Великая французская революция

Великая французская революция (1789-1793)

       Робеспьер, Дантон, Марат…
Исторические лица.
Их кровавые страницы
                Написал триумвират.
* * * * *
Франция была в те годы
Словно зреющий нарыв
И голодному народу
Нужен был эмоций взрыв.

И к тому же королева
Была редкая транжирка,
И страна катилась влево
Под откос, как пассажирка.

Между тем Руссо Жан Жак
Написал трактат известный,
Что богатый – это враг
Для народа бесполезный,

Что не надо быть рабом,
Если ты им быть не хочешь.
Что не отдают добром,
Можно силой взять короче.

А еще один француз
Изобрел им гильотину:
Голова, ну как арбуз
Лихо падает в корзину.

И для классовых врагов
Есть один достойный выход:
Чтоб не огорчать рабов,
Надо не жалеть голов,
А под нож подставить тихо.

Заварушка началась
Взятием Бастилии.
Кровь людская пролилась,
Пали трона лилии.

Летит почтовая карета,
А в ней, инкогнито, король,
И рядом с ним Антуанетта.
А ну-ка, повернуть изволь.

Простой солдат его узнал,
Когда в карете он бежал.
Хотел он родину покинуть,
А угодил на гильотину.

Здесь начинается глава
Безумных будней революции,
Где человечья голова
Была залогом конституции.

Максимилиан Робеспьер
Был первым среди равных,
И как умел, на свой манер
Дела он вел исправно.

И если было что не так:
Война, разруха, голод,
Пятьсот голов, – какой пустяк!
Ведь был хороший повод.

С ним заодно был и Марат,
Газетчик кровожадный.
Он – Друг народа, бедных брат
Врагов уничтожать был рад
Совсем без мысли задней.

Статьи призывные писал,
Ночуя в ванне серной.
Экземой с детства он страдал,
И психом был, наверно.

И в этой ванне был убит
Подосланной Шарлоттой.
Кинжал, верней , чем динамит,
Удобней для работы.

Хороший повод Робеспьеру
Скорее истребить врагов.
Работники взялись за дело-
И пали тысячи голов.

Тогда легко дела вершились:
Не надо далеко ходить.
С врагом недолго копошились,
Один был приговор – убить.

Остановить тот пир кровавый
Пытался третий вождь, Дантон.
Не гнался за минутной славой,
Поскольку был прагматик он.

Когда он выступил в конвенте,
Чтоб защитить простой народ,
Его приговорили к смерти,
И он взошел на эшафот.

Он не роптал дорогой длинной,
Не обвинял своих врагов,
А перед самой гильотиной
Успел сказать лишь пару слов:

«Я чую скорую беду,
Ах, Робеспьер, тебя я жду!»

Прогноз - хоть не ходи к цыганке,
Что может будущее знать.
Вожди, как скорпионы в банке
Самих себя готовы жрать.

Недолго длилась та премьера,
Что революцией звалась.
Арестовали Робеспьера,
Над ним поиздевались всласть.

Он шел истерзанный, голодный
С разбитой челюстью, и вот
Народом Франции свободной
Был возведен на эшафот.

Заказ привычен гильотине-
Ей все равно, кому служить,
И вот уж голова в корзине.
Кого еще теперь винить?

* * * *

Мы продолжаем восторгаться
Псевдогероями тех лет.

«Свобода, равенство и братство»-
Хороший лозунг, спору нет,

А стоит разве столько жизней
За этот лозунг положить,
Чтобы служа своей отчизне
Кровавый подвиг совершить?

Но живы бешенства примеры-
Сто с лишним лет им нипочем.
В России революционеры
Пошли почти таким путем.

И только разница, что тыщи
Смогли французы истребить,
Большевикам мильоны нищих
Не трудно было уморить.

Похожи цели и задачи:
Тех, кто не с нами – убивать.
И если думает иначе,
Подсудна, хоть родная мать.

Так в молодой Стране Советов
Мечту осуществляли эту.

В год революций и разрухи,
Когда страна почти в бреду,
Дошли до памятников руки
Тем, кто давно горел в аду.

И самый первый, из фанеры
Был предназначен Робеспьеру…