Монолог на эскалаторе

Мы любим слово «мы». Поэт гордился,
что даже слезы — общие из глаз!

...И в этом свете странным показался
мне монолог, подслушанный невольно,
пока меня в числе других сограждан
вез эскалатор станции «Динамо».

Лица не помню. Голос за спиною
был молод, но не бодр. Он говорил:

«Боюсь толпы! В любом ее обличье.
Нет-нет, святых идей коллективизма
я, в принципе, не стану отрицать,
но слишком часто с лозунгом о братстве
мы шествовали в братские могилы,
а потому (где логика, не знаю) —
боюсь толпы. И глупо, но боюсь.

«Толкусь за кружкой пива или еду
в автобусе запруженном на службу,
притиснутый — без разницы, к ханыге ль,
а может, к профсоюзной сытой даме
(хотя такую вряд ли встретишь в давке), —
мне тошно! И не то чтоб мизантроп,
но гнусное мое воображенье
в лице соседском склонно видеть череп,
а все тела пластать горизонтально,
с руками, скрещенными на груди,
и расселять их порознь, порознь, порознь, —
как, в сущности, в толпе всегда и есть.

«Мы — будущее населенье кладбищ!
Как там, никто не смотрит друг на друга!
Как там, любой напыщенно молчит!
А хоть бы и вопили — безразлично...
Что есть толпа? На миг оживший прах.
Кто я? Его ничтожная частица».

Спустившись, я пытался оглянуться,
но тот, кто говорил, с толпой смешался,
пропал, исчез, растаял, растворился...

А может быть, и не было его.