Иуда

немного больше нежности, пальцами вдоль худых лопаток,
вдоль спины, вдоль шеи и пальцами, еле касаясь, по волосам.
хватит стихов, хватит песен, пожалуйста, будь краток.
сыграй мне на гитаре, вопреки всем нашим порывам и голосам.
вдоль, кончиками пальцев, по бледной коже, по ключицам,
по припухшим губам, по растрёпаным волосам,
по ресницам, по душе, по всем моим белым птицам.
не дрожи так, не молчи, мой родной, ты не сам.

а раньше меж лопатками были крылья, но это-раньше.
и раньше, немного ниже ключиц, было сердце, но это было.

и раньше боли было меньше, криков было меньше, меньше фальши,
и раньше я страдала, я молила, плакала, любила.

потом Христа распяли на кресте, а зря, хороший парень был же.
но люди думают, что помолившись-они почти святые.
а мы с тобой всегда летали дольше, но больнее, умирали, но были выше.
а я тебе, Иуда, целую отравленные губы, руки худые.

и я тебя, Иуда, прокляну, ты предатель, ты всеми ножами в спину,
ты обрезал, вырвал с корнем мои крылья, мою душу.
ты - больше Бога, выше неба, гуще крови, как же я тебя покину?
я на тебя молюсь и проклинаю, люблю и ненаижу, но ты меня не слушай.
я впиваюсь ногтями в твою тонкую, холодную кожу,
я целую твои сухие, мёртвые, горькие, но любимые губы.
сам знаешь - на меня это вовсе не похоже,
ну а ты всегда был то нежным, то пронзительно грубым.

я дарю тебе свои перья. нет....целиком-чёрные крылья.
я дарю тебе тьму, что когтями меня раздирает внутри.
я в крови, пол весь в перьях, я еще долго этого не забуду,
но лучше тебе меня такой не видеть. отвернись, не смотри.