91. Житейская история. Мелодрама

                "Чужая душа потёмки".
                (быль, октябрь-декабрь 2009 г.)

Сначала всё так славно было, в одном подъезде мы живём.
Что пережили, всё ожило, под чай вечерний с ним вдвоём.

Этаж мой первый, грязный, шумный, а на шестом и грязи нет.
Сосед-вдовец степенный, умный. Прожить бы с ним остаток лет.

Я как дурёха размечталась - эх мне б сюда в покой да тишь.
Судьба-злодейка усмехалась - спешишь подруга, ой спешишь.

И усмехалась так ехидно, но не хотелось верить ей.
Мечтать, надеяться не стыдно. Жить с верой в чудо веселей.

И я Н.Н. не отказала, на предложенье вместе жить.
Но я и не предполагала, что мне придётся пережить.

Я мыла, драила, скоблила, ведь он один уж много лет.
С работы к маме заходила. Коль просит, как ей скажешь нет.

"Весы" не ровны в отношеньях. Н.Н. всегда у них в плену.
Тону в нелепых обвиненьях, что невнимательна к нему.

Что очень быстро засыпаю, сплю отвернувшись от него.
Бубнит одно - "Я точно знаю, всё хитрость, больше ничего".

В расчёт усталость не берётся, лишь только ложь в словах моих.
А дел зловредных наберётся, не уместить в тетрадку их.

Я террористка, я вредитель, что я хочу то ворочу.
Коль с сердцем плохо - не спаситель. Я только зло творить хочу.

Я обвиненья отметала, пыталась что-то доказать.
Прожив три месяца устала и лишь одно могу сказать:

"Плечо мужское захотелось, с собою рядом ощутить.
И чтоб под настроенье пелось. Вдвоём-то всё же легче жить".

Не экстрасенс я к сожаленью. Что ждёт меня не знала я.
Видать по беса наущенью, без прав, прислугой стала я.

И телевизор под запретом, и ограничен телефон.
И психовать не смей при этом, каприз хозяина - закон.

Хоть он просил порой прощенья, в глазах всё чаще вижу злость.
И родилось предположенье, что я уже как в горле кость.

Слова всерьёз иль понарошку - ремнём пройтись по всей спине.
В гараж закрыть меня как кошку. Зачем такие "шутки" мне?

Начало дружбы вспоминаю, но непригляден был финал.
Всё сопоставив понимаю - досаду Н. на мне срывал.

Землячка с ним дружила только, но он влюбился, как дурак.
А у вдовы любви нисколько, он сватает - она никак.

Тут я некстати подвернулась, решил он вдовушку позлить.
Вот так с интригой я столкнулась, пришлось тут деду поюлить.

Узнав в чём суть, я так сказала - "С тобою жить я не хочу".
А что в душе ему желала, о том я лучше промолчу.

Нас старики предупреждали - "Слова, как маска для лица".
Наверно у "Весов" едва ли постигнешь душу до конца.

Чуть позже деда я простила, ну что со старика возьмёшь.
По делу изредка ходила. Сосед лишь издали хорош.

Просил он сделать снисхожденье, "Весы" качнулись, как всегда.
Я не Христос и униженье, не позабуду никогда.

Теперь звонИт, зовёт, скучает.Понятно, плохо одному.
Но он видать не понимает - я больше не вернусь к нему.

Такая вышла мелодрама, как вспомню так смешно самой.
А счастья жду, ведь я упряма. А вдруг поможет Ангел мой?


                (Сейчас "герой" этой истории уже в ином мире.)