Никогда...

Никогда я  не был так  одинок и несчастлив (не люблю это слово, но другого сейчас не  нахожу), как в свой день – т.н.  юбилей. Огни  и музыка Астории  болезненно били в глаза и уши,  глубокие разрезы длинных платьев и   декольте присутствующих дам приятно гармонировали с блеском их драгоценностей и  бокалов с напитком провинции Шампань. И, представьте, фоном этой богемии  была  моя непроницаемость и отрешенность – единственное доступное мне чувство в последние  времена.
Никогда я не был   так счастлив (не люблю это слово, но другого сейчас не  нахожу), как в этот день. Ресторан, в котором проводилось  празднество  так и распирало от шика и удовольствия, которое вносила наша веселая кампания, да так, что  наши шумные застольные тосты и экстравагантные танцы пытались заснять на видео случайные соседи. «Долой скуку! Долой равнодушие к друг другу! – это были негласные призывы наших радостных и вдохновленных  лиц.  Скоро неистовство, достойное продвинутого найт-клаба  в пик безудержного веселья, заразило всех: танцпол был полон вдохновенных тел. А с ночных небес  смотрел владыка, безмолвно приговаривая в такт музыке, аллилуйя.