Судьба

О том, что на войне бывало
Стихи слагают  и поют.
Историй разных есть немало
Отец мне рассказал свою:

«Я ремонтировал машины.
Бывал и на передовой
Взрывались там снаряды, мины,
Я помню их противный вой.

Вот раз  подбитый «Студебекер»
На «передке» чинить я стал.
С позиций дул прохладный ветер,
А  я в движке  искру искал.

Сосредоточен, «в кучу» брови,
Раскрыл движок и не скучал,
На всякий случай свежий ровик
Я у  пригорка примечал.

Обстрел начался как обычно
(Педанты немцы)  по часам:
Снаряды с минами ритмично
Плевались грязью по кустам.

К заветному тому пригорку
Спешил от дырок уберечь
Засаленную гимнастёрку,
Напялив каску аж до плеч.

Залёг на дно - земля сырая -
Окоп недавно был отрыт.
Вдруг слышу сзади, мать родная,
Бегут  солдаты во всю прыть.

Два пехотинца-здоровилы
Нахально выгнали меня
И с матом русским заявили:
«Ров рыли мы не для тебя!»

Прогнали, никаких стеснений,
Мне крикнув вслед: «Ну будь здоров!»
И, под себя поджав колени,
На пару спрятались в тот ров.

Пополз обратно – незадача!
Между колёс и под движком,
Мозги свои под каской пряча,
Весь артобстрел лежал ничком.

Когда осела пыль и копоть
И смог глаза свои открыть:
Пригорка нет, но словно пропасть-
Воронка свежая дымит.

Найти я ровик зря стараюсь;
Видать накрыл ребят снаряд.
Вмиг дыбом волосы поднЯлись,
Готовы каску мне сорвать.

Слова стучат мне по затылку:
«Ров рыли мы не для тебя».
Так вышло - сделали могилку
Они как раз то под себя.

Теперь я часто вспоминаю
Двух пехотинцев тех лихих,
Три рюмки верхом наливаю
За то что я живу за них.

Меня снаряд не тронул, мина.
Осколок ранил лишь плечо.
Дошёл до самого Берлина -
Везде хоть было горячо

Судьба от бед меня уводит,
От смерти рьяно бережёт.
Душа же места не находит,
Огонь войны мне сердце жжёт».