Однажды ночью

Что я и кто - не спрашиваю, нет,
Лелея дух и мир им постигая,
Презрев и тело, и любви обет,
И плоть свою порой не замечая.
Что мне сосуд, когда в нем дух горит,
Когда он дышит, плачет,  вопрошает,
И в дверь глухую бьет, и над землей парит,
Глаголом жжет и  тайны прозревает?

Так дух в гордыне, отрешен от плоти,
Себе казался жизнью и  причастьем,
Пока я не проснулась этой ночью…
От раны. Первой, давней, сотой…
Поражена давно чужим несчастьем,
Мне плоть их открывала, как воочью…

От рваных ран- неровные края,
От колотых – отверстия глухие,
И рубленая  вскрикнула, кровя,
И шли на смерть –последние, лихие,-
Скальпированные раны и сквозные,
И содрогаясь, спрашивала я,
У огнестрельных, пулевых, закрытых-
Ты здесь таился, мальчик мой, дитя
Из новостей, газет, давно забытых?

Они все здесь, во мне, и дух не ведал,
Как плоть живет, скорбя и умирая,
И сохраняя то, что каждый предал,
Словами боль чужую укрывая.
И эта ночь больна кровопотерей,
Осмеян дух, не знающий сосуд.
Воздастся всем по плоти и по вере,
И каждого внезапно позовут
Все имена из хроник и газет,
Все те, кого убили и убьют…