Пушкин и Гумилёв
Музы страстно манили к себе,
И, как многие, Пушкиным бредил
Бледный юноша в Царском Селе.
Не с того ли он снова и снова
Будет душу и тело терзать,
Чтоб великое русское Слово
С африканскою страстью связать?
Отгоняя скупую реальность
И назойливость русской тоски,
Чтоб понять, где берётся кристальность
Поэтической звонкой строки,
Он пройдёт по огромной планете
Сквозь пустыни, болезни, бои…
И оставит навечно на свете
Окрылённые строки свои.
Свидетельство о публикации №111121610215