33. Война

МЕЛИК  СОБИРАЕТ  ПОЛЧИЩА 
И  ИДЁТ  ВОЙНОЙ  НА  САСУН.
ИСМИЛ  ПРИСОЕДИНЯЕТСЯ  К  СЫНУ.

 Не  уживаются  с  рассудком
Слепая  ярость,  дикий  гнев,
Хотя  Исмил  вторые  сутки
Ему  твердила  нараспев:

«Остынь,  Мыс  солнца,  Бога  ради,
С  тобою  мама  говорит,
Пусть  за  Батманом   в  Сасун-граде
Царит  беспошлинно  Давид.

Ужель  тебе  полмира  мало?
Есть  где  поспать  и  что  поесть.
Вам  братьям  более  пристала
Любовь,  чем  ненависть  и  месть».

«Как, мать? 
         он сборщиков-мсыритов
Избил,  унизил,  обокрал.

Эй,  там!  Подайте  мне  кинжал
И  позлащённое  корыто».

Рассёк  широкий  лоб 
     и, кровью  смочив  калам,
                отдал  приказ
Войскам: 
           «Вперёд,  медноголовые!
Мужская  слава  ищет  вас!

Война! 
Спешите  под  знамёна
Мужи - и  старцы  и  юнцы,
Летите,  смелые  птенцы,
К   подножью  царственного  трона.

Весь  воинский  Мусульский  цвет,
Явись  пред  очи  господина!
Давид  обидел  Козбадина
И  дань  не  платит  много  лет.

В  Сасуне  ждёт  вас  хлеб  и  злато.
Любой  бедняк  пойдя  туда,
Вернётся  толстым  и  богатым,
И  многоразово  женатым
На  все  грядущие  года.

Война! 
Готовьте  луки,  стрелы,
Кинжалы,  острые  мечи.
Вперёд,  мои  бородачи!
Смирим  мятежные  пределы!

Пусть  поле  заревом  огней
Горит,  как  звёзды  небосвода!
Седлайте  бешеных  коней,
Терзайте,  рвите  до  корней
Наследье  Мгерового   рода».

Исмил  тревожат  сновиденья,
Вещует  сердце  о  беде,
Но  все  её  предупрежденья
Плывут  кругами  по  воде.

 «Раз  так, и я с тобой поеду!
Возьму  придворных  мудрецов,
Возьму  бамбиров  и  певцов,
Чтоб  глаз  сбивали  репоеду».

Тьмы  тем  Меликовых  бойцов
На  лошадях  и  пешим  строем
Замкнули  круг в  конце  концов
Как  агамЕмняне  у  Трои.

Дабы  от  гибельных  обид
Сберечь  Сасунское  светило,
Был  усыплён  вином  Давид.

Сманила   дьявольская  сила
Дурманом  сладкого  вина
В  края  неведенья  и  сна.

Оган  с  Верго  готовят  выкуп.
Кери  и  сорок  сыновей
                его,
Готовятся  МелИку
Дать  бой  всей  силою  своей.

Родной  предел  обороняя,
Здесь  каждый  воин  был  готов
Погибнуть,  Бога  поминая,
Иль  перебить  наёмных  псов.

Дехцун - почтенная  старуха-
Спустилась  в  погреб...
                Ну  и  вид!
В  объедках  плавает  Давид
И  спит,  постанывая  глухо.

Рыдая,  бросилась  будить
Своё  уснувшее  светило.
Водой  холодной  окатила
И  ну  ругать!  И  ну  стыдить!

«Проснись! Мсыриты  у  порога!
Ох,  укуси  тебя  змея!
Очнись,  внучок  за - ради  Бога!
Неужто  силушка  твоя
Дана  для  пьянства  и  разгула,
Для  сумасбродства  одного?
Опомнись!  Воинство  Мусула
Стоит  у  дома  твоего»!

Давид  очнулся  от  забвенья,
(Такое  мёртвых  оживит)
Разжал  свинцовые  созвенья
Ресниц,
   приняв  достойный  вид.

«Ты  что,  нанэ?  Утри  слезинки!
Я  снова  бодр  и  начеку.
Иду,  чтоб  в  честном  поединке
Сорвать  с  МелИка - Мсра  башку».

«Постой,  Давид, сперва  вели
Сюда  доставить  капу  Мгера,
Доспехи  нужного  размера,
Меч – молнию  и  Джалали.

Когда  украсит  одесную
Тебя   отцовский  Ратный  Крест,
На  Цовасар  скачи  до  мест
Святых,  где  здравицу  лесную
Питает  силой  белый  ключ.

Испив  воды,
            как  светлый  луч
Пади  на  полчища  МелИка,
Как  водопад,  свергаясь  дико,
Как  белый  барс  Сасунских  круч».