять со
дна. Это бесконечно тянущаяся вдаль береговая граница самого
высокого прибоя. Так прибило тебя бурей жизни ко мне, гордость
моя. Так я изображу тебя".
Он вошел в дом, запер дверь, снял шубу. Когда он вошел в
комнату, которую Лара убрала утром так хорошо и старательно и
в которой все наново было разворошено спешным отъездом, когда
увидал разрытую и неоправленную постель и в беспорядке
валявшиеся вещи, раскиданные на полу и на стульях, он, как
маленький, опустился на колени перед постелью, всею грудью
прижался к твердому краю кровати и, уронив лицо в свесившийся
конец перины, заплакал по-детски легко и горько".

Вот самое важное. "Я запишу память о тебе в нежном, нежном, щемяще печальном изображении"... и вот разбросанные вещи, так претворившиеся в стихе, и потом стих № 16:

"16. РАЗЛУКА

С порога смотрит человек,
Не узнавая дома.
Ее отъезд был как побег,
Везде следы разгрома".

и далее -

"Она была так дорога
Ему чертой любою,
Как морю близки берега
Всей линией прибоя".

"Как я завидовал волнам"....

Эти стихи, о свече, они фантазия, Живаго, пришедшего в дом, покинутый любимой, дом, в котором при свече он проводит бессонную ночь... с листом бумаги... "Я выплачу слезы о тебе в чем-нибудь достойном, остающемся". Более, чем достойно и более, чем осталось...


ТРЕТЬИ: Мне кажется что еще этот стих действует на сознание немаловажным, уважаемые полемисты фактором. Гиперсексувльностью. И не спорьте
Написано мужчиной. О физической близости на заднем плане, вскольз. Это как женщина обнажена полностью, или одета-полураздето.
Мне лично кажется что это очень немаловажный фактор, кроме намеренного сбоя, выделяющего стук "деревянного" каблука об пол.
Стук и сбой сдвигают сознание читателя в метафизически, сексуальную плоскость, что говорит о невообразимой многомерности стиша. Роман интересен, но он не в состояние передать ощущение, которое передано в стихотворении.. Пусть весь мир подождет..
Так же очень верное слово "скрещение", от креста до перекрестья, греха..
Стиш еще и завернут из начало в конец смысловой канвой. Именно что пусть весь мир живет как хочет в данный момент, но он есть и они ощущают его немного гнетущее присутствие..
кстати здесь семантика сломана конкретно.. а эффект офигительный
главное "тонко", тонкоутонченно и не на прямую выставлены семантические связи слов..как бы осязаемо около, но не прямо
и это один из главных эффектов уложенных в контекст поэтом..читатель сам рисует себе дальнейшие картины, а не требует от автора


ШЕСТЫЕ: трансфикция это, судя по георговой классификации.
и очарование, и завороженность, и цепенение, и обволакивание, и погружение - все здесь есть.
вот только одно смущает - одним из признаков трансфикции - по Георгу - является отсутствие движения. а так же времени. про время согласна, а вот про остутствие движения совсем нет.
по мне так стих именно на трепещущий язык свечи похож. вот этот рефрен - свеча горела на столе - это те моменты когда она ровно горит, а все остальные - трепещет и колышится. и один раз - от сквозняка - сильнее всего взметнулось - где строки про жар соблазна.
в общем, для меня это какая-то двигающаяся трансфикция, смотреть на которую, как на огонь, можно бесконечно.


ВТОРЫЕ:  "Зимний вечер Пушкина", также стихи, внесенные Георгом в список. Я не буду приводить текст, но речь идет о буре, и избушке, в которой изгнанный Пушкин. С няней. В тюрьме, если так можно выразиться.И в стихе есть мечта о широком мире и свободе, о вольности ветра, и о птице. И, кстати, в разобранном мною стихе ЧГ "Одиночка", сходные образы. Мой разбор - http://www.stihi.ru/2011/02/02/2264 .... У Пушкина есть:

"Наша ветхая лачужка
И печальна и темна". 

и есть мечта, мечта о широком мире:

"Спой мне песню, как синица
Тихо за морем жила"...

Название "Зимний вечер". Ясно, поэт уровня Пастернака, не может дать сходный стих - и с всем миром, суженном до домика со свечой, и с вьюгой - метелью, и с названием "Зимняя ночь" случайно. Это осознанно, и название приближенно максимально. Заменой "вечер" на "ночь". Но в этом пространстве, пространстве стиха Пастернака, выхода нет. Метет по всей земле, справа и слева, и вокруг, и небеса скрыты... Там в метели, идут "12 апостолов Блока", это чуждое пространство, занявшее весь мир. Даже обязательное море уйдет в следующий стих, № 16, а здесь комната, беспорядок в ней, свеча, как единственный источник света - нет неба, нет
звезд, нет светил, большого и малого, весь мир эта комната и свет свечи, которая позволяет писать стихи. Любить можно и в темноте, и даже лучше - не по ханжеским мотивам, а просто мир враждебен, и путники опасны, не надо им помогать придти в дом... только хлопья снега званы, и эти кружки и стрелы из "кристаллического, правильного, устроившего хаос мира теорий, подобных лего из кристаллов льда". Живому сердцу нечего там делать, в том холоде... Кстати, у Булгакова, домик и любовь, и покой, все чего жаждет Мастер...

"Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела".

На столе, не на подоконнике. На столе, где белый лист бумаги, чернила, брошенные листки с записями... Есть некая особенность, важная, в том, что "по всей земле и во все пределы"...но это потом, возможно))


ЧЕТВЕРТЫЕ: для меня нет в стихе прямой антитезы какой-то и противопоставления - домишко с любовью и свечой и этому противостоит безбрежье мира, метели, космоса.
это пусть советские литературоведы так пишут.
типа этой Нины Красновой.

для меня этот домишко часть бесконечности, часть метели.
не случайно же Пастернак пишет - и все терялось в снежной мгле седой и белой.
а эти строчки уже из дома как бы. в момент всевозможных скрещений.
то есть они сами - эти двое - в этот момент становятся частью бесконечности.


ПЯТЫЕ: Для меня стих делится строго на две части:
1-я строфа
и все остальное

В первой - порыв вдохновения, открытие ритма, гул в ушах
Во второй - сначала мучительные поиски: а как это продолжить... А не про любовь ли...? А затем не менее напряженная работа: как сказать про это так, чтобы не стыдно было для мужика в его годах... Да еще чтобы сорокалетнему Юре Живаго подошло...

И на мой взгляд, Пастернак со всеми этими задачами виртуозно справился. Но полета нет. Согласен с Михаилом, что стих очень продуманный. Но чем больше он продуман, тем меньше остается места для открытых эмоций и вдохновения.


(Вечереет.)

СЕДЬМЫЕ: Заранее приношу извинения за то, что, в связи с нехваткой времени, остановлюсь лишь на наиболее существенных и неочевидных аспектах стихотворения, имеющих отношение, в частности, к психоделике.

Если рассматривать стихотворение Пастернака с точки зрения психоделики, то сразу бросаются в глаза два момента. Первый - что в тексте присутствуют и экспрессия, и трансфиксия, хотя последней - ощутимо больше. Второй момент - это цельность и законченность композиции, в рамках которых все составные элементы стиха воздействуют на читателя очень слаженно, и по которым можно сразу предположить, что стих является психоделикой.

Итак, попробуем разобраться, на чём конкретно здесь держатся трансфиксия и экспрессия? И тут мы замечаем любопытную подробность: экспрессия здесь строится всего на двух стихах (строках) стихотворения и на рефренах, причём не на самих рефренах, а на их повторяемости, - точнее, на эффекте, вызываемом в читателе их повторяемостью. 

Попробуйте убрать пару рефренов из тела стиха - и вы увидите, насколько сильно изменяется его тональность, хотя ничего существенного и не исчезло, и даже эффект замыкания по типу "конец-начало" сохранился неизменным. Но экспрессия при этом куда-то уходит. Вот, полюбуйтесь сами:

Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.

На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.

Метель лепила на стекле
Кружки и стрелы.
И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.

И падали два башмачка
Со стуком на пол.
И воск слезами с ночника
На платье капал.

На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.

Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

Не правда ли, текст стал звучать намного "тише"? В нём исчезли экспрессивные нотки, исчезло ожидание тех самых повторяющихся строк с горящей свечой, - которое становится особенно заметным в 3 и 4 рефренах. Другими словами, рефрены у Пастернака являются тем принципиальным приёмом, на котором держится экспрессивность этого стиха.

А теперь пойдём чуть дальше: вообразим, что мы убрали из текста ещё два стиха (строки): "крестообразно" и "падали два башмачка". И вот, из произведения совершенно ушла экспрессия, и ощущение от него становится абсолютно иным. "Крестообразность" здесь носит мистический и несколько зловещий оттенок, и очень удачно в преддверии финала оттеняет, без этого - вполне заурядного, ангела. А "башмачки" несут в себе очень интересную функцию: Пастернак здесь делает примерно тот же ход, что я иногда использую в своих текстах, а именно - он сознательно нарушает нормы синтаксиса. Не ломая их, он их слегка сгибает, поэтому конкструкцию нельзя назвать анаколуфом, но и нормой она не является: ведь использовано смешение в одной фразе длительного и совершенного времён, причём несовместимым образом. Но за счёт этого достигается определённый эффект; я нередко пользуюсь похожим приёмом для достижения большей динамичности действия, а здесь он использован для намеренного увеличения экспрессивности при переходе к завершающей половине текста, поскольку общая концентрация экспрессии в данном стихотворении, в целом, весьма низка.

Итак, в чём же именно "согнут" синтаксис? Очевидно, в том, что башмачки ПАДАЛИ на пол, но падали СО СТУКОМ. Если бы они УПАЛИ на пол со стуком, то все нормы языка были бы соблюдены: совершенное действие завершается стуком (поскольку стук от падения чего-то на пол - это не длительное, а краткое событие, начинающееся и заканчивающееся практически одномоментно). Здесь же Пастернак намеренно вводит это несоответствие, которое привлекает к себе внимание читателя, однако несоответствие это недостаточно серьёзное, чтобы сломать впечатление от происходящего. Плюс к этому добавляется ещё и дополнительный эффект от трогательности самих "башмачков", - ибо в этом месте присутствует определённой стилистический сдвиг: ни до, ни после "башмачков" автор не использует уменьшительно-ласкательные формы, да и архаичные - тоже не использует, а в "башмачках" сошлись и та, и другая, ещё и подчёркнутые синтаксически не вполне корректной сочетаемостью времён (одно из которых лишь предполагается, но прямо не присутствует). И автор этим сложным сочетанием приёмов добивается того, что читатель не только "цепляется" этим местом, но он "вздёргивается"; другими словами - он ощущает внезапную скрытую экспрессивность, что особенно странно - в тексте, где явных намёков на экспрессию, казалось бы, и нет вовсе.

"Крестообразность" воздетых ангелом крыльев использована тоже очень умело: без этой крестообразности, привносящей намёк на нечто недоброе, и падающей особенно весомо из-за укороченности строки и возникающей, независимо от желания читателя, паузой перед ней, финал стихотворения получился бы плоским, ослабленным. Но "крестообразность" в сочетании с рефреном "свеча горела" производят дополнительный эффект - двойного финала: вначале более яркий, но менее "остановочный" - с крестообразностью, а затем - более ожидаемый и потому менее броский, но более "окончательный", - с горящей свечой и рефреном.

Я оставлю открытым вопрос - состоялся ли бы этот стих Пастернака БЕЗ экспрессии вообще, - т.е. без рефренов, без "крестообразности" и без "башмачков"? Достаточно ли было бы в нём одной трансфиксии - с картинками летящего к окнам снега, со свечой на столе, с тенями от рук и ног, с "судьбы скрещеньями" (в которых есть намёк на эксрессивность, но он остаётся не более чем намёком), со снежной мглой и сквозняками - для того, чтобы сделать текст психоделическим? Не скатился ли бы он тогда в пространство обычной суггестии?.. Не знаю. Скорее всего - скатился бы.

Хороших примеров трансфиксии, в которых практически нет экспрессии, крайне мало; крайне мало - без преувеличения.

Ну, и чтобы закончить разбор текста Пастернака в более сбалансированном ключе, я скажу последнее: из недостатков в стихе я вижу лишь один: начало предпоследней строфы. "На свечку дуло из угла" - в принципе неплохая строка, но в ней есть два очевидных минуса: использование "свечи" в самом начале стиха (строки) - после того, как предыдущий катрен закончился как раз на "свече", что создаёт некую неприятную тавтологию, - это раз. И использование "свечки" вместо стилистически более весомой и убедительно звучащей "свечи" - это два. В этом месте лучше было вообще убрать "на свечку", заменив её каким-то наречием к "дуло" или, альтернативно, каким-либо дополнением, - скажем, "сквозь щели дуло из угла". Собственно, Пастернак не сделал этого лишь по одной причине: чтобы читатель лучше понимал, что "жар соблазна" ассоциируется в этой строфе с жаром самой свечи, с колебаниями её пламени от сквозняка, а не с чем-то иным. И этот "ангел с крыльями" появляется из потёков стеарина или парафина, - из-за того, что один край свечи, из-за сквозняка, оплывает быстрее. Именно поэтому автор и пошёл на то, чтобы заведомо пожертвовать стилистикой и начать строфу тавтологично, - но не идти на компромисс с семантикой, и сделать последнюю предельно ясной даже для не слишком внимательного читателя.


ВТОРЫЕ: Что до "свечки" - да, некоторое снижение. Единственное оправдание - свеча (высокое понятие) сделалась "свечкой", став более зависимой от ветерка из щели... Слово "щель" вроде бы просится, и я его так и говорю в беседе... Но в стихе сомневаюсь, что было бы удачным, слишком определенное по фактуре.


(Бьёт следующая полночь.)

ВОСЬМЫЕ: А я хочу сказать, что на мой взгляд этот стих сбалансирован идеально. Именно за счет идеального баланса и возникает ощущение гармонии.

Пространство комнаты - и пространство окружающего мира
Цвет - белый снаружи и темный внутри.
Белый холод и желтое-красное оранжевое тепло 
Внутреннее спокойствие дома и безграничное движение метели.
Белая линия метели проходит через все стихотворение: мело, рой, хлопья, метель, лепила, снежной мгле, седой, белой, дуло, ( даже ангел и крыла), февраль.
Огонь поддержан: свеча, горела, летом, озаренный, воск, жар. 

В этом стихе, на мой взгляд очень много тайны, волшебства и судьбы. Здесь нет героев, а есть только намек на них, их тени, движение судьбы, скрещение. 
Атрибуты : земля, свеча, пламя, озаренный, тени, скрещенья, судьбы, воск, слезами, капал, ангел, крыла, крестообразно. 
Я сама эти цепи понимаю именно как то, что обеспечивают трансфиксию.

Здесь очень хорошо видно, что именно рефрен : Свеча горела - обеспечивает не затухание, а постоянное колебание , волну синусоидальную, добавляет полетность стиху. Очень яркий пример экспрессии. 

Георг обозначил две точки сдвига( фокальные точки) - падение башмачков и «крестообразно»
По моим ощущением именно «крестообразно» и является кульминацией.

Вобще мне кажется очень удачным рассмотреть стих без основного элемента экспрессии - в данном случае рефрена - сразу становится понятным насколько стих теряет динамику, и без точек сдвига. По-моему, если так сравнивать – очень – очень наглядно получается.


(Пауза. Следующее утро.)

ВТОРЫЕ:  Собственно, если пока не вникать в тонкости, то есть именно 4 свойства, которые важно фиксировать - сбалансированность, экспрессии (движения, энергии), трансфиксии (очарования, фрагменты с "потерянным временем") и введенные мной "цепочки слов", как присутствующих в стихе явно и можно смотреть их распределение по тексту, так и ассоциативные цепочки (интуитивные)с возможностью интуитивно разбирать интуитивное, что и есть метод, который я применяю при разборе стихов.

Тот "опыт", который поставлен над стихом (с удалением экспрессий), очень любопытен и такого рода опыты, мне кажется, следует проводить чуть ли не всегда. Таким образом, мы начинаем, благодаря, Аюна, твоему отличному системному и метафорическому изложению, понимать схему разговора о стихах. Эту схему легко формализовать (она уже в целом есть) и последовательно отвечать на вопросы разбора.


(Пауза. Следующий вечер.)

СЕДЬМЫЕ: Там у Пастернака есть сдвиг синтаксиса, и это не простое повторяющееся действие. Я сейчас постараюсь разобрать это место понятнее.

Вот смотри: в русском языке можно описывать события, происходящие в настоящем времени, путём использования одного из видов прошедшего неопределённого. Скажем, я могу сказать: мы с ним сидели вместе за столом, возле большого сияющего самовара, и пили чай; он наливал чашки очень полно, до самого края, и ухитрялся делать это не проливая ни капли на камчатную скатерть. 

Видишь, при этом я рассказываю об этом ВРОДЕ БЫ в прошедшем времени, но на самом деле для читателя действие происходит в настоящем, - т.е., это по существу и есть настоящее, ибо оно ПОДАЁТСЯ автором как настоящее. С использованием именно этого приёма написаны многие известные романы - Ремарка, Бёйля, Чарльза П. Сноу, Джона Брейна и других авторов. 

Ну вот, представь, что я пересказываю таким же образом стих Пастернака, близко к тексту, выделяя мои собственные вставки квадратными скобками: [мы сидели и разговаривали], свеча горела на столе, хлопья [снега] слетались к оконной раме, на потолок ложились тени. [мы продолжали беседовать], метель лепила на стекле кружки и стрелы, и всё [за окном] терялось в снежной мгле. воск с ночника капал на платье [сидящей рядом со мной женщины], на свечку дуло из угла, [тени раскачивались и казалось] как будто ангел вздымал крылья.

Видишь? 
А теперь попытайся вставить сюда эти башмачки (без поэтических прибамбасов и инверсий, просто и естественно): [итак, мы сидели вдвоём в комнате], свеча [всё так же] горела на столе, [и] два башмачка падали со стуком на пол.

Ты видишь теперь, НАСКОЛЬКО ИНОРОДНЫМ включением становятся эти башмачки, ПАДАЮЩИЕ СО СТУКОМ на пол? Для разных глуховатых умников, вроде Николушки, я не стану особенно разжёвывать, почему ПОВТОРЯЕМОСТЬ действия "ПАДАНИЯ башмачков" В ЛЮБОМ КОНТЕКСТЕ смотрится АБСУРДНО. Очень сложно заподозрить Пастернака в таком же мозговом ступоре, который присущ разным стихирским светочам и умницам, а потому - бессмысленно спекулировать на тему, что Пастернак мог иметь в виду ПОВТОРЯЕМОСТЬ ДЕЙСТВИЯ "падания башмачков на пол", - это попросту граничит с идиотизмом. Башмачки ПАДАЛИ на пол (со стуком, или как бы то ни было) всего раз, - но АВТОР стихотворения это действие воспринимает как ПРОДОЛЖАЮЩЕЕСЯ (а не повторяющееся!), возможно - бесконечное. Понимаешь?

И вот откуда здесь берётся этот сдвиг (или "изгиб", как угодно) в синтаксисе, на который Пастернак сознательно пошёл, - именно этот сдвиг и становится тем принципиальным элементом текста, который "цепляет" читателя и, по сути, является второй серьёзной фокальной точкой стиха, после "судьбы скрещений".


ДЕВЯТЫЕ:  Ещё одно уточнение по поводу башмачков, - вот посмотри на такую миниатюру по поводу той самой строфы: 

"он сидел и вспоминал, как её башмачки падали на пол, и в этом акте бесконечного падения перед ним разворачивалась вся их совместная жизнь, все те годы, проведенные вместе и врознь, в отъездах, разлуках и многочисленных встречах, все те чувства, которые он испытывал или думал, что испытывает... он сидел, тупо уставившись на пламя свечи, и видел в неверных перекрещивающихся отсветах на стенах линии её ног, свешивающихся с края кровати и сбрасывающих на пол башмачки; он всё смотрел и смотрел на них, как будто все его воспоминания непостижимым образом спрессовались в это непродолжительное действие: свешивающиеся ноги и падающие башмачки; и ноги продолжали взлетать над краем кровати всё выше и выше, и башмачки падали и падали на пол, а метель всё бросалась в окна, и он знал, что это может продолжаться бесконечно. февраль - месяц горящих свечей и падающих башмачков, вдруг подумалось ему, и он очнулся."

Видишь? Нет повторяемости, - есть непрерывность единого действия, растянутого на века. Таков Пастернак. Таковы его зрелые стихи и такова его проза.


ДЕСЯТЫЕ: Меня вот название заинтересовало. Не в том смысле, что у Пушкина уже были зимние утра и вечера, а Пастернаку досталась ночь ("некоторые рождены для радости, некоторые — для бесконечной ночи") 

Просто стих вроде бы не может называться так, как называется. Думаю, здесь все читали его достаточно внимательно — и речь в нём не о НОЧИ в прямом смысле слова. От неё там только "ночник")) А всё указывает на то, что свеча горит днём. Получается, что название не так просто. Возможно, февральский день, февраль — "зимняя ночь". Возможно, "ночь" – как некий неотъемлемый атрибут "зимы". Возможно, "ночь ночи". И т. д.


ОДИННАДЦАТЫЕ: Кстати очень интересное замечание - по названию. "И то и дело"... Да, это возможно, что метель, очень сумрачно, и деревья, пусть даже без листьев... на первых этажах во многих окнах свет горит все время, круглые сутки.

Но вот название - именно в связи с пушкинским, и с вашим ценным замечанием, все увиделось еще четче... 
У Пушкина - образ бури, ограничивающей избушку, образ изгнания, неволи. У Пастернака - желание ограничить себя самого стенами этой комнаты, дать пристанище свету свечи и, если трактовать как свечу в мире полном тьмы, то название точное абсолютно.


ФЛУДЕРЫ: ......................
(Их бьёт ещё одна полночь.)


ЧЕЛОВЕК: Кушать подано!

Все моют руки.
Занавес.
Метёт.




(Сбито из http://www.stihi.ru/rec.html?2011/02/04/12577 , http://www.stihi.ru/rec.html?2011/02/05/919 и http://www.stihi.ru/rec.html?2011/02/05/12852  компилятором Александром Ра 2)