Сказ о Дикой Охоте двадцать первая глава

***

Дочь Ньёрда:


 - …Не сейчас. Не здесь. Не с нами.
Кочевыми племенами,
Ветрокрылыми цунами
Стёрта память навсегда.
Брат мой, Ингви Терпеливый,
Ратник Солнечной Оливы,
Отчего в волне прилива
До сих пор горька вода?..
 - Оттого горька водица,
Что успела раствориться
Вместе с шуткой-небылицей
В той водице Прави Соль.
Загляни в себя, сестрица,-
Соль в крови твоей ярится,
Отпусти на волю Птицу –
На странице петь позволь.
Погляди на Птичью Лапку* -
Неторопко ночкой зябкой
Вышивала руну бабка
Красной ниткой по холсту.
Вышивала, тихо пела.
Видишь алое на белом?
Помни: СЛОВО – тоже ДЕЛО.
Место Птицы – на посту.
- Брат мой Ингви, я готова.
В Оберег живое СЛОВО
(Соль – уток, вода – основа)
Птичьей Лапкой заплету…

***
… Белым снегом припорошен красный камень под сосной.
Поглядел на Раду Проша:
- Ну, решай. Идёшь со мной?
Та поправила гребёнку:
- Больше некуда. Веди.
(Лапоточки бы ребёнку. Как придём - сплету, поди…)
- По следам иди, - болото. Тропку знаю только я.
Тут за кустиками кто-то охнул: «Лишенько! Змея!..»
После – всплеск, и – «Помогите!..» - крики рядышком совсем.
Прохор с Радою – к раките. Глядь – на топкой полосе
Бестолково бьётся тётка, в зыбь затянута по грудь.
Шелестит осипшей глоткой: «По…мо…гиии…те… кто-нибууудь…»
Рядом мечется другая – в ряску бросила слегу:
- Ты не бойся, дорогая! Ты хватайся – помогу!..
Та не может дотянуться – только глубже в топь ушла.
Вот бы луком изогнуться стрелке тонкого ствола,
Да вершинкой – тётке в руки… Надо спешно помогать.
Не мечтать о дивном луке, а торить скорее гать.
Лапник густо настелили, набросали сухостой.
Ухлестались – пятки в мыле. Но с задачкой непростой
Вместе справились в итоге. Рада к тётке подползла,
Обвязав покрепче ноги. Жгут – петлёй вокруг ствола.
На ремки порвали шалки – аккурат хватило двух…
…Мамку жалко. Тёток жалко. Никому об этом вслух
Никогда не скажет Прохор. Засмеют, того гляди.
Бают, жалость – это плохо. Он не маленький, поди.
Малышне под стать да бабам та сопливая фигня.
Парню быть негоже слабым, люди скажут – размазня.
Не к лицу мужчине слякоть… Вот девчонкам хорошо –
Им не стыдно и поплакать…
- …Раз! Ии - дваа! Дааа-вай! Еее-щё!..
Ручки-ножки – будто щепки, с виду хилый – мелкота.
Но в ремки вцепился крепко. Прям двужильный. Не чета
Этим тёткам – глупым курам. Только шум от них да гам.
Бабья подлая натура – костью в горле мужикам…
Жадно чавкнула трясина. Напряглись… Ещё рывок…
Наконец в ошмётках тины заползла на островок
Вслед за Радою Алёна. (Это именно она.)
Утирает пот солёный, с ног по маковку черна.
Плат – заплатка на заплатке, юбка – прелое гнильё…
- Благодарствуйте, ребятки! – молвит спутница её, -
Помогли, пропасть не дали, - вам аукнется добром.
Я бы справилась едва ли, гибель чуяла нутром…
Прохор ей:
- Скажите, тётя, о себе чего-нибудь:
Что искали на болоте и куда держали путь?
- Анна я. А та, другая, видно, тронулась умом.
Крыс по-чёрному ругая, вся измазана дерьмом,
Налетала на прохожих, воем выла: «Бейте крыс!..» -
С горя двинулась, похоже. Тут поди-ка разберись…
Отливали, гнали палкой, а она несла своё…
Добрым людям стало жалко. Приголубили её.
Запустили люди в баню, накормили со стола.
Приодели – в чистой рвани баба малость отошла.
Наступило, слава богу, просветление в уме…
Пробыла она немного судомойкою в корчме.
Как-то раз богатый барин ей попался на глаза.
Кипятком крутым ошпарен был – слетели тормоза
У припадочной бабёнки, – не прикончила едва.
Вся беда из-за ребёнка. По селу пошла молва,
Что когда-то у вдовицы отобрали грудничка.
Собиралась удавиться. После прыгнула с мостка.
Через двадцать лет явилась,  ни чужая, ни своя…
В ту минуту ей на милость на пути попалась я.
У обеих злая доля, хоть верёвочкой завей.
Ловим ветра в чистом поле – обе ищем сыновей.
Мой-то сам удрал из дома ровно год тому назад…
С ним случайно не знакомы? Звать Никитой…
- Что сказать?
Одного Никиту знаю. Может, Ваш. А может – нет.
Коли Вы пойдёте с нами, то получите ответ.
- Ради этого ответа я готова хоть бегом.
Но, поди, уже не лето - невозможно босиком.
Сапоги необходимы для спасителя-орла.
Обувайся-ка, родимый! – Анна Проше подала
Пару новеньких сапожек, – Ты бери, не обижай!
По ноге, хорошей кожи. (Ножки-то, поди-ка, жаль…)
- Сапоги на босу ногу? Без портянок ни к чему.
Благодарствуем премного. Но покамест  не приму.
Сапоги набьют мозоли. Мне привычней босиком.
Ну, пора. Идёмте, что ли? До землянки час пешком.
Надо высушить одёжку – все промокли до костей.
Да помыться бы немножко – распугали тут чертей.
Есть поблизости полянка, топь вокруг со всех сторон.
На полянке схрон – землянка. Люди бают – ведьмин схрон.
Ведьмы той в помине нету. (Больше видано потерь.)
Я нашёл землянку эту. Там военный штаб теперь.
Рада ахнула:
- Я дома. Эта ведьма буду я.
И болото мне знакомо, и землянка та – моя.
- Вот так торба с чудесами. Чем докажешь?
- Докажу!
Я с закрытыми глазами вас до места провожу.
- Хоть оно, конечно, странно (страньше видели, поди) –
Поднимай Алёну, Анна. Все готовы? Ну, веди…

***

…Сотрясая плоть земную,
Всё желая, всех ревнуя,
Маршируя в явь иную
По осколкам пирамид,
Дни  сминая, как бумагу,
Люди – вечные имаго
Под девиз <<назад ни шагу>>
Копят в Пятке* динамит…

***
 
…На болото из лесочка тихо вышел Белый Волк.
Метит краешек пенёчка, чтобы был с пенёчка толк.
А в пенёчке – нож булатный, рукоять из бересты.
(Обкорнать готов бесплатно когти, гривы и хвосты.)
Прыгнул зверь и через ножик перекинулся в сугроб:
На десяток ложноножек из сугроба встал микроб…
…Тьфу-тьфу-тьфу – прости, читатель, это был системный глюк.
А на самом деле, кстати, там пацак с планеты Плюк…
…Неужели снова – мимо? Кто же там у нас такой?
Чтоб узнать, необходимо прогуляться за рекой…

---
 
У пенька – Даждьбог Сварожич, Тарх Перунович БОГАт.
Фрау Холле близкий родич и Морозу кровный брат.
Руна «ДАР» - Даждьбога злато. (Он же – Фрейр и Аполлон.)
Без меча и автомата всех подряд берёт в полон.
Белый Волк – его личина на пути из Яви в Навь.
Для визита есть причина. И, возможно, не одна…
На часок оставим Волка – пусть идёт себе добром.
(Следом – Тень. У Тени холка отливает серебром…)
Воротимся к Фрау Холле. То же утро. (День исчез.)
Тот же Камень с кромкой соли. Та же речка. Тот же лес.
Так торопится Хозяйка, будто дома ждёт беда.
Вот и домик на лужайке. Все спокойно, как всегда.
Постояла у калитки, поглядела на восток –
Солнце шариком на нитке зацепилось за шесток,
Не поднимется над лесом уж который день подряд.
Наблюдает с интересом – что там люди натворят?..
В затянувшемся рассвете однозначно нет добра.
Не встречают маму дети – тихо в тереме с утра.
Фрау Хель мрачнее тучи в ожидании беды.
У дверей - гора блескучей и трескучей ерунды:
Тут и книжки, и игрушки, тут и россыпи сластей,
Колпаки, как у Петрушки, и рубашки всех мастей.
А ещё – рядком сапожки, все размеры и цвета.
Почему же нет делёжки, где же смех и суета?
Спит весёлая семейка. Видит радужные сны.
Хель присела на скамейку. Так проспят и до весны…
Что за странная зараза уложила всю семью?
Может быть, утечка газа? Зелье сонное к питью
Подмешали всем, быть может?.. Мелочь, крохотный пустяк
Беспокоит и тревожит: где привычное «тик-так»?
Холле глянула на стену – не завёл Мороз часы.
Растудыть через колено! – улыбается в усы.
Развалился на соломе, под соломой – леденец.
- Неужели в этом доме встало что-то наконец?-
Поворчала у полатей для блезиру, не со зла,
А потом на циферблате стрелки точно подвела.
Подтянула на цепочке гирьку, ходики пошли.
Три денька, четыре ночки пронеслись вокруг земли.
А кукушка хриплым басом из гнезда орёт: «Банзай!
Дед, контуженный матрасом, печка выстыла – слезай!..»
Матюгнулся дед с досады, хлопнул валенком об пол:
- Тьфу ты, пропасть. Это ж надо – дурень, время не завёл…
Дети Холле окружили:
- Мама, тятю не кори!
Погляди: заснул на шиле. Шил сапожки до зари
Три денька, четыре ночки. Задремал едва-едва!..
Встали дочки да сыночки, засучили рукава –
Через час в избе у Холле чистота и благодать.
- Ну, позавтракаем, что ли? Короваев не видать.
Где скатёрка-самобранка?..
Стол накрыли, а на нём
Столько снеди спозаранку, что приели только днём…
За четвёртой чашкой чая и девятым калачом
Фрау Холле замечает за Морозовым плечом
Гостя странного:
-А ну-ка, подойди ко мне, дружок.
Ты смотри – вот это штука. На тебе висит должок!
Почему не отработал ты его за семь годков?..
Ледяным покрылся потом, чуть не выпал из портков
Под пытливым взглядом Холле незадачливый герой,
Вспоминая против воли встречу с нею под горой.
- Как велела, жил в личине. Но заминка есть одна:
По неведомой причине потонула астана,
Потерялась там подружка, должен я её найти.
Оплошал, снимая стружку. Не достоин, но прости…
Досказал Андрейка байку, ждёт – каков же будет суд?
Призадумалась Хозяйка… Неведомцы нож несут –
Рукоять резная с парой гематитовых орлов.
Рассекла Хозяйка чары: ни чудовища, ни слов.
После лёгкого надреза вместо маленького Че –
Рыжий парень с «ирокезом» и татушкой на плече.
Постоял, ощупал уши. (Всё ещё слегка торчат.)
- Ну? Не струсишь?
- Нет, не струшу. Что мне делать? Как начать?..
---
Тут негаданно - нежданно кто-то в двери постучал.
Гость, похоже, нежеланный – Холле новая печаль.
- И кого ещё некстати к нам нелёгкая несёт?..
Распахнула дверь:
- Касатик! Эк сегодня нам везёт
На гостей! Один другого переплюнуть норовит.
Слава гостю дорогому! У тебя усталый вид,
Проходи-ка, милый братец, обскажи свою нужду,
На любезности не тратясь. Да покушай! – подожду…
Поглядел Морозко сонный – кто же к ним нагрянуть мог? –
Это собственной персоной Тарх Перунович, Даждьбог…

***
… Я на этом эпизоде отложу веретено.
Солнце снова на восходе,  делу время – стричь руно…