Сказ о Дикой Охоте семнадцатая глава

***

Хейти:

- Тот же берег. То же небо. А на небе – та же хмарь.
На перилах Руну Гебо режет пьяный пономарь.
Но, видать, хлебнул излишне – и пошла чудить рука.
Написалось «Харе Кришна» (что за шнапс у чудака?!)
Ты его, сестрица, часом, за героя не прими:
Пусть идёт, спевая басом, да скрипит в ночи костьми.
У сестры-то вприщур глазки: ищет – сыщица! – намёк.
Но верблюды нашей сказки не попрутся на восток.
И шеломом из Ямуны*  не испить нам гепатит:
Тот же нож. И те же Руны – вязь по лезвию бежит.
Но под  свежей  синей стынью плоть иной уже  реки…
---
Почерневшей  древесины  опостылели тиски!
По ветрам тоскует пара гематитовых орлов.
Ждёт, согрета жарким даром  древних чар и тайных слов,
Сталь нездешнего закала, света звёздного игла…
---
По  реке шуга сползала, под шугой сквозила мгла –
Насмехалась, отражала  сутью Нави муть небес.
Не играй с чужим кинжалом,  не ходи без мамы в лес!
Не храни яйцо в подушке, не клади в компот чеснок…
Из дрожащих пальцев служки жадно выглянул  клинок.
Полоснул голодным жалом по обрывку ремешка –
Три узла судьба связала, три затянуто мешка,
Но  по пьянке да по дури мой случайный рясотряс
Ножик – цоп! И – спроцедурил, раскромсал наузы враз!
Три титана светлогривых вышли в мир из-под клинка…
Пономарь пред этим дивом (даже жалко мужика)
Чуть подвывизгнул, как баба, попой снег заплющил в грязь,
Замахал ручонкой слабой, закрестился, торопясь.
Но в руке всё тот же ножик – словно намертво прирос.
Заскорузлой старой кожей не насытился всерьёз,
Режет метрику со свистом,  жилы времени сечёт.
Рассыпается монисто, из-под юбки смотрит чёрт –
Дочь Цыгана ручкой манит, шустро пляшет (но вприхром).
За рекой поднялся Камень, а на нём  хрустальный кром...

***

Дочь Ньёрда:

- Под ножом искрится глыба то ли соли, то ли льда.
Скажет лезвию "спасибо" ровных друмлинов гряда
На подушке из фельзита. Мне бы ближе подойти,
Но грозит наузом Зита, спрятав косточку в горсти.
И родня ли Гебо Харе, лютня гуслям ли родня?
И родня ли хур гитаре? – не пытайте у меня.
Корень острова Буяна меру ведает и суть.
Светлогривые титаны эту меру в мир несут
Не на аверсе монеты, а на кончике пера.
На вопросы есть ответы, продолжается игра...

***

Хейти:

- То ли друмлин, то ли гоблин (спьяну рухнул на фельзит)
Опыт гоблином накоплен – но порою тормозит
Старый Вечеый Переводчик, не Маршак и не Матфей.
Вечной жаждой озабочен древних литер корифей.
Коли клюкнет – ахинея, а не клюкнет – просто мрак
(То есть, ноет и болеет и работает не так).
А покуда дрыхнет Гоблин – мы напишем НОВЫЙ МОСТ.
То, что БУДЕТ, нынче вспомним, сказка сложится всерьёз…

…Дочь Предвечного Цыгана заплясала, да вприхром.
За рекой поднялся Камень, а на нём хрустальный кром.
Вихрем вьюжится колдунья, косы мечет на восток.
Лунной лаковой латунью дразнит, манит ноготок.
Мол, поди ко мне, касатик, хмель сгони со дна души,
Ты некстати в Дикой рати, но хотя бы попляши!
Чем быстрее юбки кружат – тем заметней хромота.
Тают маревом недужным доски старого моста –
Вековой избиты дрожью, гиблым страхом да тоской.

***

Дочь Ньёрда:

 - Пономарь с помятой рожей наклонился над рекой.
То ли хочет утопиться, то ли рыбок напугать.
Отражение дробится там, где содрана шуга.
Рябью мелкой, рябью вязкой покрывает харю хмарь.
Не вписался в эту сказку недотыка-пономарь.
Ой, темна в реке водица. Было – глянула сама,
Но сказали – не годится в той реке искать сома.
Можно выловить такое, что не всякий унесёт…
Не узнаешь НЕПОКОЯ, если очень повезёт.
Мне не вычерпать, похоже, это зеркало рукой…

***

Хейти:

 - Башни звонкие тревожит чей-то голос-непокой.
Кличет коника-Каурку – так, вполкрика, вполсерьёз.
Только с неба штукатурка снегом сыплется на мост.
Синь-чешуечки по пуду, синь-лушпайки – сто пудов.
Не полымя, не остуда, не вселенская любовь,
Не христосова водица, не микстурка для калек –
Просто сыплется-струится
синий,
синий,
синий
снег.
Под индиговой периной вовсе сгинул старый Путь.
Серой спинкою крысиной – не поймать, не помянуть –
Ускользнул за глюк портала, за кривые зеркала.
По реке шуга сползала, под шугой сквозила мгла….
…А во мгле сестрица тщится спицей выцепить петлю.
И с друзей «на рукавицы» собирает по рублю.
Мол, мохера не хватило на скафандрию мою:
Полстрофы не дофлудила, дених дайте – допою!
Полвершка не довязала – нет ни пряжи, ни ремков…
Убежал на дно портала распоследний из клубков…
Не сыскать, сестрица, ныне в тёмных водах новых снов.
Коли сами не подкинем – не поддержим пацанов.
И рубли давно не в моде, разве только сказки для:
(Всё по картам переводят, но не станут без нуля.)
Из индиговой кудели, из небесной шелухи
Напряду для нашей цели три клубочка на стихи./чепухи;-))/
Хватит дрызгаться, сестрица. Свежим светом восхитись!
Пономарь, хорош креститься – и шустрей отседа брысь!
Не пристало не-героям тут ручонками трясти.
(Скоро стихло за горою эхо робкое: «…ети!»)
Я крючок заветный мамин скрашу Рунами Волшбы!
Непростыми завитками свяжем варежки Судьбы.
Разожмурь, сестрёнка, очи, вынь из носа камыши.
Посмотри – на башне кочет перья жаркие пушит.
Посмотри, как великаны тешут свет и рубят тьму.
Жёны жарят на вулканах для гигантов шаурму,
Да яйцом шпигуют утку (а в яйце лежит мандат).
Кочегарят не на шутку, но за пламенем следят.
...
Эта лава стала славой, спелый пепел трын-травой.
Стали соснами булавы, буря – песней штормовой.
Как телята, языками лижут скалы ледники:
Заискрился Красный Камень – чистой Правдой у Реки.
Мышь поймал Кошак Учёный (Честно! Первую! Всерьёз!)
И подковкой золочёной тронул коник новый мост…

***   

Дочь Ньёрда:

 - …Мне сказали – всё серьёзно, шутки кончились давно.
Но в телеге семизвёздной Бог привёз веретено.
Я пряду, а он хохочет, ухватившись за бока –
Ас, до мудрости охочий даже в облике Быка.
Я пряду, а он щекочет мысли долгие мои –
Ас, до шалостей охочий даже в облике Змеи…

---
 
Чем скорее время мимо, тем язвительнее Ас…
Почему же Побратима от бесчестия не спас?-
Отстранили-полонили по рукам и по ногам:
Не противься юной силе и продвинутым богам.
Повязали-наказали много Вечностей назад
Воспалёнными глазами собирать Вселенский Яд.
Не поможет норов лисий, коли правила строги:
Наблюдай из Горней Выси, а вмешаться не моги.
Знать, приспичило Синоду поделить добро на зло…
- Припекло ли, Враг Народа?
- Знамо дело – припекло…

---   

…Подойти бы мне поближе – издалёка не пойму –
СПРАВЕДЛИВОСТИ не вижу.
Я спросила:
                - ПОЧЕМУ?
Почему, ответь, Высокий?
- Догадайся-ка сама.
Надувай сильнее щёки да сходи уже с ума –
Ить на горло наступила, задохнётся сей момент.
Тут, поди, нужна не сила, нужен точный инструмент…
- Охти, Боженька, сошла бы, - подмывает-то давно.
Но гляди: в руках у бабы не твоё ль веретено?
Что пряду, зачем – не знаю. Но уже не всё равно!..
Слышу смех:
                - Пряди, родная. Коли Ножниц не дано…

***   


…Мостик Холле запирала много вечностей назад.
(Сейм небесный, брат хурала, заставляет рассказать.)
Меру ведали Титаны – соль земных добра и зла.
Хель – Предвечная Гитана – эту меру стерегла.
Дочь Предвечного Цыгана – лицедея, шутника,
Хитреца и хулигана, но отнюдь не дурака.
И родня ли чёрт ракшасу – знает только Всеотец.
...Пономарь, худую рясу нервно вздёрнув на крестец,
 Прёт галопом лошадиным – содрогается мосток.
А по следу паладины потянулись на восток.
Что в Ямуне отыскали – не пытайте у меня…
Холле там  прозвали Кали. И боятся, как огня.
А у нас на перевале за ракитовым кустом
Мост КАЛИновым назвали…  Да о том ли я?.. О том.
Загляни, калика, в реку да кручину опусти:
Через реку человеку нет обратного пути.
Из Смородины шеломом зачерпнула леденец*,
А под камешком знакомо серебрится кладенец.
По руке ли он Титану? Надо думать – по руке.
(Месяц  лезвием катаны  отражается в реке?)
А за чёрным океаном, полным алых угольков,
Брат зализывает рану ровно тысячу веков.
А другого укачала бесконечная волна…
… Все концы ведут в начало. Где любовь. И где война.

--- 
 
… Знать не знаю – врать не стану – из какой такой дали
Светлогривые Титаны Миру Меру принесли.
Побратимы Первобоги снизошли из Горних Сфер:
Мастер криотехнологий, врач и генный инженер…
Будет вам Махабхарата – полный с горочкой шелом.
Первотроица – Три Брата – бьют Создателям челом.
В грязь первичную ребята не ударили лицом:
Средний Первенец – Распятый – станет Миру Всеотцом.
После опытов-прелюдий в Пятке Турса (под хвостом)
Расплодились… Нет, не люди. Этих вылепят потом.
Поначалу были Змеи. После – Крысы и Жуки…
…Привирать-то я умею, - перед БОГОМ не с руки.
Эту правду знает каждый, но боится вспоминать.
Остриё Первичной Жажды режет руны-имена.
Режет Турса по-живому – в небо падает руда…
Из камней и бурелома вырастали города,
Всеотец бродил по Свету, наблюдая, как течёт,
Контролировал планету и планировал отчёт
Для Предвечного Цыгана – протожизни кузнеца…
Пономарь приклеил спьяну репутацию лжеца.
Он, конечно, враль немножко, балагур и острослов.
Он ловчее дикой кошки и упрямей ста ослов.
Как-то сладил Побратиму восьминогого коня.
(ГМО – ежу вестимо. Нано-хрено-маетня.)
Говорит – гляди-ка, чудо! Да бери, пока дарю.
Побратим ему – откуда? Отвечает (повторю):
Обернулся, мол, кобылой да родил – г…но вопрос…
Пономарь поверил: «Было!..», раззвонил о том всерьёз.
У кого теперь похмелье?.. Знал ли Чёрный Баламут,
Чем закончится веселье? Думал - правильно поймут.
Спорил с фактами, упрямый, и не верил, как дитя,
В то, что гикнется Программа. В то, что много Юг спустя
Будет сын аминокислый без рогов и без хвоста
Громоздить живот отвислый на перила у моста…

---
 
Все ушли – Жуки, Драконы, Крысы канули под лёд…
Мера Родины Исконной мёд в ендову льёт и льёт.
Не спасут людей Титаны, если Меры не снесём.
Корень острова Буяна – это правда ОБО ВСЁМ.
Вспомню Знание Иное не во сне и не в бреду.
Закровит душа, заноет – по осколочкам иду.
Всюду битые бутылки из зелёного стекла…
Почему??? Скребу в затылке… ПИРАМИДА подвела!
В ПИРАМИДЕ инженеры видят соль игры земной.
Только Мера – это СФЕРА. Правда Мира – в ней одной.
Всё делили на караты да пытали на излом…

---
 
Вот вам и Махабхарата. Полный с горочкой шелом…

***

…Ой, не свищет над водицей хиус – бравый атаман:
Навьим мороком садится, низко стелется туман.
Там пируют гидры-страхи на останках мертвецов…
Взмокли ветхие рубахи на морозе у мальцов.
Трое замерли без воли, а четвёртый побойчей.
«Чей такой?» – пытает Холле. Тот ершится: «Знамо, чей!
Госпожа моя – дорога то в алмазах, то в пыли.
Ты, Хозяйка, нас не трогай. Мы за помощью пришли…»
«Узнаю тебя. Напрасно беглецов привёл к мосту.
Тут и было-то опасно, нынче вовсе за версту
Обходите эту реку, прочь подале от беды.
Находиться человеку тут негоже без нужды.
Ныне сдвинуты границы, ныне взломаны замки.
С явью навь объединится на мосточке у реки.
А мосточек больно ветхий – рухнет, коли расшатать…»
Хель прореху тонкой веткой попыталась залатать.
«Кабы не было бы дела, кабы вправду не нужда,
До предсмертного предела не дошли бы никогда…»
«Ты же знаешь: нет возврата. Как-то хаживал ко мне
По следам отца и брата. Стой на южной стороне,
Больше, милые, ни шагу – север ныне не про вас.
Глупость – это не отвага…»
«Ты, Метелица, права.
Но вначале-то послушай, а потом уже суди.
Много бед по наши души впереди и позади –
Не стоять же нам на месте, будто сваи под мостом…»
Хель смеётся: «Много чести. Слабоват ещё хребтом.»
«Нам, Хозяйка, не до смеху – тут стоит вопрос ребром.
На мосточке мы прореху залатаем вчетвером,
Но и ты смени на милость гнев – не шибко-то КАЛИсь!..
Ох, дощечка подломилась. За работу! Нааа-вааа-лииись!..»
Парни были не ледащи, да и плотничать могли.
Повалили ёлку в чаще – лапы шубой до земли,
Без гвоздей, без инструмента крепкий новенький мосток
Смастерили в три момента. Как сумели – невдомёк.
Закупорена прореха. Постарались, молодцы.
Без единого огреха встали сваи на венцы,
На поверхности настила – ни сучка, доска к доске.
Диво – крепкие перила на невиданном мостке.
Были порваны мониста – все нашлись до пятака.
Шиты бисером зернистым белоснежные шелка,
А по ним – сапфиров иней, тёмный кобальт, бирюза…
На изломах синих линий разбегаются глаза.
Красотой заворожила – онемела детвора.
Будто лопнувшая жила тетивы, звенит кора –
Холле срезала с ракиты звёздным лезвием лозу.
«Как зовут мальца?»
«Никита.»
«Вас назад не повезу –
Вы отныне скороходы на дорогах меж костров.
Получать ключи и коды от космических ветров
Будет прутик – Ветрояру не родной, но кровный брат.
Путь лежит вам на Стожары. Срок – неделя аккурат.
О Никите не тревожьтесь – позабочусь…»
«Хорошо!..»
«Да на пастбище стреножьте лошадей – уйдут ещё!
Да подумайте о вире для Предвечного Отца…»
Глядь – пред ней стоят четыре разномастных жеребца:
Белый, рыжий, чёрный, бледный. Холле прутик подает:
«Победитель, ты последний. Ну, родимые, вперёд!...»
Миг – и нет, как не бывало, ни коней, ни седоков.
Не менять на перевалах им серебряных подков…

---
 
Только всадники умчали, как вокруг поднялся шум.
«То-то не было печали – накачали. Поспешу…» -
Холле к дому похромала. А за нею по пятам
Тень.
Услышала немало по ракитовым кустам…

---

… Уж вязала я, вязала о войне да о любви…
Но никто на трёх вокзалах не купил мой половик.
Встану рядышком с калекой да открою шире рот:
«Ой, подаааайте человеку ради БОГА от щедрот!
И слепая, и немая – горе бабе от ума:
Ничего не понимаю, да не местная сама.
ПоможИте, сограждАне, - год не ела – не пила.
Нет ни грошика в кармане, ни пристанища-угла…»
...Нищий хмурится угрюмо – конкуренция, ептыть…
(Ой, темно под Пяткой Трюма – как бы часом не простыть.)
Не спешит никто на бедность мне копеечку подать.

…Не продать ли мне зловредность? То-то будет благодать…
;-)

***

* "Леденец" - льдина.