2005. Ходунки...

Ходунки последний раз я видел возле комода,
Убрал горшок из-под них перед тем как лечь;
Шагал аккуратно теперь, не разбудить чтобы кого-то
И не услышать в свой адрес недовольную речь...
Сашка зашевелился в кроватке, нехотя захныкал, -
Словно после размышлений дал волю эмоциям;
Я не стал дожидаться его пронзительного крика, -
Не только недовольную речь услышать придется...
"Тише, Саша, тише," - зашипел, пробираясь к нему,
Поправил простыню, проверил подгузник, сухой, -
"Где твоя мама?.. Не знаю, сынок, сам не пойму
Почему она не научилась думать головой..."
Он успокоился тут же, присосался к бутылочке с чаем, -
Напиток слабенький, без сахара, в общем, как надо;
Жажду утолил и отвернулся, отца выручая,
Мой мочевой пузырь готов был разорваться гранатой...
Опустошил его, покурил, возвратился в кровать, -
Холодную и одинокую без загулявшей хозяйки;
Тело долго ворочалось, оно и не думало спать,
Готовилось морально к вводу предстоящей байки...
Я дернулся, почувствовав дискомфорт, приподнялся
И понял, что каким-то образом умудрился задремать;
Маша стояла напротив, говорила, ее язык заплетался,
Весь внешний вид побуждал руку поднять...
Сашка снова зашевелился, я упал на подушку,
С коротким: "Ложись, Потанина, утром поговорим..."
Но Маша села рядом, пьяно икнула: "Послушай,
Меня какой-то козел изнасиловал... Разделайся с ним..."
Я помню, в детстве далеком услышал чьи-то голоса, -
Папа бросил нас с мамой и уехал в Ростов;
Суровая реальность приходит, когда уходят поезда,
Я и тогда и сейчас к ней не был готов...
"Ложись спать," - повторил, - "Сашка только уснул..."
К горлу подступила тошнота, сердце саднило;
Рассвет наступал... Горшок, ходунки, детский стул, -
Ничего не изменилось вокруг, все по-прежнему было...