Свидание

Это время замочной скважины,
Разъедающее дно зрачка.
Оно не воскрешает сердца,
Оно убивает их заживо.
Две плоти, слившееся в один организм,
Им тесно, им жарко,
Но работа работой.
Тупой, бесчувственный механизм
Останется вечной заботой зрачка.
Всевидящего ненасытного глаза…
Набело.
Напишу кляксой картину мира.
Пускай диссертации пишут, думают…
А я создаю своего кумира,
Пока жирные твари за дверью хрюкают,
При встрече губы расплавляя умело.
Какие же все вы…
Мне надоело
Ночью аидовым цербером выть,
В памяти образ его лелея.
Иллюзию сна продлевая,
По сокращенной программе жить,
Упиваясь неправдой
Небожественного елея.
Довольно.
В ад спускаюсь несмело
Цербер дружески машет хвостом.
Рядом останки несчастного тела.
Цербер: наелся, доужинаю потом.
Сверлят, буравят не спину мне, сердце.
Кто там копается, как старый, слепой библиотекарь?
Кто там грязь обстучал на него с ноги, обутую в берцу?
Кто там лечит его сильным ядом, как сумасшедший аптекарь?
Оглядываюсь – никого.
Голову поднимаю к крыше
Это Моисею повезло. Ему сбросили манну
С того, что называется небо,
Ну, то есть «свыше»
Мне ж благодатью сыпятся на голову камни.
Стук тяжелый разбивает сознание.
Я ли, не я ли открываю глаза?
Он забыл галстук и не выбросил презерватив
Какое «признание»!
На тарелку выплеснул два зрачка,
Поручил СВЧ их и скрылся.
Взгляд на икону упал:
Господи, только бы сон мой не сбылся!