Ода Плохому Торту

Как звери в лесу, на свободе,
далёко от чувства и бурь,
каракули крема наводят
на влажную торта глазурь.

Такие счастливые дети,
каких уж давно не родят, –
нам шлют глуповатый приветик,
его из кулька выводя.

О мой одомашненный тортик!
Стараются, ты посмотри!
Ах, пусть они больше напортят
грамматик и кулинарий!

Пусть больше запорют заданий,
пусть чушь беззаветно плетут,
меж правил, как складов и зданий,
как Гретхен и Гензель пройдут.

Ведь счастье – одна недомолвка,
цукатик, прилипший к кульку,
как будто б нарядная ёлка
шагнула, тянясь к потолку.

Ведь жизнь – ерунда, впечатленье,
сбежавшее молоко
с высовывающимся на мгновенье
негодным к труду поплавком.

Дичась и смеясь и смелея
и за руку взять разреша,
рождаясь, сцепляясь и клеясь
в меня окружающий шар,

где счастье клубится и блещет,
тускнеет, торопится спать,
где самые важные вещи –
не более чем скорлупа,

чем бледные ножки в чуланах,
паучьи, а лучше – ничьи,
клубочками лёгшие на ночь
в слепляющие ячеи.

В любви пифагоровы числа,
съезжающие с паутин,
в жизнь, что без опоры и смысла,
а точно, как скажешь, летит.

И в виде разминки, из фразы,
довольный, сойду и дойду
до пыли под ножкою вазы,
не мытой в таком-то году,

поскольку щекочет ботинки
со всех налетевший сторон,
взлетая большие пушинки,
бегущий судьбу ветерок.