Сон

Лабиринтами зыбких, мерцающих вечностью знаков
шел на свет, как на зов и пытался не сбиться с пути.
Чтобы тайную дверь приоткрыть, я творил заклинания
и считал каждый шаг в запредельность,
за грань невозможной черты.

На священных ветрах в свой костер я бросал омелу,
из полночных туманов волшебное ткал полотно,
заговаривал кисть силой света молочной Луны
и писал тонкий штрих, открывая
в тревожную тайну окно.

По пророчествам снов, в серебре и дыхании ночи,
я летел в невесомость мечты и заглядывал тайне в глаза.
Выше ветра, в метель облаков, в озарения росчерк...
Я считал каждый взмах в это небо,
где ярко пылала звезда.

Там где утро рождает огонь и лучина зари – камертон,
как священная флейта, что душу любую разбудит,
утонченным поклоном стихий, нереально живым божеством -
свет прекрасной души, что парит
в бесконечновысоком зените.

Чуткий вздох тишины на безумных карнизах небес,
на такой высоте, что уже не захочешь вернуться,
где крыло о крыло и полет в невозможный рассвет...
Только я...
            все стою...
                у черты...

                только я...
                все не в силах...

                проснуться...