Великий перелом. Глава 3. Маргарита и де Сов

                «А учёные – они учёные и есть: замышляют
                дерзкие  походы  к самым истокам вещества
                и  планируют  чудесные превращения живой
                материи».
                С.Ярославцев. «Экспедиция в преисподнюю»

«Мина была с часовым механизмом»,
Этот проект раздробления вер.
Ники сначала глядел с оптимизмом,
Не замечая опасных манер.
Но вот она «взорвалась»: Византия
Вся разлетелась на много кусков.
Видел тенденции Савва такие,
Ну а Андрюхин был к ним не готов:
Он не предвидел такие процессы,
Что по Европе тогда начались.
Стал «независимым» каждый прогрессор,
Всяк обустраивал сам свою «жисть».
Но не тревожило это сначала
«Доктора кукольных этих наук».
Слишком прошло, видно, времени мало,
Ему «хватало для ниточек рук».
Но по прошествии лет, как бывало,
«Пальцев для нитей не стало хватать».
И неудобство там всё нарастало,
И королевств уже не сосчитать.
А д’Юмадон всё глаза закрывает
На это дело и молча глядит,
Как та «змея за свой хвост всё кусает» –
Автор о трудностях заговорит.
Трудности ж эти весьма нарастали,
Даже всплывали они на Совет:
Чаще прогрессоры с мест доставали,
Требовали на вопросы ответ.
Первый же зам и начальник Европы
«Голову прятал, как страус, в песок»:
Что он подскажет тем божьим холопам?
Что вообще с ними сделать он мог?
Лишь по ночам тихо «плакал в жилетку»
Нае любимой: как трудно ему
Всех ублажать, взять их всех на заметку
И дать ответ на вопрос самому.
И наконец это ей надоело,
Это нытьё. И сказала она:
– Что ты всё плачешь? Ты требовал дела?
Ты получил это дело сполна!
– Да ведь когда это было? – заныл он. –
Очень давно. И не знал я тогда,
Чтоб государств столько вдруг привалило,
Что от царей мне здесь будет беда.
Ну а сейчас я совсем зашиваюсь
И что мне делать – я в ум не возьму.
Я день и ночь с теми царствами маюсь
И что им надо – совсем не пойму.
Вот уж не знал, что к такой суматохе
Этот проект наш теперь приведёт!
– Твой то проект. И ты лучше не охай, –
Ная сварливо выходит вперёд. –
Раз тебе плохо с таким раздробленьем –
На тебя, Коленька, не угодишь, –
Ну так займись ты их объединеньем,
Чтобы вернулась в империю тишь.
– Легко сказать! Вер-то стало так много!
А значит – много различных богов.
– Ну так пожалуйся главному Богу,
Он ведь на помощь прийти к нам готов. –
Савва же ждал, когда Коля попросит.
И он идею свою предложил,
Что «Маргариты» название носит:
Чтобы в Европе король каждый жил
Сам по себе с своей нацией вкупе,
Но подчинялися власти оне
Одной в Европе. Амбиции глупой
Не было бы ни в которой стране.
Но оставался вопрос о столице.
В дело вмешалась «Мегалион»-Русь:
Её «Чингиз» раздвигает границы –
Мол, до Европы до всей доберусь!
Темой сначала Дальбре занимался.
Но он «отравлен» Наиною был –
И тот «союз Европейсий» распался.
Сам по себе каждый снова зажил.
До возвращенья Рудольфа с тех курсов
Замом Дальбре был Маргаков-Атос.
Но он хотел быть приятным всем вкусам
И оставался открытым вопрос.

И вот основан Отдел Перспективы,
Стал в Управлении замом Рудольф.
Карл в Спецотделе работал ретиво,
Всё исполняя судейскую роль.
И он оставил Дальбре, так как тему
Новую Савва ему поручил:
Надо по мозгу решать ту проблему,
Чтоб технологию он получил.
Ну а Дальбре, перебрав свои «папки»,
Чтоб передать все Рудольфу дела,
Освобождая при помощи тряпки
Полки от пыли, густой что была,
Так, между делом, ему замечает:
«Чую печёнкой: подстроено всё.
Так вот, спроста, это «ж-ж-ж» не бывает
И за версту здесь «отравой» несёт.
Самое пристальнейшее вниманье
На мэтра Мерлина ты обрати.
Эта архивная крыса в сознанье
Много коварства имеет, учти.
Скользкий и тёмный он тип, и опасный.
И подготавливал данные он
К опыту. Думаю я, не напрасно
Он попотел, был какой-то резон.
– Что ж, не беспочвенны здесь подозренья.
Знает об этом Директор.
– И что?
– А ничего. Он не внёс исправленья.
Замыслов Саввы не знает никто.
– Да… А Маргаков вернул наработки?
Я ведь об этом его упредил.
– Да, возвратил. Только мне «в его лодке
Видно не плыть: мало в парусе сил».
Ты по работе уж принял решенье?
– Да. И уеду я на Материк,
К чёрту. Плевать мне на то повышенье,
Уж проживу как-нибудь, не старик.
– Что ж, не хочу я с тобой расставаться,
Не объяснившись. Я здесь новичок.
Не приходилось мне здесь подниматься
Выше прогрессора за этот срок.
И ни с Наиной, и ни с д’Юмадоном
Не контактировал я до того.
Раньше не слышал я этого звона
И мне внимание странно его.
Ясно одно: этот «брак» по расчёту,
Только, конечно же, не моему.
Я выполняю желание чьё-то,
Только вот чьё – до конца не пойму.
Или мой пост – это Наи ловушка,
Иль д’Юмадона таинственный ход.
Сколько мне лет накукует кукушка,
Здесь не предскажет никто наперёд. –

И вот покинул Дальбре Управленье.
А к тому времени с Материка
К ним прибыла молодёжь, пополненье
Школы Центральной, свободны пока,
Коля Гозанов и Лермочкин Миша.
С рекомендательным Миша письмом
К Руди Быкоцкому. Бывший шеф пишет,
Чтоб позаботился Руди о нём.
Это прочтя, наш Рудольф обратился
Сразу к Директору, чтобы в Отдел
Был он направлен. И вмиг очутился
В замах Быкоцкого юный пострел.
Но тот Отдел был новоиспечённый
И помещений у оного нет.
И в коридоре стоял удручённо,
Как «безлошадный», сей юный корнет.
Тут подошла СНС Маргарита
И увела в Европейский Отдел.
И там сказала ему деловито,
Чтобы за стол за любой Миша сел.
Ну а сама пришла к Виссариону
И попросила его «приютить»
На срок пока что неопределённый
Лермочкина. «Пусть живёт, так и быть».
Но как узнал он, что стал Миша замом,
Вмиг подозреньем проникся к нему:
«Выскочка!» И туп поскольку был сам он,
Чуял угрозу себе самому:
Вдруг «подсидит» Миша Виссариона?
И он в работу его не вникал,
Поскольку был он «не обременённый
Знаниями» (как Быкоцкий сказал).
Знания были ему «не доступны».
Даже не мог ничего он «украсть»
В этом Отделе, начальник сей крупный,
И здесь была автономная часть.
И коль случалось взглянуть на компьютер,
Были пустыми глаза у него:
Графики, формулы – было до жути
Тяжко-тоскливо в сознанье его.

Виссарион за свой подвиг полёта
До Генинспектора был награждён
Должностью зам по Европе. Работой
Был «Геркулес» сей не обременён.
Ну а поскольку начальник Европы
Ники Андрюхин Директора зам,
Виссарион «в персональном окопе»:
Зам был у зама. И числился там
«Третьим наследником». И он ревниво
Новых сотрудников воспринимал
И в конкуренты себе торопливо
Этот Вязанский их всех зачислял.
И то, что новый Отдел образован,
И что они «уплотнили» его,
Так что присутствием их был он скован,
Хоть не нужны ему ни для чего, –
Это Вязанского всё раздражало.
И раздражало его, что Рудольф,
Младший годами и «весивший мало»,
Вдруг заимел эту важную роль.
А раздраженье – советчик неважный.
Бывшая дружба в делах сих – не в счёт:
Каждый был сам за себя здесь. И каждый
Свою игру в Управленье ведёт.

Но «проглотив» назначенье Рудольфа
Замом Директора, эта гюрза
Не захотела смириться нисколько
С этим и в тучах укрылась гроза.
И со своим старым Мерлиным Ная
Сделать решила тогда «ход конём»:
Мерлин в архиве своём подбирает
Чудо-задачку – «де Сов» назовём.
«Прелестей» было в задачке немало:
Трудная, стройная, к людям добра,
Только решенья ей не доставало.
Только Наина была здесь хитра.
Как-то, состроив умильную мину,
Ная в Совете Рудольфу, при всех
Так заявила: мол, дел половина –
Так по теории нужен успех.
«…Слышала я, что вы зам по науке.
Так я за помощью к вам собралась.
Вы же учёный – и книги вам в руки,
Вам ведь дана над теорией власть.
Уж помогите нам, практикам тёмным:
Как мы с людьми ни стараемся тут –
Строим дома им удобны, огромны,
А в них те люди совсем не живут;
Пищу им вкусную мы предлагаем –
А эту пищу они не едят;
Ценности наши мы им прививаем –
Нет, вечерами на кухнях сидят!
Руди психолог был. Эта задача
Так заинтересовала его,
Что он уже фантазировать начал:
Что? И куда? И зачем? Для чего?
Ну а Наина и группу по теме
Сразу Рудольфу всю передала.
И он всерьёз занимался со всеми
И шли успешно Рудольфа дела.
Руди талантлив был. Тема любая
Очень легко забирала его.
Он «полюбил» ту «красотку»  играя.
Ну а сотрудники – все за него:
Как не любить сердце доброе это?
Как не помочь в его трудной судьбе?
Люди «де Сов» подавали советы,
Сопротивляяся тайной борьбе.

Но поручение этой задачи
Руди имеет печальный исход:
И неудачу его, и удачу
Против него же она повернёт.
Тема ЗАКОННАЯ есть «Маргарита» –
Вот ею и заниматься изволь.
Но результаты пока не раскрыты,
Хоть и старался наш Миша-«Ла Моль».
Это естественно: это ж Проблема,
А не задачка простая «де Сов».
Сложной была «Маргаритина» тема,
Много в «фигуре» той острых углов!
Тема «Марго» очень часто звучала,
Много народу «любили Марго»:
Много империй Европа видала,
Но не добились они ничего.
«Божья десница» над ней простиралась:
Строил империю царь-молодец,
Но непременно она распадалась,
Был у империй кровавый конец.
Все победители враз погрязали
В пьянстве, в разврате: «Ведь мы господа!»
«Варвары» эти владенья в финале
Все разрушали, везде и всегда.
Вот и сказал нам великий писатель:
«Всем им, любившим Марго, роковой
Была любовь её. И в результате
Все поплатились они головой».

А по «де Сов» – результат посмотрите!
Вот и решила Наина вперёд
Сделать проверочку по «Маргарите»:
Как с основной темой дело идёт?
И коль не будет по ней результатов,
То враз Быкоцкого и обвинить,
Что вопреки расписанию штатов,
Тему СВОЮ не изволит «любить»!
Ей наплевать на судьбу той задачи:
И без неё была власть хороша,
И без неё управлялись. Тем паче,
Что результатов-то нет ни шиша!
Лишь бы Рудольфа от должности зама
Ей понадёжнее как устранить,
Лишь бы приказ отменить. И тем самым
Он перестал бы в «Наследниках» быть!
Но она только Рудольфу коллега,
Кто она, чтобы проверить Отдел?
Надо, чтоб кто-то законно к ним сбегал,
Чтобы законно за ним подглядел.
И поначалу она на разведку
Виссариона послала в отдел.
Это орудие Ная нередко
В руки брала для сомнительных дел.
Виссарион был «шестёркой шестёрка».
Что за «любовь» там пускай поглядит,
Трезво оценит с начальственной горки.
Но «Геркулес» был такой эрудит,
Так разбирался в вопросах науки
Этот в Европе начальник большой,
Что раздавались «реликтовы звуки»
После речей его. Но за спиной.
Но этот «жук Голиаф» свои губы
Уж раскатал на Рудольфов Отдел.
И он мечтал, как «под медные трубы»
Он завладеет Отделом в удел.
Правда, и в голову не приходило,
Что это трудно – науку творить.
Искренне был убеждён сей чудило:
«Да чё тут думать? Тут надо трусить!
Войско побольше собрать. А возглавит
Войско какой-нибудь там Тамерлан
Или Чингиз. И победой прославит
Имя, и сделает этот ваш план!»

И вот такого послали проверить,
Что за науку Быкоцкий создал.
Графики с цифрами надо там сверить,
Выводы сделать. А он лишь моргал.
Был не способен не только подняться
Он по простейшим научным делам,
Но даже просто на них удержаться,
Если Рудольф не поможет в них сам.
Ну а закончил «проверку» науки
Он в кабинете «сестрицы» Марго.
Были знакомы они ради скуки,
Но так встречалися мельком, «бегом»,
Пока Быкоцкий кончал свои курсы.
Но вот когда он на них «налетел»,
То ощутила Марго те «укусы»,
Что от Вязанского шли на Отдел.
И так ему Маргарита сказала:
«Вы удивляете очень меня.
Я в Управленье давно замечала,
Что не проходит, бывало, и дня,
Чтобы с Рудольфом вы не повстречались.
Он же, по моему, старый ваш друг.
И вдруг те крепкие узы распались,
Пропасть меж вами разверзлася вдруг.
Сами вы мне двадцать раз говорили,
Пока он был от Управы вдали,
Как тяжелы в это время вам были
Эти в Европе пути, чем вы шли.
Ну а теперь вас не интересует,
Как у него по науке дела
В вашей Европе. Визит ваш был в суе:
Я же весь путь вместе с вами прошла.
И не могла я, увы, не заметить:
Тенденциозность проверку вела.
Наш ведь Отдел всего год, как на свете,
Мерка к проверке уж слишком мала».
Виссарион опустил свои очи
И глядя в сторону проговорил:
– Он не в фаворе теперь. Даже очень.
А все за то, что «Марго не любил» –
Не занимался порученной темой.
Какой начальник отдела Рудольф?
Так, упражняется с простенькой схемой,
Ком… пли… ментирует только ту роль…
– Значит, такое о нём ваше мненье?
– Мнение это не только моё.
– Чьё же ещё?
– А всего Управленья.
– Ну вы даёте, товарищ-сеньор!
Мненье вам Саввы уж не интересно?
Он, как ни как, сам назначил его.
И я призналась в начале вам честно:
Удивлена я, не меньше того. –
Он промолчал. И она продолжала:
– А как дела с вашим Материком?
– Туда назначен Андрюхин сначала.
Я же займу его место потом.
– Ну а Быкоцкий? Ваш зам по науке?
– Скоро Быкоцкий «убит» будет днесь.
– Вот как? И вы не поднимете руку
И не спасёте союзника здесь?
– Он со вчерашнего дня не союзник.
– Вот как? А кто же?
– Маргаков-Атос.
Он всё скрывался недавно, как узник,
Ну а сегодня раскрылся всерьёз:
Со Спецотделом своим популярным
Очень Атос в управлении стал
И даже лидерoм стал неформальным
И в ореоле он здесь заблистал.
– И он для вас неформальный есть лидер?
Ну а Директор?
– Ах, вы ни чего
Не понимаете! – будто в обиде
Молвил Вязанский. В ответ же Марго
Сразу ему: «Вы, пожалуй, здесь правы,
Тщетны попытки проникнуть мои
В смысл ваших слов, говорю не для славы,
Здорово прячете мысли свои. –   
Важно Вязанский надулся и в кресле
Глубже уселся и стал изрекать:
– Тайная сила проявится если,
То никому, знаю, не сдобровать.
«Смертен» Быкоцкий и «смертен» Маргаков.
И коль Андрюхин уедет от нас,
Я лишь останусь «Наследник», однако.
– Кто ж это всё напророчил для вас?
– Да уж сказали…  – И выдав желанье
За существующий в мире сём факт,
Виссарион наш закончил свиданье
И величаво «уплыл» сей… чудак.
Но ни единого факта с похода
В новый отдел Нае он не принёс:
Ни какова там в Отделе «погода»,
Ни сколь решён с «Маргаритой» вопрос.
Так что Наины зловредное дело
«С блеском», конечно же, он провалил.
В гневе Наины лицо побелело:
Только отдел зря он насторожил.

И потерпевши сию неудачу,
Ная решила проверить сама,
Что за дела у Рудольфа с Задачей,
Как там «Марго от него без ума».
Но снова встал там вопрос без ответа:
Как же проверить чужой ей Отдел?
Но вот случилась оказия эта:
Руди куда-то один улетел.
И притворившись, что дверью ошиблась –
Что, мол, спешит в СВОЮ группу она,
Больно там тихо, она не погибла ль?
А «Маргарита» совсем не нужна, –
Стала в ошибке своей извиняться
И любопытство удовлетворять:
Видеть детали, интересоваться,
Не забывая меж тем восклицать:
«Ах, как мне всё тут у вас интересно!»
Таки устроила этот допрос,
Сколь ни покажется он не уместным.
И без конца задаёт всё вопрос:
«Руководит ли на самом он деле?»
Но как визит ни внезапен тот был,
Были готовы ребята в Отделе,
Каждый работу свою предъявил –
Графики, формулы, цифры, таблицы.
Лермочкин сделал приличный отчёт,
Как моделировал Миша «девицу»,
Так что сорвался Наины расчёт:
«…В спальне его королева застала
Громко храпящим в постели жены…»
Молча зубами она скрежетала,
Больше проверки уж ей не нужны.

Да, результаты в наличии были.
И отличалось количество от
Тех результатов, что с Карлом ловили,
Что были «слёзы, наплакал что кот».
И от Наины угроз, что готовы
Враз обратиться в прямую напасть,
Он, оградившись научным тем словом,
Смог в этот раз удержаться, не пасть.
Смог он спастись, потому что те люди, 
Что не выносят Рудольфа, как раз
Эти решения ждут, как на блюде
И всё простить здесь готовы подчас.
Как защититься, хоть враг был и злобен
И без конца был готов угрожать?
Именно так: он – ОДИН, кто способен
Эту Проблему хоть как-то решать.
И вот пока он с Проблемою связан
И отвечать на вопросы готов,
С ним примириться противник обязан,
Не уязвим от своих он врагов.
И весь Отдел понимал безусловно:
Если Рудольфа им не отстоять
И не вступить с ним в союз этот кровный,
То им и «Трона» его не видать.
Не удержать «королевской короны»
Их «Маргарите». И ихний Отдел
Вмиг рядовым станет определённо,
Провинциальный разделит удел.
И весь Отдел, как единая сила,
Встал пред Наиною дружной стеной,
Чтобы «гюрза эта не укусила»:
Польза от этого будет самой.
Савва был рад той проверке открытой
И результатам. И Нае сказал:
«Что, убедилась? «Жена» «Маргарита»,
«Любит» Рудольф её.» И он не дал
На «растерзанье» того «гугенота»:
«Он отречётся!» Рудольф же сказал:
«Я ведь так молод! Большая работа
Вся впереди. Завотделом я стал
И избежал уже «смерти» намедни.
Что ж, по расчёту «отречься» готов:
Жизнь «католической стоит обедни»,
Главное – выжить средь этих волков».

Руди «жену не любил молодую» –
Не прилагал к ней своей головы, –
Что понимал теорему простую:
Рано Проблему решать ту, увы.
«Соединённые Штаты Европы»
Рано стремиться построить в тот век,
Когда и граждан-то нет, лишь холопы,
Дик в большинстве ещё был человек.
А во-вторых, если даже решит он,
Только решенье возникнет едва,
Эти плоды заберёт деловито
Ники Андрюхин с Наиной сперва.
Вот он поэтому не торопился
«Спать с Маргаритой в постели одной,
Только в парадных дверях появился –
Сразу спешит он к де Сов за стеной».

В группе «до Сов» был старинный знакомый
Руди: магистр из разжалованных.
Он в Спецотдел за свой грех был влекомый
И «согласился» побыть в рядовых,
Чем будут «мыть твою душу в карболке»,
Коль отошлют её на Материк.
И разнося свои «папки» по полкам
В группе своей, к такой мысли привык:
«Вниз не разжалуют из рядового
И дальше «фронта» меня не пошлют.
Ну послужу я здесь. Что ж тут такого?
Рядом со мной люди тоже живут».
Ну а пристрастье магистра к «кефиру»
Делало малость его болтуном.
И он, «настраивая свою лиру»,
Речь пред начальством повёл вот о чём:
«Не тяжело вам, Рудольф-свет-Натаныч,
Сразу иметь при себе двух «девиц» –
Вести Отдел по «Марго» неустанно
И «лицезреть коллектив наших лиц»?
– Не тяжело. В «Маргарите» надёжный
Есть человек, чтоб науку держать.
Много придумает штук всевозможных,
Чтоб «Маргаритой» своей управлять.
А для меня мой Отдел – это связка
С администрацией. Мимо меня
Даже Наина проходит с опаской:
Я под защитой в течение дня.
– Ну, разорвать эту связь ей по силам:
Долго морочить не сможете вы
Голову администрации милой
Мнимым своим руководством, увы.
– Но ведь уж несколько лет я у власти.
Ну и опять: отчего взяли вы,
Что я в работе Отдела участья
Не принимал? Без моей головы,
Что ли, достигнуты эти успехи?
– Даже успехи?
– Не слышали вы
О результатах проверки? Потехи
Было в Отделе поверх головы!
Там, говорят, даже стены дрожали,
Как скрежетала зубами она.
Так что Директор прилюдно в финале
Вновь похвалил: та работа важна.
– Да неужели? Ну что ж, поздравляю!
Ну а вы нас-то не бросите ей?
– Вот уж и ревность. Не знаю, не знаю.
Ну а пока с вами мне веселей.
И коль работать вы не прекратите
И не полюбите снова «кефир»…
– Так мы ж стараемся! Вы посмотрите,
Сколько «зашито» в теории «дыр»…»

План «уличенья в измене» сорвался,
Было прилюдно доказано: «муж».
Весь «Маргариты» Отдел ухмылялся
И продолжали «тянуть этот гуж».
Но вновь Наина задумала дело:
Эту «красотку де Сов» «отравить»,
Чтобы задачу решить не сумел он
И тем Рудольфа по-новой «убить» –
И опозорить учёного имя,
И доказать, что он в замы не гож,
«Похоронить под телами чужими»,
В дело пуская привычную ложь.
Данные к теме «де Сов» подготовил
Мерлин в архиве своём в тишине.
Он, как положено, не прикословил
И добросовестен был здесь вполне.
Раньше задача была-то какая?
Очаровать чтоб Рудольфа, прельстить.
Вот и старался колдун, выбирая
Данные, вкусам чтоб всем угодить:
Выпятить то, стушевать чтобы это,
Здесь – «подрумянить», а там – «подбелить»,
Полуготовые сделать ответы,
А все вопросики выстроить в нить.
Ну а теперь-то задача другая.
Новуя папку готовить велит
Злая Наина. И он, подбирая,
Вновь привлекательный делает вид.
Папка («шесть баночек с тем опиатом»)
С полки перекочевала на стол.
Ная листала её воровато,
Мерлин же в угол пока отошёл.
И из серёдочки часть документов
Ная за пазуху быстро кладёт –
«Банку с помадою в сумку моментом
Лишь убрала», – и тут Мерлин идёт.
Сразу Наина к себе заспешила.
И с этой пачкой вернувшись назад,
Данные в этих листах исказила.
Так «отравила она опиат».
Мерлин, тотчас пролистав эту пачку,
Сразу пропажу, конечно, узрел.
«Значит, хотят «отравить» ту задачку» –
Понял тотчас этот старый пострел.

Ну а поскольку всем было известно,
Кто той задачею занят сейчас,
Очень ему захотелось быть честным
В этой работе и на этот раз.
Ум архивиста ведь был прозорливым.
И в поведении Саввы не мог
Он не заметить системы, пытливым
Взором следя за означенный срок.
Вот у Рудольфа «отравлен» начальник.
В людях не стих шум от всех этих дел,
Но ЗАТО вырос Рудольф моментально,
Стал за Рудольфом главнейший Отдел;
Савва согласье «на ночь избиенья»
Дал, а в итоге ЗАТО получил
Непротивление на назначенье
Замом противника Наиных сил;
Жертвует он стариком-«Адмиралом»,
То «избиенье» в Управе ведя,
Но он ЗАТО не пожертвовал малым:
Спас «гугенотов» МЛАДОГО вождя.
Мерлину вывод не трудно уж сделать,
В чьих же руках та Рудольфа звезда:
Раз д’Юмадон всё проделал умело,
Значит, пожалуй, так будет всегда.
Он хорошо помнил, как расправляться
Начал с Кронидом младой д’Юмадон.
Ну а Наине ли с Саввой тягаться?
Савва по-прежнему очень силён.
Но самым главным своим аргументом
В логике Мерлин наш все же считал,
Как по Дальбре подписал документы,
Что д’Юмадон ему продиктовал.

Ну а «гюрза», как ни в чём ни бывало,
Сделав дела, заглянула в архив
И на столе папку ту увидала:
Мерлин оставил её, «позабыв».
И «незаметно», уж не доверяя
Мерлину, пачку обратно кладёт.
И говорит удивлённо так Ная:
«А почему матерьял не идёт
По назначенью? В моей этой группе
Эту задачу давно уже ждут».
Мерлин, её аферист этот крупный,
На растерялся с ответом и тут:
«В ней не хватало последних листочков.
Нынче с утра их нашёл и вложил.
Завтра же незамедлительно, точно
Сдать их в «де Сов» я б с утра поспешил».
И этот старый хитрец подороже
Тайну Рудольфу желает продать.
Но он теперь уж вдвойне осторожен
И он ошибок не мог допускать.
Заново он те листы изготовил,
Но избегая Наинину цель.
КАК БЫ Наине он не прекословил:
Он положил их отдельно в портфель.
А уж затем эту папку в портфеле
В группу «де Сов», как велела, отнёс.
Руди дождался он там еле-еле,
Чтобы задать ему важный вопрос.
Он отдал папку. Сотрудник научный
Стал в регистратор её заносить.
Мерлину это следить было «скучно»,
Лучше с Рудольфом здесь поговорить.
И говорит он ему экивоки,
Вокруг да около. Понял едва
Тёмные Мерлина эти намёки
(Насторожились сотрудника два).
Понял Рудольф: он ему признаётся,
Что по Дальбре – это он виноват.
И хочет знать он: коль Руди придётся
Стать здесь Директором, как говорят,
То он простит ли ему преступленье,
Что по неволе он здесь совершил?
Руди, поняв, подавил омерзенье
И так он Мерлину вслух заявил:
«Да, говорил мне Дальбре на прощанье,
Как покидал Управление он,
Чтоб обратил я серьёзно вниманье
Прямо на то, как ваш ум здесь силён.
А что касается до преступленья,
Что поневоле здесь кто допустил,
То, став Директором здесь, в Управленье,
Я бы, пожалуй, беднягу простил».
Кинулся Мерлин к компьютеру ловко
И из портфеля листочки достал.
А оператор, склонивши головку,
Ошибки сканнера всё поправлял.
И он сказал: «Торопился я шибко.
Я изменение тут произвёл,
Так как в той папочке были ошибки».
Пачку забрал и немедля ушёл.

Спас он задачу. Но Руди нарочно
Злую Наину решил подурить:
Вызнал «симптомы болезни», чтоб точно
Трудность в работе той изобразить.
Ная считала, когда же «отрава»
В действие вступит и даст результат.
Но поступили сигналы в Управу,
Что не сработал её «опиат».
К Мерлину Ная пошла торопливо:
«Что же ты с папочкой так оплошал?»
Он же в ответ ухмыльнулся глумливо:
«Разве я что-нибудь вам обещал?
Коли я делаю – делаю точно
(«Впредь будешь, милая Наечка, знать,
Как подставлять меня и как нарочно
Хоть что-нибудь у меня воровать!»).
Время спустя же, когда вражья сила
Всю бесполезность «де Сов» поняла,
Группу по теме она распустила –
Так «от кинжала де Сов умерла».