ловец снов

я  куда-то  спешу  опять,  душу  твою  выписываю,  построчно  впитываю,  вшиваю  под  кожу  намертво
или  наживо  -  сам  не  знаю,  только  чувствую,  как  ты  падаешь,  крылья  из  перьев  на  строки  мои  отдавая
делишься,  как  и  положено  ангелам,  в  полу-  взлете,  дыхании,  стоне  от  Троицы:  ада,  чистилища,  рая
синеглазость  моя  смешная,  вот  зачем  ты  так?  Вычертить  бы  тебя  наконец  наново,  да  перепрятать
и  не  найдет  никто,  даже,  надеюсь,  я.
впрочем,  знаешь,  сегодня  осень,  значить  пора  золотить  мосты  и  на  тротуары  сыпать  дождем  листву
с  деревьев,  еще  так  недавно  бывших  юно-зелеными,  в  небо  тянувшихся,  к  солнцу  далёко-смущенному  -
разменной  монете  языческих  древних  богов.  И  не  смотри  на  меня  так  хмуро,  мол  мыслю  не  по  канону,
мол  бунтарится  в  венах  кровь  и,  пожалуй,  на  волю  просится,  бесится-ярится  -  как  я  вот  так  живу?  -
не  то  что  о  будущем,  о  настоящем  -  не  задумываясь.
не  отвечу  ведь,  поцелую  только,  засмущаешься  -  маков  цвет,  и  лазурь  в  очах  залукавится,  затуманится,
и  в  душе  полыхнет  бледно-ало-закатным:  мол,  зачем  ты  так?  Все  то  ба-алуешь,  балуешься,  насмехаешься
пересмешник  крапленый,  вот  не  зря  тебя  чертом  звали-то,  черт  и  есть,  никому  не  скажу,  скажешь  сам,
льдисто-каменный.  Полно-те,  ну  не  плачь,  то  что  сбудется  -  позабудется,  не  печалься,  чужая  красавица
не  на  прошлое,  так  на  пришлое  -  будешь  знать.
я  куда-то  спешу  опять,  мне  пора,  мне  в  дорогу-пути,  мимо  звезд,  мимо  рек,  мимо  тысячи  тысяч  душ
среди  них  твоя  затеряется,  подзабудется,  попривыкнется,  станет  тысяча  тысяч  первой,  а  я  ее  напишу
поднебесностью  доразменянной  на  земные  сны.  Не  цепляйся  за  память,  нет,  падай  вниз,  в  белый  шум
вырождаемый  северным  бубном  шамана:  видишь  -  перья  твои  на  ветру  и  словах  качаются,  круг-окруж
моим  сердцем  сплетенного  снов  ловца.