Дионисис Капсалис. Переводы

Из сборника "У могилы Кавафиса"

Кавафису 1863 - 1933

О, воды Кипра, Сирии, Египта,
воды любимые отечества поэта,
скорее возложите песню вашу
скромно к ногам умершего. Здесь спит
Константинос П. Кавафис,
поэт из города Александрия.
Он не проснется, не улышит песню вашу
и больше не придет.

Да, он ушел, молчания полон,
хоть так любил он слово и был красноречив.
Всегда был близким нам и вечно незнакомым.
Огромные, бесстрашные, невидимые крылья
уже в другой стране его несут.
Прими же тело, прими его, земля Египта.

О, воды Кипра, Сирии, Египта,
воды любимые отечества поэта,
скорее возложите песню вашу
здесь, где покоится Кавафис,
ведь нет на свете лучшего поэта,
поэта более достойного, чем он.

Лето за летом

Столь дорогие летние минуты
во время лета настоящего в Египте,
когда в эфире солнце торжествует
и тает время на твоей ладони.

Любимое египетское лето,
где солнце полдня замерло в зените,
где в августе усталость вечерами,
где свет луны и свет глубокий звезд,
и глиняный сосуд в оконной раме.

Да, на земле есть место

Издалека тебя пьянят
его огни, но бремя там
всегда увесно.
Среди дорог бескрайних
в душе Александрия,
Да, на земле есть место.


На балконе

В часы, когда темнело спокойно и желанно,
когда его болезни ослабили, согнули,
он вышел на балкон в свое начало странствий
и созерцал людей, стремящихся вдоль улиц.
И он осозновал: пред ним в последний раз
тот город, что бежит, уносится сейчас,
но не кончается ни в сердце, ни в пространстве...

Прощание 27.10.1932

Что происходит здесь в порту,
где столько собралось людей?
Столпотворение. Такая пестрая
мозаика людская!

Паром компании "Эгеон"
отходит, на нем есть пассажир -
Константинос П. Кавафис,
бывший поэт египетский,
что вдруг решил на родину вернуться.

Что происходит здесь в порту,
где столько собралось людей?
Столпотворение столь
знаменитых афинян.

Паром компании "Эгеон"
отходит, на нем есть пассажир -
Константинос П. Кавафис,
который, говорят, скончаться должен скоро,
и он решил на родину вернуться.

У могилы

Ты был завернут в королевский саван,
надгробный плющ, как черный одноцвет.
Архангелом ты плыл за прошлым вслед
над вечерами, что впитались в травы.
И, еле видимый, придумывал забавы -
капканы золотые в небесах -
так смог поймать ты свет.
И так как поздно наступил рассвет,
а ты уже земле был братом,
ты широко раскрыл гардины мглы и бед,
и боль ушла, хоть быть привыкла рядом.