Мама

Мама, я еще
Не начала кричать.
И бить ножками об пол,
Как в детстве.
Значит,  жизнь пока выносима.
Когда меня крестили,
Поп украл мое одеяльце.
И все уже забыли про Хиросиму.
Забыли про Нагасаки.
И незачем было плакать.
Слезы превращались в истерический смех.
Я помню, Боже, я помню.
Меня не учили прощать всех.
Меня учили ни на кого не обижаться.
Сжавшись в комок от обиды,
Я хотела сжаться
еще глубже.
Так я встретилась
со своим внутренним миром –
Однокомнатная квартира,
Где нет детской.
Еще не успев приобрести что-нибудь важное,
Ты уже умеешь терять каждое,
К чему тянутся твои детские ручки.
Не знаешь букв алфавита.
Но знаешь боль, страх, обиду.
И коленки разбитые по сравнению с этим
Кажутся слишком ласковыми прикосновениями асфальта.
И кофта не по размеру. И хочешь, чтоб тебе верили.
И плакать хочется особенно много,
Как будто знаешь,
Что и это тебе скоро запретят.
Терзать и рвать шерсть невинных котят,
Выказывая им свою любовь,
Подражая родителям.
Сначала нас учили лгать, а когда видели,
Что мы вполне научились, наказывали за это.
Я не знаю, на каком континенте я родилась,
Но знаю –
  Когда-то давно.
  наши взгляды пересекались.
И мне не все равно,
насколько они успели с тех пор измениться.
Озера соленые глаз
Превратились в красную песчаную сушу.
Ты помнишь, когда приходит время,
Детские души уводит крысолов из Гамельна.
Но у меня осталась еще одна.
И я могу с тобой поделиться.