26. Нападение вишапов

ДАВИД-ПАХЛЕВАН.  КЛАД ВИШАПОВ

Давид  отсутствовал,  был в  храме,
Ходил  за  харисой, когда
Внезапно -  как  в  хорошей  драме -
Стряслась  нежданная  беда.

Лишь  тьма  легла  густою  тенью,
Вишапы – племя  дикарей -
На  пастухов  и  на  селенья
Напали  яростней  зверей.

Всё  ценное  свалили  в  груду -
Рогатолобы  и  крепки -
Одежду, золото,  посуду
Снесли  в  седельные   мешки.

Не  пощадили  и  скотины,
Навьючив  краденым  добром
Их  добродетельные  спины.
Поджогом  кончили  погром
И скрылись в тень  крутой  хребтины.

Давид  с  котомкой  для  еды
Ходил в Сасун.
Вернувшись  к  стаду,
Нашёл  разбитую  ограду
Кошар и, сколько  видно  взгляду,
Следы  разора  и  беды.

«К-кто, г-где, к-когда, - спросил, икая,
(Язык  во  Мсыре  повредил)
Что  за  беда  стряслась  такая,
Пока  я  к  родичам   ходил»?

"Вишапы,  бешеные  в  злобе,   
Пришли,  незваными,  сюда;
Ломали,  грабили  и  гробили,
Угнали  женщин  и  стада".

«Давно  ль?» « Часа  тому  четыре,
Как  в лес  с  награбленным  ушли.
Следы  огня  и  чёрной  пыли
Ещё  виднеются  вдали».

«Ну, ждите,  я  уже  в  дороге».

«Их  там  не  меньше  сорока»!
 «Управлюсь,  чай  они  не  боги!
Намну  насильникам  бока».

Весь  день  преследовал  вишапов.
Под  вечер  зарево  костра
И  мяса  жареного  запах
Ему  сказали,  что  пора
Сыскать    для  боя.

Он,  выбрав  дуб  обхвата  в  два,
Сказал  заветные  слова –
Молитву  воина - героя:

«Хлеб  и  вино,  и  Божье  мщенье!
Крест  Патараза,  помоги!
Пусть   в  адском  пламени  враги
Познают  вечное  мученье».

И  стал,  стараясь  не  частить,
Блюдя  достоинство  мужчины,
Дубовым  деревом  крестить
Их  мордорогие   личины.

Валились, как  чертополох
Травой,  подрезанной  по  кругу,
Вишапы,  словно  с  перепугу,
Иль  оттого,  что  их  врасплох
Застали  Бог  и  Крест  Давида,
Но  только  прах  земных  дорог
Им  стал  воротами  Аида.

Недурно  начал  пахлеван
Свою  карьеру  боевую.
Давида  летопись  живую
Начнёт  с  вишапов  Тер-Оган.

Ну  а  пока,
     в  пещеру  боком
                войдя,               
Давид  остолбенел:
Вокруг, куда  достанешь оком,
Переливался  и  звенел   цветной  металл. 
Монеты,  слитки
Мерцали  в  грудах  янтаря,
В  старинных  амфорах  напитки,
За  аппетит  благодаря,
Рога  и  кубки  искушали,
Влекли  к  жаровням,  вертелам,
Где  гроздья  мяса  источали
На  весь  разбойничий  бедлам
Дух  опьяняющий,  дразнящий,
И, пряным  запахом  маня,
Роняли  сок  животворящий
На  жар  пещерного  огня.

Здесь  золото  в  больших  чувалах,
И  чистых  самоцветов – тьма.
Их  свет,  то  режущий,  то  алый
Слепил,  пленял,  сводил  с  ума.

Давид  каменьями  и  златом 
Мешки  седельные  набил,
Неспешно  кубки  пригубил
И  у  жаровен  супостата
Мясное  впрок  употребил.

Затем,  прикинув  по  размеру,
Валун  гранитный  накатил
На  вход  в  заветную  пещеру.

Свой  ратный  подвиг  посвятил
Святому  Ангелу  и  Мгеру,
И  вниз  по  выверенным  тропкам
Где  он  преследовал  врага
Погнал  скотину  неторопко
На  изумрудные  луга.

По  каждому  кто  слаб  и  болен
Прошёл  живительной  волной
Дождь  самоцветов  проливной.
Давид  вишаповой  казной 
Всех  оделил,  кто  обездолен.