Что значит быть поэтом

Когда не знаю я с чего начать,
начну всегда с простого
и выражая благодать,
сначала было слово.
А может мысль, но звук простой,
сорвался с уст и всем поведал,
о том что я всегда хранил,
о том что может неизведал, -"

Из вероятных состояний,
прекрасней ясности не видел,
простите вороги и други,
простите те кого обидел,
когда в несдержанном порыве,
дал слабину и притаился,
простите те над кем смеялся,
над кем забавился и злился...

Когда бежать не трусость вовсе,
а сил набрав порой в тревоге,
все ярче были состоянья,
сменяясь больше суматохой.

Разбор полетов, черный ящик
- любая вещь здесь приминима,
и veni vedi vichi, бежал и ждал туда прорыва.

Что там внутри - защита скорби?
Иль в отжитом процессе тризна?
Да, может быть не самый лучший,
прости страна, прости отчизна.

Я не наследовал престолы,
знал, что всегда напрасен выбор,
напраслин лишнего искомый,
похлебок жидких ткани фибр.

Вот человек, по сути тоже,
сухой из плоти сшитый кожух,
рогожных нерв усланный разум,
субстанций жидких змиевый настой.

Ах сударь, может кто поможет,
спросив не весть чего узнать,
чтоб отлягло и прикипело, занятье,
чтобы возымело над духом истинный покой.

Но, нет, в метущем суматоха...
и сбродно булькает настой...
Да холост, ведь и одиноко,
что плоть хотела совершить,
душа развернуто широко,
и хочет шибко красно жить.

Лететь и крылья не сгиная,
куда-то очень далеко,
к порогам Тибра и Ефрата,
пить сому, слушать лязг поводей,
подводами качуя приключений всех.
Гуманно б было сумасброду,
придаться живости потех?

Да, слепо общество понять,
но словохотно до сужденья,
казнить немилость настроенья,
сутулить шею, горбить нос,
сказуя тыкать пальцем в небо
и распрягать веселья воз.

Ну чтож...
Прости любовь, прости подруга,
за хладность чувств, за слезы и за месть,
прости за боль, прости за скуку, за ересь,
кривду и за спесь...

Не раз меня корили, ээх,
пой гармонь, найти гармонию с природой,
любовь с зазнобой и покой,
казалось просто и нелепо, не
подвиг, а поступки совершать,
но на земле все кличут небо,
изгоями в лесу гулять...

Там дебри, лешие и мавки,
там многолетние дубы, болота,
избы и пиявки, скелеты, шприцы и шкафы.

А людь суровый... как бивни мамонта порой,
в карман не лезу я за словом, о счастье молвлю с тишиной,
вернуться к той, а может к этой,
бывает тяжко скальдовать,
что значит быть в стране поэтом, которой суждено страдать?

"Прощай немытая Россия", - шотландец в корне древ сказал,
столь восхищен испанским предком Михайло Юрьевич анклав,
живи ты здесь не пестуй крови, коль плыть от русских берегов,
да, батенька, да вы злословен над солнцем эпиграмы измышлять,
эпитафичных колоколен, на русских с высоты плевать.

И прокачусь да не ответят, останки голые лежат,
издрать бы вас камчатским бером, но вас пристало издавать.
Чему учили поколенья? Коленями лишь вверх расти?
Кормить хлебами да, солями, речами постными трясти,
и возводить чужую веру, лелеять пост и холить сан.

Призвать к бестыдному напеву, хор братский,
natural ассан, что ныне мертвый, из енисейских языков
возможно может быть и коттский, сибирской матери сынов.

Бывает, есть и ныне тяжко, не разделить и не сгрести,
белогвардейская фуражка, могла бы родину спасти,
что было быль, что будет слово, за мыслью бег в пути назад,
история, попытки и сурово, сурово скальд, поющий брат.

Авторитарных вторитетов, себе помягче койку слать,
убийства, деньги и победы, шальная сталь, шальная масть,
расти культурным? Когда вокуг один бурьян, возможно будет
нецензурным, сказать, что это есть Иван!

Таких Иванов миллионы, страна, то есть у нас одна
в срединном козни государстве, желтеет солнца пелена,
там чудо философии спокойства, драконы, гейши, порох, чай.
И императоров законы, провинции и технорай.

Хочу поверить разорятся, хочу сказать гвоздей им в путь,
в европе, было б чем гордятся, неряшки-люмпины чуть-чуть
да может быть красиво, хотя не видел Лондон и Париж,
милее мне просторы нивы и вид на город прямо с крыш,
милей березовые роши, милей мне Дон широкий, степь,
казацкий круг, донское войско, славянский слог простых речей.

Могу на разных языках я изъясняться, в стихах и в прозе,
прямо в такт, в наливной винограда лозе, есть истина, которой рад,
теплом лучей согрета и отдает свое тепло, и будет у нас всех победа,
одна на всех врагам на зло.

Но вот пока судьба такая, весть тяжко коли скальдовать.
Прости страна, что значит быть поэтом - с тобою вместе щи хлебать,
с тобою радости и горе, с тобою счастье и война,
прости, что значит быть поэтом - упиться сладостью вина.

Стать состояньем, голым нервом, пульсирует горячечная кровь,
прости, что значит быть поэтом - дарить тебе свою любовь.
И всем живым, что населют в прекрасном вельме зная толк,
прости, что значит быть поэтом - быть одиноким словно волк.

Хотя их стаи, рифмы вроди, казалось очень то просты, прости страна,
что значит быть поэтом, ждать осени, потом весны,
прости за обещанья без основы, прости, что азм есть ас,
прости за жреческое слово и за Сибирь и за Кавказ,
за толерантную мою натуру, что сделать стали вопреки,
прости, что наводнили твои земли, руси заклятые враги.

Прости, что значит быть поэтом, непонимание встречать,
при пике слов при всем при этом, с цензурой не пройти в печать,
прости, что бегство от невзгоды, бедой встречает серых рать,
что значит быть в стране поэтом, в которой мужества не знать?

Не видеть глаз сиянья девы, славянки с русою косой,
что значит быть в стране поэтом - когда народ твой есть изгой.
Когда премудрые в престольне с поклоном едут в Тель-а-Вив,
прилюдно против алкоголя, на прессе пьют апперитив,
когда война в Авганистане по большей части из-за средств,
когда не весть откуда негры, дырявят девственность невест.

За что скажи страна родная, волною бури все не смыть,
за что все слезы проливая народ так русский должен жить?
За что терпеть? За сендвичи, за виски иль за дрянную янки-снедь,
вредящий русскому жилудку фастфуд лищь бы в клозеты бредь.

Да, что там ладно, быть поэтом, во-первых гражданином быть,
любить красу, зимой и летом, стране спасибо говорить,
а даже может не спасибо, а я тебя благодарю,
ведь что же значит быть поэтом, когда я родину люблю?