Ополченец

Ну вот, вы мне сломали наградную шпагу.
Одним движением, зажав меж двух берез.
Несете по французски: то про плен,то про отвагу.
Я вас послушал, но дубиною огрел всерьез.

И что теперь, французик склизкий?
Где ваша золотая, к черту, спесь?
Был натиск ваш к победе близкий,
Но быстро кончился и утонул в сугробе весь.

Прими коня, отец - санями зашибешь.
А "Лягушатника" поди по голове задело.
Клади француза в сани. Видно, все закоченело.
Гляди трясется! Да закутай, чтоб умерил в теле дрожь.

Поедем-ка, старик к Денису на присягу
Давыдов знает, что с посланцем императорским чинить.
Гляди присвоят крест нам за отвагу
И будем мы с гусарами служить.

Однако, дело к ночи. Деревенька впереди глухая.
Мороз крепчает. Тело тяготит к теплу.
Из леса кто-то вышел, окликая.
Видать дозорный. Чей? С проселка не пойму.

Ну, Слава Богу, наш! Казак Самойлов.
Здоров - детина! Иней по усам! Тулуп в снегу.
Затеял разговор, прикрывший норов,
Доходно объяснил, что ехать нам почти версту.

Там - говорит - и сам Денис Давыдов,
Гусары боевые и казаки Платова стоят.
Народу тьма! И пленные с обозов.
Француз погряз в снегах и с голоду уж лошадей едят.

Снабдив дозор едой и табаком, оставив с брагой флягу,
Пустились мы во тьму дорог, в ночную передрягу.
Наш проводник - корнет, совсем мальчишка, моим советам вопреки,
Затеял спор,что на войне он - бог и тут же жаловался нам - сапожки велики.

Корнетов дядька Моисей
Водил нас по пути не долго.
Опушка леса средь ветвей,
Штук десять изб не видных толком.

Вокруг тех хат еще костры.
Тут бивуак, как видно, знатный.
Разбиты правильно посты
И бруствер возведен тут ладный.

Вошли в избу. А вот и сам Давыдов!
Ба! Брат Мещерский! - дружный слышу крик.
Мы не имели на тебя, дружище, видов,
Но нам приятно видеть твой геройский лик!

Что? Почему? Какой судьбой заброшен?
С какой оказией ты к нам попал?
Тут доложили, что французом ты подкошен.
Что сам наполеонов адъютант в тебя стрелял.

Врут, братцы, обошлось все шпагой.
Той, что в полку пожалован я был.
Сломал ее французик, заломив березой,
Но я его дубиной приложил.

Какой конфуз! Убил? - Нет, братцы, тут он.
Мой Дядька у обоза сторожит.
Пакет особый был при нем и небольшой заслон.
Обоз с бургундским и едой, и мной он сбережен.

Ну ладно, брат садись за стол с мороза.
Посмотрим на француза, господа!
Коль осознал он пораженье от конфуза,
Судьбу его решим мы без труда!

Ввели в избу. Мундир запачкан кровью.
В глазах испуг и ненависть сквозит.
Такой, пожалуй и не двинет бровью,
Не пожалеет никогда и будешь им убит!

Представьтесь офицер! Мы вас пленили!
В России уважают храбрецов.
И скольких вы людей уже убили,
Обидев этим матерей и их отцов?

Я, Анри Бейль и к вашим я услугам.
Я, супер-интендант в своих войсках.
Мне жаль, что я не стал России другом.
Поверьте, мной не движет сейчас страх.

Я видел многое: победы, пораженья,
Сгоревшую Москву и доблесть ваших войск.
Я шпагу отдаю вам и без сожаленья.
Не скрою голоден, устал и не надеюсь на авось.

Ну ладно, пусть с ним разбирается Кутузов.
Прошу за стол всех, господа!
Да усадите где-нибудь француза.
Пусть он запомнит нашу милость навсегда.

И полилась тут шумная пирушка.
Сам Платов пленом императору грозить посмел.
Корнет наш плакал, выпив. А хозяюшка-старушка
Рыдала вьюгой, когда Давыдов под гитару нам романсы пел.

Под утро все угомонились и расползлись,
Как тараканы по углам.
Не помню, что тогда мне снилось,
Но помню точно, что напился в хлам.

К обеду все пришло в движенье.
Казаки чистили коней.
Корнет, как водится, замучил заведенье.
Крестьяне занялись погрузкою саней.

Уж к вечеру все кончилось с обозом.
Давыдов выдал толком наш поход.
Один лишь факт, который стал занозой
И омрачил вечерний наш отход.

Француз удрал, кинжалом усыпив охрану.
Каналья обрядился, напуском увел коня.
Нанес, "Собака", ложью мне под сердце рану,
Нарушив слово, честь и этим огорчил меня.

Однако, в путь повел нас старый Дядька.
Обоз пополз тонуть в больших снегах.
Корнет - боец! Возглавил нас охрану хватко!
Метался взад -вперед, как "сивый мерин" на бегах.

Но это не мешало нам в движеньи
И даже веселило наш геройский дух.
Охрану лишь держало в напряженьи
И заставляло быть в остро, чтоб не напали вдруг.

Под утро из лесов мы вышли
На перекресток двух заснеженных дорог.
У головных саней сломалось дышло
И наш обоз застрял и дальше двигаться не смог.

И тут случилось, что должно было случиться.
Замкнулся видно у судьбы сакральный круг.
Француз напал на нас, в гробу ему не спится!
Как будь-то знал и сел в засаду здесь, вокруг.

Но мы не сдрейфили и не пошли сдаваться,
А дали вражьей силе яростный отпор.
Беззубый старый пес и тот все норовил кусаться
И я, благодаря судьбе, продолжил давний спор.

Наш бывший пленник тут командовал парадом,
Пытался захватить обоз и что при нем,
Но получил огонь ружейный градом.
Не ожидал, что мы так лихо - завяжем бой и зад им надерем.

И вот, когда Победа уж почти, что нашей стала.
Француз побит иль начал отступать.
Бесчестный интендант пустился на утек сначала.
Потом упал, замешкался в снегу, вскочил и стал стрелять.

В пылу борьбы я вижу - целит он в меня,
Но помешать ему уже не в силах,
Когда минуты жизни сякнут, ты во властии огня.
В глазах и мыслях только силуэты милых.

Разорваны песочные часы.
В одно мгновенье промелькнула вечность.
Корнета окровавленно лицо.
В его чертах улыбка и беспечность.

Прикрыл меня он телом и душой.
Мальчишка, забияка и романтик!
Ему б писать стихи иль целовать любимой бантик,
А он - геройство поднял на штыки!

Глаза в глаза! На мушке пистолета!
Я в муху не промажу, господа!
Но в жизни, видно, нет на все ответа...
Я дал ему уйти, не выстрелив тогда.

Он был и так повержен, посрамлен.
Его душа потом открылась Миру.
Записками его, признаюсь - удивлен!
Я не сгубил его судьбу и Лиру.

         _____ . _____

Как много лет прошло уж с той поры!
Какие люди в гуще тех событий!
Потомки может вспомнят их дары?
История полна загадочных открытий.

29.04.12.