23. МелИк идёт войной на Сасун

ДАВИДА  ОТСЫЛАЮТ  В  АРМЕНИЮ

В  могиле  Мгер,  Давид – дитя.
Вожжа  запала  Мсра – МелИку,
И  он - былому  братству  в пику,
Башку  дурную  очертя,
Пошёл  в  Сасун:
              губил  и  грабил,
Пленял  людей,  селенья  жёг
И  мирных  жителей  заставил
Платить  убийственный  налог.

Напился  крови  лютый  враг,
Сасун  пред  Мсыром  обесславил
И  отошёл.
            Верго  оставил
Своим  поверенным  в  делах.

Давид  в  неведеньи   растёт.
Исмил  как мать  его  ласкает,
Хранит,  ревниво  опекает
От  огорчений  и  забот.

Мелик,  вернувшийся  во  Мсыр,
Следил  его  метаморфозу.
Ещё  не  ясную  угрозу
Заметил  в  родиче  эмир.

«Нанэ,  давай-ка  отошлём
Давида  родственным  пенатам.
Мне  тесно  рядом  с  этим  братом
В  степи, не  то  что  за  столом».

Предвидя  замыслов  крушенье,
Исмил  витийствовала  с  ним,
Но  тот  был  твёрд,  неколебим,
И  настоял  на  возвращеньи.

Двум  пахлеванам  старший  брат
Доверил  младшего  братишку
И  намекнул,  как  говорят,
Чтоб  берегли  его  не  слишком.

«Коль  он  в  дороге  пропадёт,
Ну,  скажем  так,  случится  чудо,
Я  горевать  о  нём  не  буду,
Скорей – совсем  наоборот.

Река  бурлива  у  Батмана,
Мост  узок, скальный  гребень  крут.
Вполне  сорваться  может  тут
Племянник  дядюшки  Огана».

Убийство – будни   для  бойца,
Неважно,  друга  бить  иль  брата…
И  усмехнулись  кривовато
Два  пахлевана - удальца.

Изменчив  хитрый  глаз  судьбы.
Он  беспристрастен  только  с виду.
Нюансы  родственной  борьбы
Без  чародейской  ворожбы
Прозаповеданы  Давиду.

Не  зарываясь,  не  грубя,
Вполне  естественно,  невинно
Он  не  давал  увидеть  в  спину
Сопровождающим  себя.

Ну  вот  и  мост. 
             Поток  ревучий
Грызёт  уступы  чёрных  скал
И  разбивается  о  кручи
За  пенным  валом  пенный  вал.

Вершины  гор  озолотили 
Лучи - последняя  черта.
Давида  воины  схватили
На  тонкой  жёрдочке  моста.

Давид  промолвил: «Боже  правый!
Вы  съели  что-нибудь  не  то?
Неужто  в  отчине  никто
Не  смог  найти  на  вас  управы?

Виновны!» 
          Вниз  через  перила
Их  перекинул  в  тот  же  миг,
И  только  эхо  повторило
Двуледенящий  душу  крик.               

Спешит  племяннику  навстречу
Оган, заждавшийся  давно,
И  не  нужны  пустые  речи
Сердцам, что  бьются  как  одно.

«Давид,  ребёнок, ты  ли  это?
Красавец,  Господи  прости!
Мне  говорили,  что  без  света
Тебя  держали  взаперти.

Как  ты  с  лучом  боролся,  знаю,
Как  забавлял  пустых  людей,
Как  бесновался, 
       проклиная  тебя, 
                глумливый  лиходей.

Здесь  Мгер - отец  твой - упокоен
И  мать - царица  Армаган.
Ты  был  любим  и  долгождан,
Так  будь  родителей  достоин».
 
Под  сенью  родственного  крова
Помчались  будничные  дни,
Где  труд  и  ласковое  слово
Хранят  надёжнее  брони.